Тайны села Летово
Вступление
Победитель монголо-татар в Куликовской битве святой благоверный князь Дмитрий Донской, освободитель Москвы от поляков князь Дмитрий Пожарский, великий русский поэт Сергей Есенин, архиепископ Глеб (Смирнов), архимандрит Иоанн (Крестьянкин)… Все эти имена прямо или косвенно связаны с почти исчезнувшим ныне селом Летово, находящимся в Рыбновском районе Рязанской области. Очень интересно своей историей это село.
Одной из его тайн является происхождение названия. Оно имеет любопытные версии, связанные с исторически значимыми событиями, происходившими на Рязанской земле. По народному преданию, раньше Летовом называли село Старолетово, существующее и доныне. Существует легенда, что при нашествии на Русь монголо-татар в этих местах целое лето простоял хан Мамай.
Поэтому ближайшее к стоянке Мамая поселение получило название «Летово». Но со временем рядом с ним возникло новое селение, причем название «Летово» перешло на него, а прежнее стало называться Старолетово. Однако в «Рязанском топонимическом словаре» под редакцией А.В. Бабурина говорится: «…Историю села Летово следует начинать со времени сооружения Большой Засечной черты.
По некоторым данным, Летово получило свое название по имени (по другим источникам – по прозвищу) казака Лета, основавшего деревню в середине XII в., когда он находился на постройке, а затем на службе на Засечной черте. Население деревни состояло из служилого люда и за счет него же пополнялось».
Засечная черта, одним из строителей которой был казак Лета, являлась тогда очень важным оборонительным сооружением для крепнущей Московской Руси. Эта черта сооружалась из порубленного, «засечного» леса. Из него делали завалы, а из заостренных бревен ставили ограду, препятствующую продвижению противника.
Большая Засечная черта на Рязанской земле проходила вдоль бассейна речки Вожи. Время от времени она «поновлялась», то есть ремонтировалась. В 1614 г. князь Дмитрий Пожарский, проверяя состояние Засеки, захватывающей окрестности нынешнего села Летово, обратил особое внимание на ее неисправности в районе деревни Перекаль и лично сделал предложения по их исправлению. Такое внимание к Вожской Засечной черте было связано с тем, что с южной стороны речки Вожи на московские земли нападали кочевники. Именно здесь в 1378 г. проходила знаменитая битва войск князя Дмитрия Донского и примкнувших к нему рязанских полков с монголо-татарскими ордами.
Войско князя двигалось навстречу противнику как раз со стороны села Летово, и вполне может быть, что Дмитрий Донской останавливался в нем станом. Но пока это является для нас еще одной тайной.
Как известно, Вожская битва, происходившая на Рязанской земле за два года до Куликовской, стала первой победой русичей над казавшимися тогда непобедимыми татарскими завоевателями. Не прошло и столетия после этой битвы, как Летово, в котором при казаке Лета было около десяти дворов служилых людей, выросло в большое поселение. Статус села оно получило в конце XIII в. К тому времени в нем уже была деревянная церковь в честь святых врачей бессеребреников Косьмы и Дамиана, которая впервые упоминается в окладных книгах в 1676 году.
А про существующую ныне церковь в «Историкостатистическом описании церквей и монастырей Рязанской епархии» говорится, что она построена в 1819 году помещиком Кошелевым. Однако согласно документам Государственного архива Рязанской области, нынешняя Космодамианская церковь «построена в 1900–1902 годах тщанием бывшего прихожанина села Летово… мещанина Игнатия Веревкина на собственные средства, с помощью разных благотворителей. Зданием каменная, с таковою же трапезною церковью и колокольнею в одной связи, крепка и покрыта железом». Эта церковь помимо главного престола в честь свв. Космы и Дамиана имеет еще два престола – в честь святителя Игнатия Ростовского и в честь преподобного Иоанна Лествичника. Кроме того, два престола было освящено в трапезной: Александро-Невский и Никольский. В церкви служили один священник и псаломщик, которые жили в домах, построенных «…тщанием членов причта».
Но недолго, всего пятнадцать лет, спокойно, с верой и благоговением приходили в этот храм прихожане. В 1917 году грянули сначала февральская, а потом и октябрьская революции, сломившие развитие русского православного государства.
Церкви начали одна за другой закрываться безбожной властью, а вера во Христа стала считаться преступлением. Однако Космодамианский храм не закрывали вплоть до конца 1930-х годов.
Со всей округи стремились тогда попасть в него верующие. Как знать, может, и заходил в него поставить свечу покровителю путешествующих поэт Сергей Есенин, который до самой своей гибели от рук безбожников сохранил веру во Христа. Ведь дорога от Константинова до железнодорожной станции Дивово пролегала тогда полевым путем, проходившим недалеко от села Летово. Именно по ней Есенин отправлялся в Москву или же вновь приезжал на родину.
«Эти места – есенинские», – не раз подчеркивал архиепископ Глеб (Смирнов), который в рукописи книги «Косма и Дамиан» так описывал красоту природы в окрестностях села Летово: «Какое необыкновенное сочетание в местной природе. Полевые просторы, хлебные поля и овощные плантации, среди которых проглядывают цветущие делянки лугов. Вправо от дороги, будто уложенными копнами, разросся непроходимый ракитник, а ввысь от ракит, смешанных с цветущим шиповником, простирается дикий кустарник. Сколько же на ветвях этих диких растений расположилось певчих птиц! Ракитная заросль служит обителью соловьям. В ней они красотой песен украшают неумолкаемые хоры других птиц».
Как знать, не навеяны ли некоторые строчки стихотворений Есенина видами летовских окрестностей и трелями певчих птиц, например:
«Без шапки, с лыковой котомкой,
Стираю пот свой, как елей,
Бреду дубравною сторонкой
Под тихий шелест тополей…
И по кустам межи соседней,
Под возглашенья гулких сов,
Внимаю, словно за обедней,
Молебну птичьих голосов».
В 1918 году Есенин привозил в Константиново своих друзей Л. Каннигесера и А. Ганина, которых возил в Иоанно-Богословский монастырь и в близлежащие храмы, одним из которых вполне мог быть Космодамианский.
Думается, есениноведам еще предстоит разгадать тайну пребывания Есенина в Летове. Кроме того, имя Есенина косвенно может быть связанным с этим селом и еще по одной причине. По данным рязанского есениноведа Владимира Башкова, в 1930-х годах крестьянин одного из близлежащих к Константинову сел приобрел сруб от разобранного в дома деда поэта Федора Андреевича Титова. Именно в этом доме провел Сергей Есенин четыре года своего детства. И вполне возможно, что покупатель был из Летова, куда он и перевез дом Титова.
