С какого то времени, наверное, после смерти мужа Евгения, свой день рождения Кира Григорьевна не любила. Но это был единственный день, когда по традиции, в её квартире собирались самые близкие. Их осталось совсем немного, особенно после выхода на пенсию, и сегодня они обязательно придут.
Двоюродная племянница Риточка, приедет из Зеленогорска, со своим неизменным кавалером Павликом. Павлик, как всегда будет в красивой морской форме капитана первого ранга. Он расскажет детям какую то интересную историю, разрешит подержать кортик. Дети, Кирины внуки, очень любят, когда приезжает Павлик, привозит сладости, что то рассказывает. Видимо сказывается недостаток мужского внимания. Да и Павлик, не имея своих детей, к внукам Киры Григорьевны относится хорошо, обещает, если будут хорошо учиться, устроить в Нахимовское училище.
Обязательно будет товарищ Стальной. Бывший начальник строительного треста, в котором работала Кира, и самый старинный, ещё довоенный друг семьи. Несмотря на свои семьдесят восемь, на трость, с которой с недавних пор начал ходить, товарищ Стальной держится молодцом. Он привезёт неизменный букет белых хризантем и весь вечер будет произносить тосты.
Ну и конечно, подруга и помощница, дворничиха Анастасия Ивановна, которая сейчас увезла детей в зоопарк, что бы дать Кире Григорьевне возможность приготовить праздничный стол.
Готовила и сервировала стол Кира Григорьевна, как всегда сама. А дальше роль хозяйки возьмёт на себя Анастасия Ивановна. Так тоже повелось давно, когда компании собирались ещё большие, и в присутствии людей образованных, начальников, инженеров, военных, Анастасия Ивановна чувствовала себя не очень уверенно. Тогда то она и взяла на себя роль хозяйки. Заменить блюда, принести, унести, прибрать, подать чай, а Кира Григорьевна становилась просто именинницей.
Праздновать день рождения Киры стало традицией в далёкие тридцатые. Тогда, когда этот день объявили выходным. Компания молодых людей собралась отмечать первую годовщину принятия Советской Конституции, пятого декабря. И в разгар праздника Евгений объявил:
– А ещё, сегодня день рождения моей жены.
Так и повелось, праздник, день Конституции, превратился по совместительству, в Кирин день рождения. Со временем, тост за Конституцию, конечно поднимали, но день рождения стал, как бы на первом месте. А то, что этот день ещё и всеобщий выходной, было только большим плюсом.
И вот Кира Григорьевна отмечает свой пятьдесят девятый день рождения. Компания стала совсем маленькой, праздничного настроя в общем то нет, но встреча с близкими людьми радовала и поднимала настроение.
Кира присела на кухне. Стол накрыт, все нехитрые закуски, салаты, нарезки уже расставлены, фаршированная курочка готова к отправке в духовку, на горячее, картошка тоже начищена, но этим займётся Анастасия Ивановна.
Вот-вот должны принести торт. Это тоже традиция. В этот день, уже много лет, Кире приносят большой торт «Север». Его заказывает родственница, названная сестра Муза, которая живёт в далёком Иркутске, с которой не виделись давным-давно. Но торт на пятое декабря всегда приносят, вместе с букетом гвоздик и открыткой.
Звонок в дверь оказался как раз во время, именно на мыслях о Музе:
– Вот и торт – Кира почти побежала к дверям
На пороге стоял и теребил шапку в руках, слесарь- сантехник Сашка.
– Здравствуйте Кира Григорьевна, – переминаясь с ноги на ногу, обычно поддатый, хотя и никогда не бывавший пьяным Сашка, явно чего то хотел. – С днём рождения Вас.
– Здравствуйте, Александр, спасибо. Но я Вас не вызывала, у меня всё нормально, краны не текут, колонка в порядке. – Сашкин приход казался каким то не естественным, да ещё в выходной, в день рождения. Кира Григорьевна несколько раз вызывала слесаря, для мелкого ремонта, но какое отношение к ней он имеет сегодня, сейчас, она понять пока не могла.
– Да нет, я как бы это сказать, – Сашка продолжал мяться, – несколько по другому поводу. Можно я войду?
– Это ещё зачем? – Подумала Кира, и внимательно посмотрела на слесаря. – Как не странно, кажется совершенно трезвый. Но вслух всё же сказала:
– Ну, проходите, только у меня очень мало времени, гостей жду.
– Да-да, – засуетился Сашка, – я быстро, я должен Вам сказать, меня попросили – забормотал слесарь проходя в квартиру.
– Кира Григорьевна, Вы присядьте, и я можно тоже? Тут такое дело, только Вы не волнуйтесь, всё хорошо, может Вам успокоительного? – Сашка присел на край табуретки, продолжая тискать свою шапку.
– Да что случилось то, Александр? Говорите уже. – Кире передалось его волнение.
– Понимаете, к Вам сейчас придёт один человек. Он меня попросил Вас предупредить, подготовить, так сказать. Он у меня сейчас живёт, пока. Вы только не волнуйтесь.
– Какой человек, кто? – Кира Григорьевна ничего не понимала. – Скажите ясно, Александр, кто придёт, зачем?
– Вы сами, Вы, это… сами всё увидите. Меня только попросили. Вы его знаете, очень хорошо знаете. Только не видели давно. Он хороший, Кира Григорьевна, он фронтовик, только не волнуйтесь, меня попросили, подготовить так сказать… Пойду я, спасибо… Вы не волнуйтесь, хорошо всё, пойду я… – Сашка вскочил и побежал к двери, – всё хорошо, Кира Григорьевна, всё хорошо, только не волнуйтесь… – уже выходя бормотал Сашка.
– Что за фокусы, вот тебе и праздник. Откуда принесло этого слесаря, какой фронтовик, хороший человек? Кто то из бывших сослуживцев мужа? Из довоенных знакомых? А при чём тут Сашка? Ничего не понимаю. Может напутал чего? Так вроде не пьяный. Ладно, посмотрим. – Кира на всякий случай накапала валерьянки, неожиданности, как правило ничего хорошего не приносят.
Неожиданность ждать себя долго не заставила. Кира Григорьевна сразу даже не поняла, что это именно неожиданность. Длинный звонок, и сразу три коротких, так звонят только свои, вернее звонили когда то. Так звонил Евгений, потом сын Валька, когда ещё приезжал. На ватных ногах Кира подошла к двери и распахнула. Сказать, что она была готова увидеть кого угодно, только не его, не сказать ничего. На пороге стоял ГИХ.
– Здравствуй, Кирюшка. Я не поздравил тебя с твоим девятнадцатилетием, и пришёл исправить ошибку.
ГИХ, несмотря на декабрь, был в белой рубашке, с короткими рукавами. В такой же, в какой он ушёл в тёплый сентябрьский день тридцать второго, и больше не вернулся. Сорок с лишним лет никаких известий. Только записка: «Кирюшка, забудь меня, подай на развод. ГИХ». В руках он держал огромный букет красных роз:
– Я тебя нашёл, с днём рождения, Кирюшка.
