Джин и Хельге, без которых не было бы этой книги
1
Голос в трубке был резким и властным, но что говорилось, я не расслышал. Во-первых, потому что еще не совсем проснулся, а во-вторых, так как держал трубку вверх ногами. Я перевернул ее и что-то буркнул спросонья.
– Алло, вы что, меня не слышите?! Повторяю, я – Клайд Амни, адвокат.
– Клайд Амни, адвокат. Редкая профессия.
– Я с Марлоу говорю, не так ли?
– Очень может быть. – Я взглянул на часы. Шесть тридцать утра. Не самое лучшее время суток.
– Оставьте свои шуточки, молодой человек.
– Простите, мистер Амни. Но я не молодой человек. Я стар, устал от жизни, а также от отсутствия кофе. Чем могу служить, сэр?
– Сегодня в восемь утра вы должны встретить фирменный поезд «Суперчиф», опознать среди пассажиров одну молодую особу, проследить, куда она направляется, и о результатах слежки сообщить мне. Ясно?
– Нет.
– Что ж тут неясного?
– Неясно, стоит ли принимать ваше предложение. Информации, видите ли, маловато.
– Я – Клайд А…
– Не повторяйтесь. А то у меня, упаси бог, начнется истерика. Мне нужны факты, хотя бы самые базовые. Может, вам лучше обратиться к другому сыщику? В ФБР я никогда не работал.
– Факты вам сообщит моя секретарша мисс Вермильи, она будет у вас через полчаса. Расскажет все самое необходимое. Девушка она дельная. Будем надеяться, и вы тоже в грязь лицом не ударите.
– Натощак еще как ударю. Ладно, пускай лучше приезжает сюда.
– Сюда – это куда?
Я дал ему свой адрес – Юкка-авеню – и объяснил, как проехать.
– Договорились, – словно через силу сказал мистер Клайд Амни, – но хочу предупредить: дама не должна знать, что за ней следят. Это крайне важно. Я действую по поручению очень крупной вашингтонской юридической фирмы. Мисс Вермильи вручит вам деньги на расходы, а также аванс в размере двухсот пятидесяти долларов. Человек мне нужен в высшей степени расторопный. И не будем тратить время на разговоры.
– Разобьюсь в лепешку, мистер Амни.
Он повесил трубку, а я с величайшим трудом выбрался из постели, кое-как принял душ, побрился и, когда в дверь позвонили, уткнулся, превозмогая сон, в третью по счету чашку кофе.
– Я мисс Вермильи, секретарь мистера Амни, – раздался за дверью сладенький голосок.
– Прошу.
Куколка. Белый плащ с поясом, без шляпки, ухоженная головка с очень светлыми волосами, сапожки в тон плащу, складной зонтик; пара серо-синих глаз смотрит на меня так, будто я только что грубо выругался. Я помог ей снять плащ. И пахнет весьма недурно. К ножкам в тончайшей «паутинке» тоже не придерешься. Я при всем желании никак не мог отвести от них свой сонный взгляд, особенно когда она уселась нога на ногу и извлекла из пачки сигарету.
– «Кристиан Диор», – обронила она, словно читая мои нехитрые мысли. – Ничего другого не надеваю. Огня, пожалуйста.
– Сегодня вы надели еще кое-что, – буркнул я, щелкнув зажигалкой.
– В такое раннее время я, признаться, не слишком люблю комплименты, тем более пошлые.
– И с какого же часа вы принимаете пошлые комплименты, мисс Вермильи?
Ядовито улыбнулась уголком рта, провела инвентаризацию сумочки и выбросила на стол конверт из полупрозрачной бумаги:
– Это вам для полного счастья.
– Для полного счастья, боюсь, недостаточно будет.
– С тебя хватит, сосунок. Я про тебя все знаю. Почему, думаешь, мистер Амни к тебе обратился? Это не он, это я тебя выбрала. И хватит разглядывать мои ноги. Сколько можно.
Я раскрыл конверт. Внутри был еще один, запечатанный, и два чека, оба на мое имя. Первый на двести пятьдесят долларов с припиской: «Аванс за оказание профессиональных услуг». Второй – на двести долларов со словами: «Филипу Марлоу на текущие расходы».
– За расходы отчитаешься передо мной. До последнего цента, – строго сказала мисс Вермильи. – Спиртное – за твой счет.
Запечатанный конверт я раскрывать не стал – решил повременить.
– Почему мистер Амни полагает, что я возьмусь за дело, о котором абсолютно ничего не знаю?
– Уже взялся. Ничего противозаконного мы ведь от тебя не требуем. Можешь мне поверить.
– А что еще я за это буду иметь?
– Это мы обсудим как-нибудь вечерком за бокалом вина, в свободное от работы время.
– Уговорила.
Я раскрыл запечатанный конверт. Фотография девушки. Держится раскованно – возможно, привыкла фотографироваться. Темно-рыжие волосы, высокий лоб, серьезные глаза, широкоскулая, ноздри нервные, рот крепко сжат – лишнего не скажет. Хороша собой, но лицо напряженное. Напряженное и несчастливое.
– Переверни, – сказала мисс Вермильи.
На обратной стороне имелся отпечатанный на машинке текст:
Элеонор Кинг. Рост: пять футов четыре дюйма. Возраст: двадцать девять лет. Волосы: темно-рыжие, густые, вьющиеся. Держится прямо, голос низкий, звучный; одевается хорошо, но не нарочито. Косметикой пользуется, но умеренно. Лицо чистое, без шрамов. Характерные особенности: входя в комнату, водит глазами, головы при этом не поворачивает. Когда нервничает, чешет ладонь правой руки. Левша, но умело это скрывает. Хорошо играет в теннис, отлично плавает и ныряет. Алкоголь переносит неплохо. Судимостей нет, но отпечатки пальцев в картотеке имеются.
– Привлекалась, – сделал предположение я, подняв глаза на мисс Вермильи.
– Иной информацией я не располагаю – только той, что на фотографии. Следуй инструкции, этого достаточно.
– Я бы не сказал, что информации достаточно. Настоящего имени-то нет, мисс Вермильи. В двадцать девять лет такая крошка почти наверняка должна была сходить замуж. Про обручальное кольцо и прочие драгоценности ни слова. Хорошо бы выяснить почему.
Секретарша бросила взгляд на часы.
– Вот и выясни, только не сейчас, а на Юнион-Стейшн. Времени у тебя в обрез.
Она встала. Я подал ей белый плащ и распахнул дверь.
– Да, – она переступила через порог и повернулась, – хочешь знать, что мне в тебе нравится? Что ты не распускаешь руки. Да и держишься неплохо. В целом.
– Распускать руки – последнее дело.
– А сказать, что не нравится? Угадай.
– Боюсь, не получится. Некоторым, например, не нравится, что я еще жив. Совсем не нравится.
– Вот и не угадал.
Я спустился с ней к машине и открыл дверцу. Машина была не ахти: «кадиллак-флитвуд». Она кивнула в знак благодарности и покатила вниз под гору.
А я вернулся к себе и сложил кое-что из вещей в дорожный саквояж. На всякий случай.
2
Поначалу все шло без неожиданностей. «Суперчиф», как, собственно, и всегда, пришел вовремя, и «объект» – точно это была не современная молодая женщина, а кенгуру во фраке – бросился мне в глаза сразу же. В руке у моей подопечной была лишь книжка в мягкой обложке, которую она выбросила в первую же попавшуюся урну. Села на скамейку и уставилась в пол. Вид, прямо скажем, невеселый. Печальнее некуда. Посидела. Встала и подошла к витрине с книгами. Постояла и, так ничего и не выбрав, взглянула на большие настенные часы, после чего заперлась в телефонной будке. Бросив пригоршню монет в прорезь, долго с кем-то говорила, выражение ее лица при этом совершенно не менялось. Повесила трубку. Подошла к полке с журналами, взяла «Нью-Йоркер», вновь посмотрела на часы и села читать.
