– Источником энергии для нашего ремесла или, как его еще иногда называют с необоснованной гордостью, «оккультного искусства», является наша репродуктивная система. Она создает вокруг нашего тела поле, ограниченное оболочкой. Оболочка на профессиональном жаргоне называется «контур». Чем ярче и плотнее контур, тем сильнее способности оккультиста.
Некромант доктор Мерц стоял, опираясь верхним плечом о порыжевшую от времени стену светелки и смотрел на угол стола, за которым сидела пухлая блондинка, нацелившись карандашом в блокнот. Стол был старинный, как и вся мебель в этой части Ваниного дома, и в сочетании с девушкой навевал что-то от Третьяковской галереи, сам некромант на ее фоне казался себе мистическим пришельцем – из тех, что всегда оставались за рамами старинных картин, изображающих людей с выражением испуга на детально прорисованных пухлощеких лицах.
Девушку звали Магда.
– Таким образом, – продолжал некромант, – каждый из нас может поднять столько народу, сколько живых единиц способен произвести в рабочий момент. Мужчина может поднять армию мертвецов, женщина – одного или двух, и то не каждый день, а в тот период репродуктивного цикла, когда она способна положить начало какой-либо жизни (пусть даже и самой ничтожной) плюс-минус три дня.
– Почему три дня? – осторожно спросила Магда.
– Очевидно, длина так называемого «эффективного периода» в метафизическом мире более подвержена инерционным процессам, чем в мире физическом, – ответил ей доктор Мерц. – Так или иначе – три дня. Если же женщина хочет поднять мертвеца в период, начинающийся примерно с пятого дня по одиннадцатый и с пятнадцатого по первый день цикла, то она должна принести равноценную жертву. И это одна из причин, почему женщина-некромант ассоциируется у прочих оккультистов с проблемами морального и уголовного толка. Мы неспроста значимся у наших бюрократов под литерой «тау» – от слова «Танатос», а у Танатоса нельзя что-то забрать, не дав ничего взамен. И чаще он берет больше, чем отдает.
Некромант перевел взгляд с угла стола прямо в оливково-зеленые, как на старинных картинах, глаза сидящей перед ним ученицы, словно в поисках ответа на мысленный свой вопрос о том, как Магда может относиться к подобным проблемам, но что именно он прочитал по ее взгляду, она не поняла. В иные моменты ей чудилось вокруг него некое особое, кристалловидное пространство ромбической сингонии, резко отделенное от мира и скрывавшее многие его мысли. На всякий случай она полагала это пространство воображаемым, как линию горизонта.
– А вторая причина? – спросила она.
– Ко второй причине мы подойдем несколько позже, если, конечно, вы проявите терпение, – по тону учителя Магда поняла, что превысила лимит вопросов. – Мы остановились на том, что женщина поднимает одного, но поднимает эффективно – из пепла, фарша и прочих деструктурированных субстанций. Кроме того, женщины могут передвигаться по оси времени куда легче мужчин и способны даже попадать в миры альтернативных вероятностей. Но только три дня, – он снова посмотрел на Магду. – Женщины также способны поднимать свой энергетический коэффициент за счет мужчин. Подойдет любой, но чем сильнее, тем лучше. Такой процесс передачи энергии злые языки называют «принцип суккуба».
– То есть, женщина некромант может даже убить мужчину, если…
– Хорошо тренированная – может, – кивнул он. – Даже посредством одного-единственного поцелуя. Это, собственно, и есть вторая причина. Многие ведьмы перед ритуалом устраивают оргии, тогда как мужики вынуждены поститься, чтобы накопить хоть что-то.
– Ух ты, – злорадно восхитилась Магда, кое-что вспомнив. – И надолго хватает… накопленного за оргию?
Ансгар поднял брови – мол, могла бы догадаться.
– До первой дисконтурации – временного разрыва контура. Нештатный разрыв контура происходит, если некроманту, например, выбили зуб. Если прежде, чем зуб успел остыть, его склевала курица, то вы теряете часть вашей силы практически навсегда, потому что дисконтурация превращается в постоянный разрыв. Если же зуб успел остыть прежде, чем его склевали – контур со временем восстанавливается. Если вы достанете зуб из курицы, вам, чтобы восстановить контур, придется эту курицу съесть, а зуб остудить и только потом спокойно выбросить. То же самое происходит с любой частью вашего физического тела, оторвавшейся от общего организма, исключая вещества, участвующие в ежедневном обмене с внешней средой и вещества, выделяющиеся в небольших количествах. То есть, комар вам вреда не причинит, а вот бульдог – очень даже может. Из вышесказанного следует, что женщина репродуктивного возраста, например, в первый день цикла носит не контур, а обрывки его, трепещущие на метафизическом ветру. Потом восстанавливается.
– А если она нерепродуктивного возраста?
– Тогда она не работает. Или ей приходится приносить жертвы.
– А обладатель Золотого крыла, господин Интайр, он же старенький, неужели он…
– Уважая тайну профессиональной и личной жизни господина Интайра, мы не будем делать из него учебное пособие. Хотя можем предположить, что он хорошо питается и каждое утро делает зарядку. Или занимается йогой. Или сидит на стимуляторах. Честно говоря, я никогда не спрашивал у малоинтересного мне господина Интайра его, как часто у него… в общем, его физиологической кондицией не интересовался. Главное, что на его месте теперь не я, а он. Так мне можно продолжить, или ваш поток вопросов еще не иссяк?
– Извините. Продолжайте, пожалуйста.
– Итак, мы остановились на том, что обнуляет все ваши достижения. Успешная беременность навсегда положит конец вашей работе, потому что ребенок станет первой жертвой в случае любой попытки. Впрочем, если детей у вас много, можете попытаться несколько раз.
Магда вздохнула.
– Наверно, поэтому господин Интайр пытался меня отговорить от поездки к вам… ну, когда он еще вас не выбрал. Но он говорил обиняками, ничего толком. А вы все объяснили очень понятно.
– Рад это слышать. Итак, если с этого момента вы выбираете нормальную человеческую жизнь, то мы с вами попрощаемся, и мой помощник Иван отвезет вас до станции. Если же намерены продолжать обучаться профессии, выслушайте задание.
