Да, а непонятно, и весьма… Да, а рисунок этот вроде-бы и правда, совершенно забавный, – отметил Алексей и отошёл от светлого февральского окна у себя в кабинете, полностью разрисованного традиционным зимним рисунком, (да, тем самым, которым у нас покрываются стёкла почти во всех домах на протяжении трёх зимних месяцев). Да, а всё таки странно, и весьма… Он прошёл на кухню, разогрел чайник, и усевшись в кресле перед небольшим белым столом отхлебнул немного кофе и ещё немного подумав почесался, зевнул, и всё-таки вытащил из небольшого простенка между боковиной кресла и стеной свою добрую старую гитару (у которой там, кстати, было постоянное место).
Да, о качестве этого инструмента очень прилично говорила небольшая пластинка с отчётливыми медными буквами «ibonnes», прикреплённая почти в самом низу, у нижнего струнодержателя, и от своего гораздо боле привычного электрического прототипа этот экземпляр отличался только отсутствием звукоснимателей и прочей электроники, (да, это была очень хорошая и дорогая акустическая гитара), и Алексей уже около пяти лет наигрывал на ней блюзовые гаммы, чуть позднее – что нибудь из «Sweet» и «Creedens», а ещё немного позже – уже и вовсе полный «Cream», Джо Сатрианни и Джимми Хендикса.
Да, а неплохое это всё-таки развлечение на досуге… Он глотнул ещё кофе, потушил в пепельнице свою сигарету, и не без небольшой улыбки прошёлся по натянутым струнам и проиграл несколько классических рифовых партий с небольшим замедлением и детонированием звукового ряда (это когда нижние струны звучали почти что в синтезаторно-органном колебании) и после этого уже совершенно спокойно и быстро прошёлся по квинтовому и квартовому ряду (на вариации классических хардов Led Zeppeline), и ещё раз отметил что гитара настроена совершенно идеально, несмотря на трёхнедельное отдыхание в простенке между креслом и окном.
Да, долго – не долго, но 2 с половиной недели длилась его неожиданная поездка, и ещё три дня он был занят улаживанием итогов и некоторых особенностей этого неожиданного путешествия, и вот теперь, уже окончив с этими формальностями он наконец-то уже совершенно спокойно и безмятежно коротал время в своей просторной квартире (преимущественно на кухне, так бережно и заботливо обклеенной плакатами различных рок-групп и афишами некоторых концертов и театральных представлений, прекрасно и полностью заменивших обычные обои почти больше чем во всей его большой квартире).
Да и теперь, сидя в своём любимом кресле и потихоньку наигрывая на вполне и весьма заслуженном инструменте довольно несложные, но весьма интересные блюзовые и джазовые версии он на минуту приостановился, вытащил из пачки сигарету, фыркнул и немного улыбнувшись проиграл сначала две любимые композиции из поздних «Smokie» а потом традиционные «Litle wings», ближе к версии Стива Вая, и поиграв напоследок минут пять с басами он с сожалением поставил свой инструмент на его законное место, и немного вздохнув и стерев с выступающих колков небольшой накопившийся слой пыли он ещё раз вздохнул, налил себе кофе, добавил молока и откинувшись на спинку кресла ещё раз закурил и выпустив большой клуб дыма ещё раз немного прищурился и усмехнулся: да, а довольно-таки странная была эта его поездка, да, довольно-таки странная…
Да, и началась она неожиданно…
Три недели назад, рано утром его неожиданно разбудил телефонный звонок. Звонил директор его конторы, и сообщив только что проснувшемуся Алексею что ждёт его через час у себя, что разговор будет очень серьёзный, и что скорее всего сегодня вечером ему предстоит уже выезжать из города в срочную командировку, недели примерно на две – на две с половиной… Через два с половиной часа Алексей уже сидел в кабинете у директора, и он уже объяснял ему мелочи и всяческие технические казусы, которые могут случиться или произойти во время этой срочной, но в общем-то не очень таки и сложной для такого опытного инженера-физика как Алексей командировке…
Да, да, просто ты ещё раз проверь защитный конус левого реактора, где пол года назад была замечена небольшая утечка, и как следует просмотри весь график радиационных колебаний за это время, да, скорее всего ничего страшного, и практически все работы уже проведены, тебе осталось только заменить неожиданно заболевшего Николая, который уже завтра прилетит в Москву на операцию, и завершить весь план по сворачиванию работ на этой станции. Да, да, совершенно верно, да, и через две с половиной недели вы вместе со всей основной группой уже приземлитесь в Пулково, а на станции останутся только четыре наблюдателя, да, как и было установлено в нашем соглашении. Ну да, билет ты возьмёшь у моего секретаря, если я не ошибаюсь, то твой рейс вылетает в 20.30, ну а пока зайди в КБ, возьми все инструкции и бумаги, и можешь ехать домой собираться. Машина как всегда будет ждать тебя у подъезда, а к твоему дому вечернее такси подъедет в 19.00, так что тебе уже лучше спешить, особенно если ты хочешь по своей старой и хорошо известной привычке ещё посидеть как обычно минут 30—40 перед отъездом в одной из твоих любимых кофеюшнях, да, тогда тебе уже лучше выходить. Ну, желаю успеха, да, у секретаря так-же лежит пакет с твоими обязательными комиссионными, ну всё, желаю удачи.
И, хлопнув директорской дверью и минуты три задержавшись перед секретарским столом, где ему вручили довольно-таки пухлый пакет с командировочной валютой и билет на вечерний рейс он кивнув секретарю быстрым шагом направился к кабинетам КБ, и через 50 минут, выйдя из главного входа НИИ спустился по широкой мраморной лестнице, и дверь стоящей прямо перед ним большой тёмно-фиолетовой иномарки с небольшим и мягким зелёным огоньком плавно и бесшумно распахнулась, и он сев как обычно на соседнее рядом с шофёром сиденье закрыл дверь, и повернувшись к давно уже ему знакомому водителю негромко вздохнул и сказал: – «Ну что, поехали?» – «Поехали. А если не секрет, то куда на этот раз?» – Да, секрет, секрет, не смеши, ты же знаешь, какие у нас секреты. Куда, куда… В Пакистан, недели на две с половиной. – Ого, так это хорошо бы уж на 2—3 месяца, – усмехнулся шофёр, уже выруливая во второй ряд и немного прищурившись поглядывая на светофор: – Успеем-ли мы под него проскочить…
Подъехав к его дому, стоявшему почти на берегу Финского залива совсем недалеко от Гавани Сергей мягко и плавно притормозил у его парадной, и когда Алексей уже вышел, он немного приспустил стекло, и на всякий случай напомнил ему что в семь часов ему надо будет уже выезжать, а он припаркует здесь машину в 18.45.
