Русь. VIII век. Это было сложное время. Тогда ещё люди обыкновенные и волшебники мирно сосуществовали вместе. Страна была раздроблена на несколько королевств, и люди жили в соответствии с этим разделением. Однако они всё больше и больше начинали опасаться волшебников, и даже происходили случаи их гонения.
Со временем чародеи и сами стали селиться всё дальше от мест обитания людей обыкновенных. Пока однажды не произошло невероятное. Совершенно неожиданно для всех был созван совет чародеев и колдунов, что само по себе дело немыслимое. Ведь обычно он собирался в соответствии с лунным календарём для призыва сил магии, чтобы не иссякала она на земле. А оттого сам факт незапланированного сбора взволновал многих. Но, идя на встречу в особенном месте, никто и подумать не мог, что именно скажет старейшина волшебного общества после традиционного приветствия с пожеланием, чтобы луна всегда благословляла чудотворные деяния своих подопечных, которым покровительствовала.
– Вчера был убит маг человеком обыкновенным! – торжественно возвестил старик с густой вьющейся бородой почти до самых колен. Его кустистые брови при этом сошлись в переносице, фактически образовав единую черту, а сеть морщин, из которых и так, казалось, состояло всё лицо, собралась в ещё более плотную гармошку.
Старец произнёс эту фразу на едином для чародеев того времени универсальном языке. Он был необходим для общения с себе подобными, чтобы непричастные к искусству магии не могли понять ни слова. Язык представлял собой нечто среднее между птичьим щебетом и человеческой речью. С присвистами, поцокиванием и периодическим вставлением букв.
Всё собрание загомонило:
– Что?!
– Как?!
– Кто жертва?!
– Известно ли, кто убийца?!
Старейшина вынужден был призвать к тишине. Особых усилий прикладывать для этого не пришлось. Его авторитет был столь мощным, что понадобилось лишь прокашляться, отчего и без того колыхавшаяся от волнения и возмущения борода и вовсе затряслась, словно обладала собственной волей и тоже выражала глубочайшее негодование.
– Жертва – госпожа Евдокия, – глухим, дребезжащим голосом произнёс он, и на мгновение глаза старца увлажнились.
– Евдокия?! Какой ужас! – воскликнула юная девушка, стоявшая поодаль. Она совсем недавно была посвящена в чародейки (до этого лишь служила помощницей одной ведуньи и ранее допускалась только до сбора трав и мелкой помощи при варении зелий), а оттого и сама удивилась тому, что осмелилась подать голос. И из-за этого поначалу замолчала на мгновение, испугавшись собственной отваги. Но наставница всегда говорила: начав произносить заклинание, не вздумай останавливаться. Девица так привыкла к этому, что перенесла и на обычную речь. А оттого продолжила недосказанную мысль:
– Она всегда помогала людям! Лечила их, принимала роды у женщин и даже животным помощь оказывала!
– Увы, – печально развёл руками старейшина, – это и сгубило нашу подругу.
Он замолчал на некоторое время, словно подбирая правильные слова. И, наконец, продолжил:
– Один старик, отчего-то страшащийся нам подобных, обвинил её в падеже своего скота, заявив, что видел у неё когти чёрной кошки, кожу змеи и волчье сердце. Евдокия, на своё несчастье, как раз накануне лечила коварному подлецу корову. Вместо того чтобы предъявить ей обвинение, как пристало честному человеку, убийца коварно отнёс отравленные пироги, якобы в благодарность за услуги. Это для негодяя был единственный способ совершить преступление. Предъяви он официальное обвинение, ничего не добился бы: в деревне Евдокию очень любили и не позволили бы судить. Вопрос в ином. Что нам теперь делать?
Собравшиеся загомонили. Один за другим они стали выкрикивать различные предположения.
– Возмездие и только возмездие! Такое нельзя спускать с рук. Их всех надо наказать, дабы неповадно было! – высказался один.
– Предлагаешь опуститься до их уровня? – отвечал второй.
– Да это ведь междоусобная война выйдет! – возражал третий. – Ничего не может быть хуже, чем когда близкие друг против друга идут!
– Ах, оставь! Какие ещё близкие! Это чародеи и обычные люди близкие, что ли? – парировал четвёртый. – Да и что могут эти люди против собрания волшебников!
– Мы поклялись, что между нами всегда будет мир! – молвил пятый.
– Но это уже третья смерть! – восклицал шестой.
– Несправедливо, что клятву блюдём только мы! Люди совсем забыли о ней! Значит, и мы можем не придерживаться принципа! Он давно устарел! – отвечал седьмой.
Присутствующие зашумели. Кто-то был за то, чтобы и вовсе истребить людей обыкновенных. Другие настаивали на более добром отношении к ним. Третьи полагали, что достаточно лишь свершить месть – и всё сразу станет как прежде. Ведь страх – один из самых мощных способов управлять людьми.
В конце концов, поняв, что к общему согласию не удастся прийти, чародеи единодушно сошлись во мнении, что последнее слово должно остаться за самыми выдающимися магами, коих набралось ровно двенадцать. Те совещались очень долго. Предстояло принять невероятно важное решение, и потому обсуждение длилось несколько недель. В конце концов, когда, наконец, волшебное сообщество собралось в том же месте, вновь взял слово старейшина.
– Решение принято! – торжественно возвестил он. Его обычно дребезжащий от старости голос стал мощным и твёрдым. Внимательным взором он оглядел поляну, где все собрались, чтобы убедиться, что его сосредоточенно слушают и ни одно слово не будет пропущено мимо ушей, и лишь тогда продолжил говорить:
– Дураков и убийц среди окружающих нас обыкновенников всегда будет много. И поэтому после долгих споров пришли к единой точке зрения, которую, как мы надеемся, вы поддержите. Наше решение таково: необходимо уйти из этих мест, где нас не ценят, и создать своё королевство!
Голос старца не первый десяток лет был решающим среди этих людей, а оттого он знал: сейчас нужно взять паузу. Если продолжит говорить сейчас, его слова не услышат. А очень важно было, чтобы каждый не только понял их, но и осознал прозвучавшее. И он был прав. Как и ожидал, собравшиеся тут же зашумели. Они слишком уважали старца, чтобы гомонить в полный голос, поэтому шёпотом начали активно переговариваться.
