Над тихим и мирным
городком медленно расцветало небо яркими рассветными красками. Белоснежные
облака обрядились в золотое сияние с розовато-лиловой дымкой, создавая
по-настоящему неповторимый тандем с голубым небом.
На самом деле, это просто идеальное время для того, чтобы
художник схватился за кисть и начал творить очередную шедевральную картину,
которая через многие годы будет висеть в каком-нибудь музее в Париже или
Лондоне. И в этом произведении искусства – уж, поверьте на слово! – нашел бы
свою долгожданную музу скучающий поэт и сочинил бы прекрасную поэму о том, как
красиво на рассвете догорает живой магический город.
Пламя жадно охватывало дома, деревья и даже каменные
сооружения. А по улицам, тем временем, сказочно красочным тонким ковром быстро
расходились ярко-красные языки пламени, поедавшие абсолютно все на своем пути
без какого-либо разбора.
В последние годы встретить подобный город казалось
практически невозможным. Еще со времен массового гонения ведьм и повсеместного
сжигания их на кострах считалось, что все места и оплоты их обители сгинули
вместе с ними в беспощадном священном огне.
Однако…
Истиной
это оказалось лишь отчасти.
Часть
магических городов действительно сгинула вместе с большинством ведьм, но были и
другие, которые научились сожительствовать с ведьмами на одной территории. Они
работали вместе по принципу взаимовыручки, предоставляя друг другу недостающие
ресурсы на безвозмездной основе. И – что немало важно! – даже стремительное
время нисколько не ограничивало подобные взаимовыгодные соглашения между
коренными жителями магических городов и ведьмами, веками живущими на их
территории.
Из
темно-синих, словно сумеречное небо, глаз одна за другой скатывались горькие
слезы.
Горячие.
Едкие.
И…
…неимоверно
мучительные.
Брат
Кристофер всегда предпочитал стоять к огню ближе прочих участников Ордена
Храмовников, чтобы всегда можно было списать свою минутную слабость на дым.
Однако подобных мимолетных минут слабости в последнее время становилось все
больше и больше. Их было уже слишком много. И юный храмовник не знал, почему с
ним это происходит.
Они
– карающая рука самого Господа Бога.
Цель
их существования – очищение этого грешного мира от всякой скверны темных веков.
От
последних ведьм.
От
оставшихся демонов.
От
всякой нечисти, притаившейся в ночи.
От
злостных чернокнижников.
Ото
всех тех тварей, что так не похожи на, созданных по образу и подобию Его,
людей.
Так
было.
Так
есть.
И
так будет.
Так
будет ровно до тех пор, пока последняя из богомерзких тварей не сгинет в огне в
мучительной агонии.
Вполне
возможно, что именно их поколение однажды встретит рассвет, в котором по всему
миру останутся одни лишь люди. И никого другого, кроме них.
Однако…
Чем ближе они становятся к исполнению своего
главного предназначения, тем больше начинают шалить нервы у брата Кристофера.
Его
всегда учили тому, что ни в коем случае нельзя сомневаться в правильности
поступков Ордена Храмовников. Он должен помнить слово Божье и усердно очищать
этот грешный мир ото всякой скверны, дабы он соответствовал подобию плана Его.
И
вот перед ним редчайшее из древних чудовищ Земли – самый настоящий живой
магический город. Ослабший после смерти нескольких своих коренных жителей и
болезни сопряженной с ним ведьмы, он невольно выдал свое присутствие Ордену
Храмовников. А, подавленные до состояния амебных растений, местные жители этого
злополучного городка до самой последней минуты не выказывали совершенно никаких
признаков собственной воли и не демонстрировали им никаких мыслей и эмоций,
присущих всем нормальным людям.
Просто
скот…
Живой
многолетний корм для крупного чудовища.
Приказ,
в данном случае, был весьма простой – вывести за черту города всех гражданских
лиц, уничтожить эту страшную скверну с монстрами и чудовищами и быстро покинуть
территорию этого проклятого города. Без управляющей ведьмы это место было
беззащитно и беспомощно, а, значит, и угрозы особой для храмовников не
представляло.
Приказ
всегда исполняется быстро.
Чисто.
Четко.
И
без каких-либо колебаний.
А
если ты колеблешься – значит, сомневаешься в правильности действий Ордена
Храмовников. И за это тебя может ожидать по-настоящему страшная кара.
Нельзя
сомневаться!
Никогда!
Этот
случай не должен был стать исключением из правил. Однако, сама Судьба решила
распорядиться иначе.
Все
было хорошо ровно до тех пор, пока люди не оказались у самой границы,
разделявшей магический город и внешний мир. Ведомые одним единым разумом они
оказывали бешеное сопротивление братьям Ордена Храмовников, не позволяя
последним никоим образом себя спасти и вывести с проклятой территории.
Увы!
Но
нельзя остановить единый рой, какой бы хорошей ни была твоя подготовка к этому!
Люди
под предводительством и безоговорочным руководством «чудовищного» города и
оставшихся его коренных жителей отчаянно разбегались – кто куда! – и прятались
по своим домам и укрытиям.
В
итоге, исполнение приказа затянулось на весь день. Храмовники совершенно не
ожидали подобной реакции. Раньше на их практике подобного не случалось.
А
в наступающих сумерках при таких обстоятельствах приказ и вовсе изменился –
уничтожить этот город любой ценой.
Кристофер
пытался утешить себя тем, что собственного разума у этого безмозглого роя
болванчиков уже давным-давно не было. Мысленно он пытался оправдаться словами,
что «цель оправдывает средства». И даже пытался прислушиваться к весьма
фанатичному бормотанию брата Николаса:
«Сожги хоть тысячу невинных душ, но
не дай ни одной богомерзкой твари уцелеть!...»
Однако
из его глаз продолжали скатываться горькие слезы, оправдать которые, к
сожалению, он мог лишь едким дымом.
Окуриваясь
отвратительным запахом горящих заживо человеческих тел, Кристофер все спрашивал
себя, смогут ли они сотворить настоящий Рай на Земле и установить в мире покой
и порядок, если плоды их многовековых трудов больше напоминают геенну огненную.
В
поисках ответов на свои непростые вопросы Кристофер нервно закурил сигарету.
Для
ослабления города вместе с ним заживо было сожжено и все население. А после
всех этих несчастных душ пришла пора подыхать и самой «богомерзкой твари».
Смотреть
на гибель невероятной сущности становилось все более и более мучительно. Под
весьма фанатичные выкрики своих братьев по Ордену Кристофер невольно лицезрел
картину того, как неизведанное Нечто, способное, словно сам Творец, создавать
внутри себя – пускай, и небольшой, но такой удивительно уникальный! – целый
мир, стремительно таяло прямо у него на глазах.
