Лилия Бланш - Мама для демонёнка

- Здравствуйте, меня зовут Кристабель, - важно произнесла девочка.

- Красивое имя, - хмыкнула я. – Надеюсь, фамилия твоя не Иванова.

- Да нет же! – возмутилась малышка. – Меня зовут Кристабель де Р’рино.

- Рада за тебя, - обескуражено ответила я, лихорадочно соображая, откуда на пороге моей квартиры взялась девочка с явно аристократическим именем и не привлекут ли меня за похищение детей в придачу ко всем жизненным неудачам. – Ты потерялась? Тебе помочь найти родителей?

- Вообще-то нет. Я не терялась и прекрасно знаю, где находятся мои родители.

- Вот и отлично! – обрадовалась я и поспешила захлопнуть дверь. Не тут-то было. С той стороны снова постучали и раздалось совершенно неожиданное заявление:

- Подожди! Ты – моя мама!

- Ты ошиблась, - крикнула я через дверь. – У меня нет детей. До свидания, Кристабель! Приятно было познакомиться!

- Ты просто не помнишь! – крикнула девочка с надрывом. – Тебя заколдовала злая ведьма, ты потеряла память…

Так, ребёнку срочно нужна психиатрическая помощь. Конечно, меня это не касается, но не оставлять же ребёнка в беде.

- У нас и папа есть! Ты его очень любишь, а он тебя!

Аргумент мне понравился. То есть мне предлагается не только ребёнок, но и ещё и мужчина в комплекте. Обычно появление ребёнка минусует наличие мужчины – по крайней мере, так показывает печальный опыт всех моих подруг.

- Вот и иди к папе! – крикнула я, передумав открывать дверь и оказывать помощь. Вдруг папа прячется за углом и только и ждёт, чтобы наброситься на меня, вырубить и ограбить квартиру. А что? Вполне рабочая схема.

- Не пойду! Я специально от него сбежала, чтобы найти тебя!

Час от часу не легче.

- То есть папы тут нет? – уточнила я и попыталась рассмотреть в дверной глазок признаки наличия папы где-то на лестничной площадке.

- Нет!

Я постояла, продолжая оценивать обстановку на площадке через глазок, потом быстро распахнула дверь, за руку втащила девочку в квартиру и закрылась на все возможные замки. На вид ей было лет семь и, кроме того, что Кристабель имела все задатки, чтобы вырасти в умопомрачительную красавицу, выглядела она обычно. Одежда чистая, опрятная, возможно, что недешёвая – хотя в детских марках я не разбираюсь. Синее платьице, бежевый плащик, бежевые туфельки с бантиками и стразами. Густые тёмные волосики перехвачены синей лентой в тон платья.

- Так, у меня два варианта. Либо ты потерялась и тебе нужна помощь, либо ты – маленькая мошенница и твой папа ждёт за углом, чтобы ограбить мою квартиру.

- Моему папе не надо никого грабить, - обиделась девочка. – Он – король и в его казне полно золота.

- Отлично, - выдохнула я и снова посмотрела в глазок. По крайней мере, никто не ломится в дверь, чтобы вызволить неудачливую мошенницу. Значит, девочке действительно нужна помощь.

- Тогда проходи, сейчас напою тебя чаем с конфетами.

«И позвоню в полицию сообщить о потерявшемся ребёнке», - подумала я, но вслух этого не сказала.

Кристабель тем временем сняла туфельки - однако, воспитание! – и прошлёпала в мою кухню. Я последовала за ней.

- Ты любишь конфеты?

- Не особо, - пожала плечами Кристабель.

Я застыла посреди кухни, пытаясь осмыслить тот факт, что какой-либо ребёнок в этом мире может не любить конфеты. Получалось плохо.

- Ты – очень странный ребёнок.

- Знаю, - хитро улыбнулась девочка. – Ты это часто повторяла, но, если хочешь меня накормить – я очень люблю твои фирменные печёночные оладьи.

Я уже взяла в руки чайник и собиралась наполнить его водой, но при последнем заявлении медленно развернулась и уставилась на Кристабель. Такого точного попадания в десятку я никак не ожидала. Печёночные оладьи – единственное блюдо, которое я научилась неплохо готовить ещё в девятнадцать лет и на том кулинарный прогресс в моей жизни остановился. Ну то есть – могу пожарить яичницу, отварить макароны или магазинные пельмени. Засунуть курицу в духовку, присыпав солью. Всё. Больше я ничего не пеку, не варю, не жарю, не парю. Оладьи из говяжьей печени – единственное, что я реально готовлю.

- Не знала, что дети любят печёнку, - задумчиво произнесла я.

- Человеческие дети обычно не любят, - согласилась Кристабель и добила меня: - А демонические дети – обожают.

- Ты же говорила, что я – твоя мама, - хитро улыбнулась я.

- Говорила, - простодушно согласилась девочка, не ожидая подвоха.

- А я – человек. Никакой не демон.

- Я знаю, - удивлённо ответила Кристабель. Судя по выражению её лица, она начинала сильно сомневаться в моих умственных способностях. – Ты – человек, а мой папа – демон, но это ничего – мы тебя всё равно очень сильно любим.

Трогательно, аж до печёнки пробирает. Тьфу ты… вот и жрать захотелось.

- Кхм… ладно. Оладьи так оладьи. Проходи.

Итак, сейчас я буду готовить чужому ребёнку оладьи. Только печени нет, о чем я тут же поставила в известность маленькую гостью, едва она по-хозяйски расположилась в моей кухне.

- Я размораживала куриное филе, могу попробовать из него напечь.

- Годится, - тоном генерального директора разрешила она. - Только поперчить не забудь, а то ты всегда забываешь.

- Ты и перец ешь?!

- Мы, демоны, едим всё! - гордо ответила Кристабель.

Пока я измельчала куриное филе в блендере, гостья без стеснения придвинула к себе мой ноутбук, зашла в интернет и нашла себе мультики по вкусу. Про страшненьких и клыкастых девочек. С фантазией о демонах всё ясно. Может, она без отклонений? Просто "играет"? Может мама родная обидела или её просто нет? И вот девочка, увидев меня, например, на улице, решила, что я гожусь эту роль.

В любом случае, покормлю её и позвоню участковому.

Участковый у нас был ответственный, молодой и энергичный. Как только заступил, ходил со всеми жильцами знакомиться. Ну, это он мне так сказал, а на самом деле моя соседка баба Зина упорно считала меня женщиной лёгкого поведения, а всех моих парней бандитами. Поэтому доставала участкового Никиту жалобами пока он не явился ко мне. Умный парень. Мне сказал, что просто ставит всех жильцов в известность о смене участкового, а бабе Зине - что я сотрудник полиции, который работает под прикрытием. Новость быстро распространилась среди соседей, зато они начали обходить меня по широкой душе, опасливо, но уважительно косясь в мою сторону.

Оладьи получились в целом съедобные, но суховатые, о чем Кристабель меня тут же уведомила.

- Но ты не волнуйся, мама. Я тебя всё равно люблю, хоть куриные оладьи - это не твоё.

Очень трогательно. Если бы у меня и в самом деле был ребёнок – я была бы счастлива услышать подобное. Даже слёзы умиления навернулись на глаза – самые настоящие. Чтобы скрыть их от девочки, я повернулась и открыла холодильник, украдкой вытерла пару слезинок и начала придумывать что бы такое достать, чтобы мои действия имели смысл. На глаза попалась сметана.