Необычный сад показался Триане уменьшенной копией долины Огня, в которой они были с Канстаэлом лишь однажды, но без летающих островов. Хотя, ими можно было считать сам отель, нависающий над текучими реками огня, преодолевающими пороги из огромных валунов, а затем сливающихся в водовороте или разбивающихся на огромные волны. Нуррианки стояли на прозрачном балконе, вид с которого заставлял сбиваться дыхание, и Триана замерла, с нескрываемым восхищением разглядывая дикую стихию при гаснущем свете заходящего солнца.
— Как тебе удалось построить здесь отель? Он же настоящий…
— Огонь? В некотором смысле, это не голограмма. Но всё же обычный, а не живой. Я не просто так выбрала это место для строительства. Из разломов здесь выходит газ, который и горит, но очень похоже на тот, что в долине, да? — Лунира тоже не отрывала глаз от полыхающего внизу пламени.
— А это не опасно? — Триана вдруг подумала, что свободная от контроля стихия способна натворить много бед.
— Опасно прятаться от мужа, который вернулся и жаждет встречи со своей женой, — вдруг раздался голос Канстаэла, подошедшего со спины и обнявшего Триану. — В отличие от этого огня, мой самый настоящий и он нужен твоему, как и ты мне, моя зеленоглазая звезда.
Зажмурившись от охватившего её счастья, Триана улыбнулась, положив ладони на руки мужа, обнимающие талию.
— Лунира хотела рассказать мне об освоении Нурриана и всего, что с этим связано для людей.
— Полагаю, Канстаэл справится лучше. А мне, пожалуй, пора, — Лунира приветственно кивнула оллундцу, хитро с прищуром улыбнулась подруге и быстро покинула балкон, радуясь, что Триана не стала хотя бы сразу устраивать вернувшемуся мужу сцен по поводу бывшей.
Госпожа Ниом, как теперь привыкала именоваться молодая жена, развернулась лицом к Канстаэлу и посмотрела в ему глаза.
— Твой огонь гораздо красивее, чем этот. Я соскучилась. Очень.
— Я тоже, — командующий вздохнул, крепче прижимая к себе девушку. — Хочешь поговорить о родной планете?
Радуясь появлению ставшего таким близким и нужным Канстаэла, Триана совсем забыла о тех неприятностях, что пережила сегодня. Огненные глаза сияли только для неё, а тепло вновь вернулось, заставляя кровь бежать по сосудам быстрее. И, конечно, она совсем не думала сейчас о Нурриане.
— Нет. Ты устал, наверное? Хочешь есть или спать? — не могла перестать улыбаться Триана в то время, как Канстаэл покрывал поцелуями её лицо.
— Какая заботливая у меня жена, это приятно греет душу. Я устал, но не настолько, чтобы не отнести тебя на наш остров. Хочешь, чтобы он ожил?
Разве могла Триана отказаться от подобного предложения? С Канстаэлом она была готова отправиться оживлять остров, на войну или туда, куда он позовёт, лишь бы оставаться рядом, не ощущая больше холода разлуки. И вскоре после того, как первая радость встречи была выпита жаркими объятиями, крылья оллундца вновь распахнулись, чтобы унести маленькую нуррианку в сторону долины Огня.
Ночь ещё топталась на пороге, не решаясь полностью вступить в права, и в который раз за последнее время Триана по-новому увидела Оллунд, такой разный и пока ещё незнакомый. Местами он был зелёным от обилия растительности или серым от пыли, гуляющей между остатками скал, или вот таким золотым, игривым и зовущим. Остров оказался гораздо больше, чем представляла его нуррианка, они с Канстаэлом потратили не менее часа, пока обошли его. И по мере того, как Триана знакомилась со своим будущим домом, она вспоминала всё, о чём хотела поговорить с мужем.
— Это правда, что оллундцы отдают своё тело Огню после гибели любимых?
Канстаэл остановился и уже привычно прижал к себе очень серьёзно настроенную Триану, нахмурившуюся и покусывающую губы в ожидании ответа.
— Есть много вещей, которые трудно понять всем, кто не был рождён Огнём. И возвращаясь к нему, мы не умираем, а сливаемся, но не так, как при ритуале, а полностью. Это пламя — души оллундцев, которые вскоре возродятся, поэтому не стоит воспринимать подобный уход как мученическую смерть. Если не осталось сил жить, Огонь — единственное спасение, а не трагедия.
— Ты хочешь сказать, что для оллундцев такая смерть — естественное развитие событий? Отчего же я слышала только о том, что это случается лишь в случае смерти пары? Не отвечай. Так или иначе, но я вряд ли смогу изменить своё отношение к подобному. Странно, ты не веришь в богов, но утверждаешь, что души могут возрождаться. А что происходит с ними, если кто-то гибнет не на Оллунде?
— Не знаю. Мы просто верим в возможность новой жизни, а правды никто не знает, наверное. Всем нужна вера, она помогает преодолевать трудности и всё то, с чем мы сталкиваемся на протяжении жизни, заставляя думать, что впереди ждёт только хорошее, если не чудесное.
— Это правда, — вздохнув, согласилась Триана. — Если бы не Первая богиня, я могла бы никогда не встретить тебя. Помогла она или моя вера в чудо, уже неважно, главное, что теперь мы вместе.
Канстаэл крепко обнял жену, закрыв крыльями от сильного ветра, который вдруг решил порезвиться на их острове, и вдруг предложил.
— А хочешь сотворить чудо сама? Мы же для этого прилетели, — дождался кивка Трианы и попросил. — Отпусти свой огонь снова, как делала это во время танца, помнишь?
Триана прижалась к мужу, позволив ему целовать себя так, что кровь снова закипала, а сознание уплывало, то плавясь, то взрываясь и собираясь снова, концентрируясь на новых и уже познанных в объятиях мужа ощущениях, но Канстаэл вдруг отстранился и попросил её открыть глаза.
В последних лучах закатного солнца на пустынном острове, который состоял из подсохшей земли и камней, происходило невозможное с точки зрения нуррианки. Остров менялся, позволяя видеть таинство появления жизни. Густым ковром стелилась трава, а молодые кусты только расправляли свёрнутые листья, при этом благоухая распустившимися цветами, которые смотрелись восхитительно, мерцая в сгущающейся темноте.
— Как? Ты заранее посеял семена? Но почему они взошли именно сейчас и растут так быстро?
— Не буду говорить, что это дело рук высших сил, всё объясняется довольно просто. Растения Оллунда, как и всё живое, приспособлены к тому, чтобы не сгореть в его пламени. Оболочка семян настолько крепкая, что они могут ждать своего часа десятки лет даже в самом центре долины Огня. Но их жизненный цикл не может начаться без воздействия тепла, которое рождается душами оллундцев. Мы с тобой позволили прорасти тем семенам, что так долго томились в плену земли, из которой создан остров. И чем сильнее наши чувства, тем быстрее они набирают силу.
Канстаэл замолк, а Триана, наконец, решилась.
— Можно говорить о любви, но оказывается, её возможно и показать. Значит, я не напрасно поверила в наш брак, хотя сегодня сомнения возникли. Прости, но я должна сказать. Трудно не понять, что нуррианка для тебя не идеальная жена. Я не такая женщина, к каким ты привык, не только внешне, ещё и слишком холодная… Канстаэл, сегодня я виделась с Кларине.
