Летний вечер неожиданно закончился теплым ливнем, который достаточно громко стучал по подоконнику. Тук, тук, тук…
Я отчаянно пыталась избавиться от этого стука, закрывая уши ладонями и вспоминая события сегодняшнего рабочего дня. Тук, тук, тук... Все это напоминало одну из изощренных пыток в Китае каплями воды. Человека закапывали по самую шею в землю так, чтобы он не мог пошевелить даже пальцем, а затем капали на голову воду из подвешенного кувшина. Это сводило людей с ума.
И с чего вдруг психологи решили, что такой звук может быть лечебным? Бред!
Каждый день на работу я хожу как на каторгу — она меня кормит, никакого творчества. С коллективом мне тоже не повезло — он оказался полностью мужской. Моя подруга Лариска просто синела от зависти, зная, сколько мужчин меня окружают. А мне было пофигу. Недавно я смотрела фильм «Женщина - зима». Героиня фильма якобы отличалась холодной устойчивостью к ухаживаниям мужчин. Я еще подумала: «Какая зима? Случайный встречный — и голову снесло!» Я — другое дело. Не скажу, что я красавица, но, глядя на свое селфи, могу сказать — очень даже ничего! Волосы — светлый пепел, для всех сообщаю — не крашенные! Что я, дура, остаться к тридцати годам с лысой головой и модной стрижкой мужской полубокс?! Кроме этого, цвет моих волос подчеркивают весьма умело подкрашенные светло - серые глаза с пушистыми ресницами, опять же своими. Ну и, само собой, у меня пухленькие розовые губки, еще не испорченные дымом сигарет и страстными мужскими поцелуями. О фигуре очень коротко — хороша! Так что половина моего коллектива ни раз делала попытки со мной сблизиться, не только в рамках ресторана, но и в самом прямом смысле, как это бывает между мужчиной и женщиной! Хотя как это бывает я знала из уст моей Лариски и нескольких фильмов специального содержания, чтобы не быть уж вовсе пустышкой в этой теме. Пару раз все закончилось звонкой пощечиной, потом сплетнями недвусмысленного значения о том, кто и что я на самом деле, затем попыткой тупого шантажа и кражей важных договоров на крупную сумму. В общем, достали и, наконец, отстали! Все, кроме одного.
Его родители, наверное были склонны к русским традициям и назвали своего сыночка сказочным именем Иван, но для меня он с первого дня нашего знакомства в офисе исключительно был Иван - дурак и точка! Все абсолютно все меня в нем отталкивало! Для начала — его высокий рост, потому что, находясь рядом с ним, я чувствовала себя Моськой при слоне, которая лаяла от злости и собственной силы. А глаза…Это же просто какая-то бездна океана, из которой кто-то выплывет и оттяпает тебе пятую точку! Ну это было еще ничто по сравнению с его мужскими частями тела. Лариска, когда его первый раз увидела просто замерла.
— Это же работа Микеланджело! - томно произнесла она, закатив глаза.
— Какой к черту Микеланджело?! Обычный протеиновый качок! — выкрикнула я достаточно громко, чтобы случайные прохожие оглянулись, подумав в своем ли я уме.
— Пройдут годы, и он сдуется, как Арнольд! – свою речь я продолжала сопровождать жестикуляцией.
Естественно, что наше общение из простого офисного превратилось в мой ежедневный кошмар. И вот именно такой очередной кошмар произошел сегодня. Да, я забыла сообщить о самом главном — этот Иван - дурак был заместителем генерального директора нашей компании и его лучшим другом, после окончания рабочего дня.
Сегодня пятница, а по пятницам у нас летучка. И вот на этой летучке я сегодня в прямом смысле слова «летала», а потом упала «прямо мордой в пол» вместе со своей репутацией мужененавистницы.
— Я сейчас всем раздам папки с новыми установочными документами для ознакомления, которые подготовил Иван Сергеевич, — произнес Феликс Александрович, он же генеральный директор нашей компании.
Перед каждым из нас оказалась папка привычного синего фирменного цвета, достаточно внушительного объема. Открыв ее и взяв в руки первый печатный лист, я оцепенела — следующим почетным листом в ней для ознакомления «лежала я» голая в жарких объятиях мужика кавказской национальности.
— Что это?! — заорала я нечеловеческим голосом толком не понимая, а каким именно голосом я ору. Мой дикий крик подкреплялся пурпурным цветом моего перекошенного лица и полетом синей папки прямо в ненавистный фейс моего врага.
В кабинете воцарилась зловещая тишина. Краем глаза я успела увидеть, как абсолютно все мои драгоценные коллеги мужчины вожделенно кинулись открывать папки и изучать документы.
Словно фурия, я сорвалась с места и начала буквально из рук вырывать их у коллег. Феликс крутил башкой, как страус, но лучше бы он зарылся в песок, пока я ему не открутила ту самую любопытную башку!
— Выйди вон и не устраивай тут истерик! — внезапно заорал он.
Этот крик застал меня в самый неподходящий момент — я с силой выдергивала папку у очередного коллеги, а он решил проявить упрямство и крепко ее удерживал. Но когда раздался крик Феликса, коллега струхнул и решил мне уступить. Я не рассчитывала на такую быструю победу и, поэтому получив желаемый объект в руки, пошатнулась и стала падать навзничь посреди кабинета.
«Это мой конец, — пронеслось в голове, — я просто убьюсь об пол из плитки, или переломаю себе все кости.
Жалость к себе пронзила мое сердце, я успела представить рыдающую Лариску на своей могилке или у своей постели в палате, где я вся загипсованная словно египетская мумия. В этот момент чьи-то руки меня подхватили буквально у самого пола и потащили вон из кабинета.
На этот раз — это точно конец!
Летний луч солнца назойливо светил мне в опухшие от слез глаза. Каким-то чудом я все-таки уснула под стук капель дождя.
— Сука ты в ботах! — раздался женский визг где-то под окном.
— От такой слышу! Еще раз поставишь свое корыто на мой газон с бархатцами, забудешь, как мать родную звали!
— Ой, пошла уже пугаться, а ты на всякий случай запомни: еще раз тронешь
мою машину — я раскатаю твои кладбищенские цветочки по асфальту!
Сквозь сон я пыталась вспомнить, кому принадлежал звонкий голос с последней угрозой. Пересилив себя, поднялась с дивана, подошла к окну и немедленно отпрянула от него вглубь комнаты.
Лариска, собственной персоной, стояла у входа в подъезд и пыталась тщательно очистить шпильки своих лабутенов от налипших комьев земли с газона соседки Аллы Федоровны.
