Проворачиваю ключ в замочной скважине и открываю дверь. В проходе разбросаны знакомые кроссовки вперемешку с красными туфлями-лодочками.
Сердце замирает, рискуя так и не завестись вновь.
– Ах! Тим! – доносится до боли знакомый голос.
– Юлька, ты с ума меня сведешь, чертовка.
Ноги сами несут меня в одну единственную комнату в квартире. Мы снимаем ее на пару с подругой. Той самой Юлей, которая чертовка.
Перед глазами спина Тимура. Он даже не снял футболку! Под ним Юля, моя лучшая подруга.
Ее длинные, стройные ноги обвивают поясницу Тима.
Я нагло уставилась на то, как любовь всей моей жизни ласкает шею моей подруги. Оба громко постанывают, когда Тим совершает глубокие толчки.
Тошнота подступает к самому горлу, я прикрываю рот рукой.
Внутри все пылает и горит, когда руки и ноги как куски арктического льда. Щеки жжет от жаркого воздуха, доводя до обморока.
Мне тесно в моем теле.
– Варя! – выкрикивает Юля, когда наши взгляды встречаются.
Нет, у меня не было в планах стоять и пялиться на их секс, просто… От боли и предательства пошевелиться не могла. Как и сказать хоть что-то. Безмолвное, искалеченное существо.
– Блядь, – ругается Тим.
Оба отскакивают друг от друга в разные концы комнаты.
Мне все еще сложно дышать, как и собраться с мыслями. Кажется, вся жизнь рушится на глазах. Еще вчера я говорила лучшей подруге, что безумно люблю Тимура, а сегодня Юля так жарко ему отдавалась, словно делала это не раз.
А Тим… Он лишь недовольно смотрит в мою сторону, застегивая ремень. Мой подарок, между прочим.
– Тебя учили стучаться, Навицкая? Если люди заняты, не стоит их отвлекать, – довольно резко высказывается.
Я все еще кажусь себе немой, да и во рту настоящая пустыня. Слезы близко, но если расплачусь, будет настоящая катастрофа.
– Прости, – Юлька не выдерживает первой. Выбегает из комнаты. Я только слышу, как хлопает дверь. Не входная, всего лишь в ванную.
На самую малость становится легче дышать.
– Это жестоко, Тим. Я же люблю тебя! Так сильно люблю! И ты знаешь об этом. Всегда знал! – кладу руку на сердце, стараясь утихомирить невозможный ритм.
Он стреляет в меня взглядом, в котором читается недовольство, даже какая-то злость.
– Ты обещал мне быть рядом. Быть мне верным. Оберегать и любить…
– Мы были детьми, Варя! И говорили глупости.
Его крик бьет по ушам. Раскалывает воздух вдребезги, как стеклянную вазу.
– Я не люблю тебя. И никогда не полюблю, – своей интонацией он режет без ножа.
А я люблю его с шестнадцати лет. Целых два года мечтала и ждала. Верила, что Тим станет моим первым.
Сейчас он молчит. Наше прошлое перестало что-то значить для него.
– Ты же не думаешь, что я начну извиняться? – чуть запыхавшись, спрашивает.
– Она моя лучшая подруга. А вы… Еще и на моей кровати…
– Ладно, за кровать извини. Нас повело, – резко выдыхает. Но его плечи до сих пор напряжены.
Новый удар в сердце заставляет прикрыть глаза. Между ними вспыхнуло, страсть кипела. Юлька такая – горячая, немного взбалмошная, красивая.
Все девушки Тима такие. Он окружен моделями, фэшн-блогерами, просто красотками. Потому что знаменитость, гонщик «Формулы-1». Плавает в успехе и обожании двадцать четыре на семь.
Смотрю на Тимура в упор. Я чувствую его запах, и он кажется мне родным. Вдыхаю глубоко, наслаждаюсь короткой секундой такой близости.
– Забудь все, что ты мне сказала. И чувства свои тоже. Если хочешь продолжать общаться, об отношениях со мной не думай. Пожалуйста.
Тимур быстрым шагом идет в коридор. Пересекает площадь стремительно, быстрее, чем его красный болид в сотни раз. Обувается, накидывает куртку, которая так же небрежно валялась на полу. Брендовая, дорогая.
– Потому что я не такая как они, модели твои? – крик вырывается из груди.
Светлые глаза темнеют. Тим злится.
– Потому что ничего к тебе не чувствую. Ты мне никак не интересна.
Тим уходит, громко хлопнув дверью. Он не сказал «пока» даже той, с кем занимался сексом. Ему все равно, ведь через час или два сможет найти другую Юлю.
Я опускаюсь по стеночке на пол.
Застываю и глазами очерчиваю дверь, за которой он скрылся. Зависаю, про себя повторяя услышанное.
«Не люблю… Никогда не полюблю».
Как со скалы скинул. Падаю, падаю, бьюсь о камни, дышу на разрыв.
Боль такого масштаба, что разрывает все органы. Как бомбу проглотила. Дыра между ребер разрастается. Черная, глубокая и рваная.
– Поговорим? – громко спрашиваю, чтобы Юля, наконец, вышла и перестала прятаться.
Юля открывает дверь в ванную, когда я все еще сижу на полу. Слез нет, просто бессилие. Я даже моргаю медленно, и подозрительно тянет ко сну.
После адреналинового всплеска организм остывает, реакции затормаживаются.
– Ты же знала о моих чувствах к Тиму. Тебе было все равно? – спрашиваю хрипло. – Я же делилась с тобой всем. Своими переживаниями, мечтами. Душу перед тобой открыла.
С каждым словом разгорается внутренний огонь. Сил становится больше. Я даже без проблем подрываюсь с пола, чтобы смотреть на бывшую подругу с высоты своего роста, а не снизу вверх.
– Я просто знала, что тебе ничего не светит, Варь. Все твои мечты, они… Не про Тима. Он другой. Разве ты этого не видишь? И он тоже мне нравится, между прочим! – со вздохом отвечает и упирает руки в бока.
В ее глазах все еще слезы, а белки глаз красные. Она плакала, а мне вдруг стало параллельно на нее.
Нашей дружбы больше нет.
– Ты не достойна его. Он не твой уровень, – уверенно добивает и испытывает от этого удовольствие. Вижу по ее взгляду.
Юля сглатывает, ее горло дергается. Все же она нервничает, высказывая свои настоящие мысли.
Вчера мы с ней пили на кухне чай, общались, улыбались, смотрели «Секс в большом городе» и решали, какая героиня по типажу нам ближе.
– Уходи из моей квартиры, – сдержанно произношу.
– Мы снимаем ее вместе, если ты вдруг забыла.
– Больше нет. Я пригласила тебя к себе. Теперь хочу остаться одна.
Бывшая подруга пробует как-то мне возразить. Но если меня сегодня и унизили, раздавали, это не значит, что я дам еще и потоптаться по себе.
– Я даже рада, что у тебя с Тимом ничего не будет. Да и вообще не должна перед тобой отчитываться и как-то объяснять свои действия. Вы друг другу никто!
Слежу за тем, как она яростно скидывает вещи в дорожную сумку, косметику сгребает в косметичку. Ее руки трясутся, слезы все еще катятся.
Но неужели она думает, что мы продолжим пить чай и смотреть следующую серию «СБГ»?
В чем-то она права. Тим мне не парень, чтобы передо мной отчитываться, но когда за спиной лучшая подруга резвится с тем, о ком я мечтала и ждала – это ли не предательство? Юля и слова не обронила, что у нее тоже есть какие-то чувства к Тимуру. Ни слова о симпатии.
– Ты так и останешься одна со своей никому не нужной любовью. Будешь смотреть, как Тим развлекается с другими, как женится… На мне, подруга, – от ее злого смеха становится зябко, – так что жди приглашения.
