Валентин
Я не знал, чем обернется для меня тот день. Он был самым обычным… поначалу. Мы встретились с парнями в нашем «Колеса и копоть», поиграли в биллиард, где я просадил триста пятьдесят рублей Семёну, и крепко выпили под смех о вчерашнем раздолбайстве Евгеши. Этот придурок доколупался к таксисту за то, что тот не пропустил его на перекрестке. Встал, достал свою любимую «Мередитт» – так он называет свою раскладную дубинку в честь героини любимого американского фильма своей бывшей, которая взяла у него за щеку около бара – и сломал тому водиле сначала зеркало заднего вида, когда тот выскочил из тачки с воплями «Ты че, на хрен, творишь, урод?!», а затем и пару ребер.
Парни обсуждали, как все могло кончиться, будь с тем ослом в салоне еще пара упырей, которые не прочь помахаться. Женя же сам ехал, без «группы поддержки», что, кстати говоря, случалось не так часто.
– Да я бы их всех перебил, нехер делать, только, сами понимаете, потом вам пришлось бы с ментами общаться, чтоб меня вытащить, – оправдывался Женя. – А это уже была бы ваша вина. Вот нечего меня самого оставлять.
– Кто тебе доктор, – возразил Тимур и ударил по четвертому шару, разом закатив два следующих в одну лузу.
– А я что? Мне к малой ехать надо было, – огрызнулся Женя. – Это у вас ни семьи – кроме мамочки, от которой ты съехал, да, Валь? – ни обязанностей.
Тут уже не выдержал я:
– Попридержи лошадей. Она замечательная женщина. Только терпеть ей приходится из-за… Да по вашей вине и приходится. Я потому и устроил ее подальше от всех, чтоб безопаснее было ей. И вообще, если бы вы не лезли во всякое дерьмо, не было бы и проблем всех этих.
Я никогда не пропускал мимо ушей подобных высказываний в адрес родителей, хотя и вырос в районе, где у местных главным способом поддеть были именно темы семейных ценностей, на которые сами были бедные.
– Кто ж спорит, – потупился Женя и почесал бедро. Видимо, вспомнил, как она латала его после очередной драки. – Но мог и со мной прокатиться вчера.
– Валик, – обратился ко мне босс, ворвавшись в паб как пыль с ветром, распахнув настежь дверь, – я не стал бы на твоем месте давать этому придурку советы. Знаешь, он же послушает, вляпается снова в какую-то лажу, а потом тебя станет обвинять.
– Но… – попытался вставить Женя.
– Никаких но. Это ваши разборки. Ты, главное, хвоста сюда не притащи, на остальное мне начхать. Делай что хочешь. А вы, – босс махнул рукой в сторону стола, – двигайте сюда. Разговор есть.
Не ясно, чего он так говорит, ведь все и без того знают, где мы проводим вечера. Ну да ладно.
Мы собрались у барной стойки. Дима – бармен, – протирая пивные бокалы, поглядывал на нас исподлобья, стараясь ни на ком не задерживать подолгу взгляд. Босс иногда нервничал и просил его не пялиться так, даже если очень интересно послушать. Он никогда не был против, чтоб Дима слушал, потому что знал, что тот никому не растреплется о внутренних делах банды. А если где-то и проколется, то отхватит потом мама не горюй.
– Одни ребята решили, – начал босс, окинув нас суровым взглядом, – что могут безнаказанно продавать «веселящий» газ на наших тусовках. Так, Тим?
Он взглянул на парня, и тот замешкался, поправляя бандану, и заговорил. Сначала заикаясь, но скоро вернул самообладание:
– Да, мы, это… Мы с Сёмой спросили у этих мудаков, кто им разрешил толкать газ на нашем месте. Но один из них решил быкануть и закинул такой, типа: «Ты брать будешь или нет? Две сотни давай, или проваливай». Я охерел, слышишь, мы по двести продавали всегда, а этот ублюдок…
– Вы слышали, – перебил Сёму босс. – И это все у нас под носом, ну! В общем, этот вопрос нужно решать, причем как можно скорее. Один раз попустишь – потом на шею сядут.
– Устроим им пенную вечеринку! – вставил Андрей.
– Именно. Я хочу, чтобы вы заглянули к ним. Они зависают в «Устрице» на Миронова.
– Расхреначим там все!
– Заткнись и дослушай меня сначала, расхреначим! – прорычал босс, поправив свои малюсенькие очки со строго прямоугольными линзами, и отвесил Сёме подзатыльник за тупость, да и чтоб не лез впереди паровоза. – Фраер, мать твою! Аккуратно, без шума все нужно. Зайдите в гости, не привлекая внимания, выпейте пива, осмотритесь, разнюхайте, что к чему там: сколько их, чем дышат, кто такие. Тогда и будем думать, что с ними делать.
Я в этой компании не так давно. Буквально месяца два, и все еще не получал никаких толковых заданий. Женя говорил мне, что так просто в банду не попасть, точнее, придется пройти испытание, которое в свое время выдает сам Камиль. Но что именно выпадет сделать – неизвестно до самого момента выдачи поручения. Зачастую это обычная проверка на вшивость, то есть на выдержку, силу духа и преданность. Могут выставить в какой-нибудь караул, попросить вломить кому-нибудь или подставить кого-то. А бывает, что и позвонят среди ночи, скажут припереться к черту на куличики, не объясняя причин. Лишь бы проверить, на что человек готов ради места среди известных «Крылатых байкеров», о чем гласит нашивка на куртке в виде двух ангельских крыльев за спиной – все зависит от положения дел внутри банды.
Я знал, что меня ждет испытание, но не знал когда.
И пока парни думали и почесывали густые бороды (у кого они были), хмуря брови, босс обернулся ко мне и подмигнул. Я сразу понял, что так просто вся его пламенная речь не пройдет, да и подтекст в виде своего рода экзамена в ней припрятан. И он наконец сказал:
– Думаю, Валь, ты для этого лучше всего сгодишься. Ты у нас не так давно. Вот и проявишь себя, покажешь, как умеешь общаться, не выдавая, кто ты и откуда, заодно и верность докажешь.
Не успел я что-то сказать, как он поднял палец, затыкая мне рот, и добавил:
– Этого увальня с собой возьмешь. – Он указал на Женю. – Он хоть и кретин, но ему есть что терять, потому поосторожнее остальных будет, когда тех хлебом не корми, как дай кому-нибудь рожу расколотить. Тьху!
Я не стал спорить. Даже наоборот обрадовался, узнав, кого в напарники мне назначил босс. Женя не то что придурок, он просто своеобразный. Да и не отнять той правды, что босс сказал: ему есть что терять. Семья – дело нешуточное. Еще и малышка подрастает, потому нужно учиться не нарываться по пустякам, а если так вдруг случилось, то решать вопросы и выходить как можно суше, чтоб не навлечь беду на родных.
– Вот и отлично, – заключил босс, оценив нашу с Женей безмолвную битву взглядов. Тогда завтра чтоб я вас здесь не видел. И куртки смените. Не хочу узнать наутро, что вас спалили и повесили где-нибудь под мостом.
– Я вижу, ты в нас очень веришь, босс, – громко сглотнув, проблеял новоиспеченный напарник.