– Как много портретов, – разглядывая картины, произнес юноша.
– Здесь запечатлено все семейство рода Медичей, – сказал старый слуга, подходя к портрету юной красивой девушки.
– Как она прекрасна! Кто она? – изумляясь спросил юноша.
– Замолчи Джордано и помоги мне снять портрет со стены, – произнес старик.
– Она не из рода Медичей? – аккуратно ставя на пол картину, опять спросил молодой слуга.
– Да, конечно, ты у нас новенький. Она была самая изысканная герцогиня из рода Медичей, – печально произнес старый слуга, проведя рукой по лицу нарисованного образа, смахивая невидимую пыль.
– Но почему ее портрет убираем из семейного интерьера?
– Не задавай больше вопросов Джордано. Великий Герцог Франческо Первый и его супруга велели снять портрет и приказали не произносить ее имя ни вслух, ни шепотом, ни в мыслях. Я не хочу, чтобы нас наказали, а еще, хуже того, казнили, – бережно обворачивая картину куском плотной льняной тканью, ответил старый слуга.
Затем они подняли картину с пола и унесли в темные подвалы дворца, чтобы скрыть от людского взора образ прекрасной юной девушки.
Это был портрет Изабеллы Ромола Ди Медичи. Что могла такого ужасного совершить Изабелла, что память о ней предали забвению ее близкие родственники.
Давайте заглянем в шестнадцатый век и постараемся представить жизнь и смерть этой прекрасной герцогини, одной из дочерей Козимо Первого, Великого Герцога Флоренции.
Уже было далеко за полночь, а Великий Герцог Флоренции, Козимо Первый Медичи, еще не ложился спать. Сегодня во время ужина у его супруги Элеоноры Толедской начались схватки, прошло несколько часов, а младенец все не хотел появиться в этот бренный мир. Это был третий их совместный ребенок. Первая дочь, которую они безумно любили, умерла в раннем возрасте, второму сыну Франческо Первому едва исполнился один год. Кого на этот раз подарит им господь, сына или дочь? Козимо Первый находился в своих покоях, и до него доносились стоны роженицы. Великий Герцог очень любил свою супругу. Он бесконечно благодарен судьбе за то что в его жизни появилась Элеонора. Козимо Первый происходил из богатого старинного рода. После того, как ему был присвоен титул Великого Герцога Флоренции, он сделал предложение второй дочери вице-короля Неаполя, маркиза Вильяфранка-дель-Бьеро дона Педро Альвареса де Толедо, второго герцога Альбы и Марии Осорно-Пиментел. На тот момент Козимо Первому было уже сорок лет, а невесте Элеоноре Толедской-семнадцать. Его супруга принесла не только хорошее приданое и политические связи, благодаря свои родственным узам, но еще она добавила благородную кровь к его роду. Но Козимо Первый любил свою супругу не за богатое приданое, а за ее красоту и ум. Элеонора Толедская была хорошо образованна, умна, красива, обладала организаторскими способностями. Все эти качества Великий Герцог очень ценил у своей супруги, доверял ей во всем и часто оставлял ее регентом вместо себя, когда покидал Флоренцию, уезжая в длительные деловые поездки.
А сейчас он прислушивался к каждому звуку, доносившемуся из другой половины дворца. И вдруг раздался крик долгожданного новорожденного. Великий Герцог выбежал из своих покоев и поспешил в комнату родившей супруги. Забыв о сдержанности и этикете Козимо Первый буквально ворвался в покои Элеоноры, подбежал к кровати, где она лежала, и упал перед ней на колени. Взяв ее изящную кисть в свои ладони, прижал руку к своим губам.
– У нас родилась дочь, – ослабевшим голосом произнесла супруга.
– Я благодарен тебе, – восхищенно сказал Великий Герцог, с нежностью в глазах посмотрев на бледное лицо Элеоноры.
Тем временем, повитуха завернула в атласное одеяло девочку и подошла с младенцем к Козимо Первому. Великий Герцог поднялся с колен и принял в свои руки новорожденную дочь. Он с любопытством стал разглядывать личико ребенка. Затем, склонив голову к девочке, он поцеловал ее в лобик. Дочь сморщила маленький носик и заплакала со всей мощью своих легких.
– Кричи громче, маленькая принцесса. Пусть все услышат, что во дворце Великого Герцога Тосканского родилась дочь. Мы назовем тебя Изабелла Ромола Ди Медичи.
Затем он передал кричащее существо кормилице. Кормилица быстро расшнуровав передний лиф платья, выпустила наружу грудь, налитую молоком и ловким движением направила большой тугой сосок в рот девочки. Почуяв вкус сладкого молока и теплую грудь кормилицы Изабелла с жадностью начала сосать.
– У нашей малышки отличный аппетит, – умиляясь ее причмокиванию произнес новоиспеченный отец.
Великий Герцог опять ласково взглянул на супругу, которая молча все это созерцала, подошел к ней, поцеловал в щеку и, пожелав ей хорошо отдохнуть после родов, вышел из комнаты.
Великий Герцог по характеру был достаточно жестоким и деспотичным человеком, но к своей семье он проявлял, на удивление, чувствительность и чуткость. Козимо Первый очень гордился своей родовитостью, а его супруга Элеонора Толедская принесла его отпрыскам еще и благородную кровь, то есть, как в те времена говорили голубая кровь. Насколько любил и обожал свою супругу Великий Герцог, мы не можем знать, любила ли его настолько Элеонора Толедская. Но тем не менее на протяжении всей их совместной жизни она уважала своего супруга и была ему всегда верной спутницей. Вот так в 1542 году родилась Изабелла Ромола ди Медичи в богатой, благородной и любящей семье. Принцесса взяла красоту и изысканность своей матери. От отца природа ее наградила изощренным умом и бесстрашием. После Изабеллы у Козимо Первого и Элеоноры Толедской родилось еще несколько мальчиков и девочек, но из всех детей Изабелла отличалась независимым характером и свободомыслием. В детстве, играя со своими братьями она всегда старалась выбрать лидирующую сторону.
– Выскочка, – злясь, выкрикивал ей часто в лицо старший брат Франческо Первый.
Он не мог похвастаться таким изворотливым умом, как его сестра Изабелла, и из-за этого у них часто возникали ссоры и потасовки. Мать Элеонора, разнимая детей, всегда была на стороне Франческо, говоря Изабелле, что ее старший брат будущий наследник всех владений Медичей, а также он станет после отца Козимо Первого Великим Герцогом Флоренции и всей Тоскании.
– Девочка, когда взрослеет, становится женой и матерью, поэтому нужно проявлять терпимость и уважение к мальчикам, которые в будущем станут главами семьи, – выговаривала мать Изабелле за ее склоки со старшим братом.
Изабелла на порицание матери склоняла голову, но в душе ее все клокотало от того, что чем девочка хуже мальчика и почему они не могут быть на равных. Иногда она задавала матери подобные вопросы, но Элеонора с таким укором смотрела на дочь, что девочке от ее взгляда становилось не по себе, и она виновато опускала глаза, чтобы не смотреть на рассердившуюся герцогиню.
