Представленные в книге произведения между собой существенно отличаются.
Так повесть «Диссиденты» почти целиком основана на реальных событиях или просто жизненных зарисовках, в которых непосредственное участие принимал сам автор. Даже в тех случаях, когда описывалось что-то, происходившее вдалеке от автора, всё было реальным, но происходило с кем то из его друзей или знакомых. В целом повесть представляет собой фрагменты с описаниями жизни в СССР и затем в России двух друзей на протяжении последних шестидесяти лет. Некоторые из этих описаний сделаны с критикой странных, порой до глупости, ситуаций, порождённых существовавшей в стране властью, но, как правило, с добавлением юмора, что, по мнению автора смягчило накал критики и сделало текст более читабельным.
События второй повести книги «Гришанин дом» полностью выдуманы. Здесь можно говорить о притче и фантасмагории одновременно. Сюжет начинается с ошибки в научном эксперименте, которая грозит гибелью всей Земле. Группа учёных-физиков из разных стран в жёстком лимите времени и при соблюдении конспирации пытается предотвратить глобальную катастрофу.
Параллельно, не пересекаясь с первой сюжетной линией, развивается вторая, повествующая о трудной, с приключениями и хроническим невезением жизни хорошего, но простого до примитива человека, которого все зовут Гришаня. Основной целью своей жизни этот современный Иванушка-Дурачок сделал строительство собственного дома для себя и своей любимой семьи. В конце повести обе сюжетные линии сходятся, что позволяет как Гришане, так и учёным решить свои задачи. Смешные ситуации и парадоксальность всего сюжета помогают сформировать основную идею повести, заключающуюся в том, что наша планета является общим домом для всех землян, и, соответственно, нуждается в их совместных усилиях по заботе и защите.
Сценарий «Оценщик» в начале выглядит как история из лёгкой жизни современной «золотой молодёжи». Но главный герой, внешне легкомысленный, приятный в общении, особенно с девушками, Виктор – серьёзный профессионал в своей работе оценщиком. Другим обязательным для себя на протяжении большей части своей взрослой жизни занятием он считает поиск и наказание убийц отца, погибшего в «лихие» девяностые годы. Неожиданно в своих поисках он оказывается не просто близко к одному из убийц, но и в семейных связях с ним. Как наказать виновного? Ответ на этот вопрос Виктор должен дать. Сформулировать ответ может помочь экскурс в ситуацию девяностых годов. Тогда многие, в том числе внешне вполне достойные люди, для сохранения хотя бы более или менее сносного уровня жизни для себя и своих семейств становились участниками бизнеса, отношения в котором подчас были жесткими до криминала. Сейчас некоторые из них, сколотив состояния, стали уважаемыми членами общества, но груз ответственности за давние грехи остался.
Несмотря на существенные различия в сюжетных линиях, в стилях и формах изложения, представленные в книге произведения имеют и ряд общих черт. В первую очередь это касается исторического фона последних шестидесяти лет жизни СССР и затем России. Этот фон не просто «подсвечивает», но и в значительной степени активно участвует в формировании сюжетов.
К общим чертам можно отнести и присутствие юмора даже при описании довольно жестких ситуаций. Для всех трёх историй характерно динамичное развитие событий, почти полное отсутствие описаний природы, размышлений действующих лиц и автора. Предполагается, что читатели на основе приведённых событий и диалогов должны сами сгенерировать свои впечатления и выводы без навязывания всего этого автором. Для любителей спокойного, вдумчивого чтения это может показаться недостатком. Но в современном быстро меняющемся мире, когда от каждого бегущего за успехом всё требуется делать побыстрее, такое чтение может оказаться непозволительной роскошью. В итоге все истории выглядят не скучно, что определяет и название книги.
И третьим общим качеством является несомненный оптимизм по поводу дальнейшей жизни в России. Остаётся надеяться, что он оправдан.
ДИССИДЕНТЫ,ИЛИ ИСТОРИЯ ЖИЗНИ ДВУХ «ДУРАКОВ»
Повесть
ШКОЛА
Обстановка на уроке истории накалялась.
– Они же дети. Их нельзя было убивать,–сказал я.
Учительница истории Ирина Георгиевна, в школьном просторечье Историчка, тоже стала «заводиться».
–– Ты не понимаешь, что если бы к ним пробились белые, то царская семья в целом, или любой, даже самый маленький её член, могли стать знаменем в борьбе с Красной Армией и тогда гражданская война затянулась бы, унеся в могилы значительно больше людей, чем их было в царской семье, – попыталась она мне объяснить.
Обычно Историчка в общении с нами использовала короткие, «рубленые» фразы, не предусматривающие наличия запятых. Произнеся же такой длинный текст, она, возможно, с непривычки остановилась передохнуть, чем сразу воспользовался Вовка.
– Убийство детей всегда считалось преступлением,–уверенно, назидательно и, как будто вколачивая гвозди, отчеканил Вовка, —а те , кто их убивал и те, кто отдавал приказ на убийство – преступники и должны быть наказаны. Здесь не может быть исключений.
–– И даже для Ленина? – раздался тихий, интеллигентный голос отличника Иосифа с передней парты
– Что для Ленина? – не поняла сразу Ирина Георгиевна.
– Ну, если бы это Ленин приказал убить царских детей, – осторожно пояснил Иосиф.
Ирина Георгиевна, собираясь с мыслями, начала багроветь. Мы с Вовкой не были отличниками, и, соответственно, не были такими же умными и осторожными, как Иосиф. Долго не думая, для окончательной победы над Историчкой я добавил огонька вопросом: «Если, вот, преступниками оказались люди, которые тогда руководили нашей страной, и вся эта история рассматривалась бы на Нюрнбергском процессе, могли бы этих руководителей там назвать преступниками?»
Поднялся шум. Ирина Георгиевна решила восстановить контроль над классом.
– Та-ак, мне это всё надоело, я предупреждала… Сейчас три минуты до перемены класс сидит тихо, а Гаранин и Бекетов, – она указала пальцем на меня и Вовку, – идут со мной к Валентине Фёдоровне. Пусть она вам расскажет, кого считать преступником, а кого нет, пока вы сами ещё не стали преступниками. Хотя, думаю, что не долго осталось ждать: преступная дорожка у вас в головах уже наметилась.
С первых шагов на пути к директорскому кабинету Ирина Георгиевна стала нам рассказывать про наш аморальный облик, который в политическом плане, по её мнению, не соответствовал моральному облику строителя коммунизма, про школьную комсомолию, которая не справляется с нашим воспитанием и поэтому должна рассмотреть вопрос о нашем дальнейшем пребывании в комсомоле.
