Пятьдесят лет спустя…
Август…
Это прекрасное предрассветное утро то и дело
заставляло кожу покрываться мурашками от изумления.
Зеленые стебельки травы, белеющие инеем, приятно
щекотали щиколотки. А легкий утренний ветерок дарил чрезмерную бодрость и
кристально чистый рассудок. Ровно до тех пор, пока не попадал в обширные
объятия разрастающегося марева.
Туман плавно
расстилался по старой дороге медлительной волной, неспешно и неотвратимо
скрывая за собой картинку Найтмара – магического города,
прячущегося от посторонних глаз. Он настойчиво, но, в то же время, весьма мягко
подталкивал свою не прошеную гостью двигаться только вперед, не давая ей
возможности сопротивляться движению или останавливаться для того, чтобы
передохнуть. А адепты, тем временем, медленно шли за ней, желая лично
удостовериться в том, что она покинет это место раз и навсегда.
Туман
буквально выпроваживал ее из города.
Выпроваживал
как можно дальше от себя.
Найтмар
отвергал девушку, едва заметно прикасаясь к соленым дорожкам слез на ее щеках. Даже
они почему-то совсем не могли разжалобить ни адептом, ни туман, однако все же
вызывали у них неподдельное живое любопытство.
«Нам не нужна еще одна ведьма в черте Найтмара!»
Именно
это и сказала ей Селестина Морнельская, когда она попросила ее жать ей убежище
в городе второго шанса.
«Даже со стертыми воспоминаниями еще одна ведьма представляет
для нас и города живую угрозу!»
Слова
главной ведьмы клана «Одна из Трех» все кружились и кружились в ее голове.
«Если эта девчонка останется здесь, то Найтмар всегда –
всегда! – будет держать эту
оборванку при себе, как запасную! А у этого места не должно быть абсолютно
никаких привилегий для того, чтобы выбирать себе новую королеву!
Королева здесь одна – и это Селестина!»
Эти слова, кажется, произнесла одна из младших ведьм
клана – Элиа. Возможно, она сказала это не со
зла, но ее слова все равно очень сильно ранили Мари. Наверно, даже сильнее всех
остальных слов, сказанных ей, в этом проклятом городе.
«Ведьм в Найтмаре и так
уже становится слишком много!»
И что?
Что плохого в том, что в Найтмаре будут сосуществовать
самые разные ведьмы, а не только один-единственный клан?
Где же их человечность, в конце концов?
«Это далеко
не вопрос человечности, девочка моя.
Это вопрос
выживания!»
Выживания?
А действительно ли выживания?
Знаете ли, но «выживание» и «жажда власти и
всепоглощающего контроля» – это немножечко разные
понятия!
«Слушай, мне ведь
сострадание, знаешь ли, совсем не чуждо. Может быть, со стороны я и кажусь
страшной злой ведьмой из самых жутких сказок Братьев Гримм, но, на самом деле,
я гораздо лучше и добрее.
Я готова принять тебя
здесь, в Найтмаре, но только при одном обязательном условии: все твои
воспоминания должны исчезнуть раз и навсегда.
Насовсем, понимаешь?
Все, что может послужить
переворотом и сменой власти на территории Найтмара должно безвозвратно сгинуть
в небытие. Обратной дороги не будет.
НО!
Взамен ты получишь
новую жизнь: самую обыкновенную человеческую жизнь. Только на таких условиях, к
сожалению, мы можем позволить тебе остаться…»
Убить свою личность и стереть совершенно все свои
воспоминания лишь ради того, чтобы получить пристанище в магическом городе,
недоступном для Храмовников?
А где гарантии, что ей сотрут память и оставят в
Найтмаре в должности горожанки, а не расправятся с ней при первой же
возможности; или вышвырнут ее из города, когда она будет в беспамятстве?
Где гарантии?
На словах?
«Ну, так
что?
Ты согласна
стереть себя и свою личность и получить взамен нового человека, который будет
жить здесь, в полной безопасности, хорошей жизнью?»
–
Нет, – шепотом повторила Мари свой ответ, стирая руками слезы со щек.
Нет.
Ни
за что.
Этому
не бывать!
Девушка
неуверенно стояла на старой каменной дороге, нервно переминаясь с ноги на ногу.
Ее последняя надежда никоим образом себя не оправдала.
В
Найтмаре ведьмы, к сожалению, больше не желанны.
Последний
призрачный оплот защиты от внешнего мира был безвозвратно утрачен.
А
до следующего магического города ей – увы! – уже не дойти. По дороге ее
обязательно схватят Храмовники и предадут суду. До границ этого места она лишь
чудом добралась незамеченной, а теперь перед глазами безостановочно маячило
весьма неприятное осознание.
Она
одна…
Девушка
совершенно беспомощна.
И
уязвима как никогда!
Мари
осталась безо всяких средств к самостоятельному существованию, своих магических
сил и любой защиты. Ей в спину уже дышат Храмовники, а возглавляет эту
бесславную охоту на ведьм худших человек из худших.
Уильям
Скотт…
–
Мясники… – прошептала она сквозь слезы, когда туман почти полностью исчез и
оставил ее один на один перед неприглядной судьбой. – Чертовы мясники!
Девушка
набросила на голову капюшон голубой мантии и медленно поплелась в сторону леса.
На широких дорогах, к сожалению, ведьмам сейчас слишком опасно гулять. Даже
утратив свою магическую силу, Мари оставалась в большей безопасности именно на
лесных тропинках.
«Что
хуже всего для провидца?» – неустанно раздумывала она, на ходу срывая с
деревьев дикие яблоки.
За
последние несколько дней у нее во рту и маковой росинки не было. А жевать
переспелые – возможно, даже гнилые и червивые! – яблоки ей совершенно не
хотелось. Однако голод диктовал девушке свои непоколебимые условия.
«Ты
видишь будущее и абсолютно ничего не можешь сделать со своим видением…» – Мари
отвлекала себя от весьма неприятных мыслей. – «Все плохое, что ты увидел,
непременно исполнится…»
Чудом
не сгнившие яблоки, к сожалению, совсем не годились в пищу, ведь в них
давным-давно уже завелись черви. Зато ей удалось найти в лесу съедобные грибы и
небольшую горстку каких-то ягод. По всей видимости, не ядовитых.
Девушка
не питала никаких иллюзий.
Жить
ей оставалось совсем недолго.
А
жить на свободе – и то меньше!
Мари
по-настоящему улыбнется удача, если у нее получится хотя бы одну-единственную
ночь провести не закованной в тяжелые железные кандалы.
Смакуя
крохотные ягодки черники, ведьма обреченно смотрела на голубое небо. Девушке
вдруг вспомнилась та самая детская сказка, где небо – это голубой глаз большого
великана. А ее едкие мысли неожиданно дополнили эту историю, сделав главного
героя равнодушно взирающим на радости и печали людей.
«А
когда твой драгоценный дар бесследно исчезнет вместе со всей магией мира, то,
непременно, вдруг окажется, что без него ты – всего лишь маленькое беспомощное
дитя!..» – внезапно пронеслось у нее в голове.
Языки
пламени почему-то успокаивали ее своим весьма хаотичным танцем.
Зажаренные
на маленьком костре, грибы по вкусу получились почти сносными, а собранная в
лесу до заката черника и вовсе на короткий миг заставила Мари почувствовать
себя почти довольной.
