Алексей Черепанов 15 января 1989 года – 13 октября 2008
Среди снов и стихий снова ангел парил и смеялся,
Снова солнечный мальчик вернулся в истерзанный мир.
Он красиво играл, он уже ничего не боялся,
И архангелы молча склонились во мраке пред ним.
И в стихии огня он казался прекрасной кометой,
Чаровавший, хранивший, и нам помогавший творить.
– Что случилось? Скажите? И ты мне расскажешь про это.
Словно солнечный зайчик, и там он сумел покорить.
И суровые судьи устало смотрели на небо.
Он в стихии и буре хранителем станет опять.
Он ли в том виноват, что хотели мы зрелищ и хлеба,
И среди облаков он в хоккей продолжает играть.
Стадион замирает, ему освещая дорогу.
И взлетает все выше, и где-то в тумане парит.
Среди снов и стихий, он любимец сурово Бога,
Звездный мальчик, ушедший из мира страстей до зари.
Нам еще оставаться, и жить с этой тяжкою болью.
Нам бороться устало, и с чем-то мириться шутя.
Только солнечный мальчик, он будет все время с тобою.
Мы его не забудем, и снова резвится дитя.
Он останется принцем, он будет нам сниться порою,
Те прекрасные сны снова счастье и мир принесут.
И орленок блеснет опереньем над алой зарею.
Там, где птицы поют, там, где дивные розы цветут.
Он красиво играл, он уже ничего не боялся,
И архангелы молча склонились во мраке пред ним.
Среди снов и стихий, снова ангел парил и смеялся.
Снова солнечный мальчик вернулся в истерзанный мир.
Остановилось сердце. Черный день 13 октября
Белый потолок и пол, они все время меняются местами.
Все кружится и плывет куда-то.
Растворяется и появляется снова.
Мир то исчезает, то возникает в этой страшной суматохе. И как-то земля уходит из под ног.
И там, за перегородкой он увидел высокого и белого ангела.
Тот стоял неподвижно и смотрел на него.
– Ничего не бойся, – услышал Ал, – ты не должен ничего бояться
Он и не боялся, только все было странно.
И этот ангел, и эти слова, и все, что он чувствовал и переживал в тот момент.
Легкость, удивительная легкость.
Откуда она бралась? Что это было такое?
Почему он должен бояться?
Ангел не отвечал на эти вопросы, он вообще ничего не говорил. Скорее как-то только угадывались мысли, которые он передавал на расстоянии.
И только после этого пришлось испугаться.
– Он уходит, – мы теряем его, – слышались совсем другие голоса.
Они исчезали в тумане и появлялись снова. Исчезали и появлялись.
И как все это было понять.
Он смотрел на них, он рвался туда, где должны были быть его друзья, все взрослые и красивые парни, которых он так любил, а уж как они любили его.
Но только белый свет.
И все оборвалось снова.
Больше он ничего не видел, только слышал, хотя понять, что же именно он слышал, было почти не реально.
Ангел с безразличным лицом протягивал к нему руку и хотел увести куда-то, он не давал руки. Он сопротивлялся.
Но тот был неумолим.
И тогда, понимая, что противиться бесполезно, Ал пошел за ним, шел не оглядываясь.
А потом вырвался и побежал назад.
А тот только смотрел на него и снисходительно улыбался.
– Я не хочу быть ангелом, – вырвалось у Алекса.
Но он понимал, что тут капризничать бесполезно. Его никто особенно не слушает.
– Почему? – хотел спросить он, но в горле все пересохло.
Все пропало куда-то.
Так кончалась реальность и начиналась сказка.
Алиса отправилась в Зазеркалье и Страну чудес, бабушка перед сном читала ему эту странную книжку. И он хотел быть с ней и спасти эту девочку
Он всегда оставался рыцарем и принцем, сильным и мужественным. Его любили взрослые и обожали девчонки.
И насмешки парней не пугали нисколько.
Но куда же уводил его теперь этот ангел.
Как хотелось вернуться назад, туда, к своим. Он не привык оставаться один. Пусть лучше ругают, но только не оставаться одному.
Как же странно заканчивался этот день. Ничего нельзя было понять. И в тумане таяли силуэты, глохли голоса.
Все обрывалось, но почему? Кто мог хоть что-то объяснить?
№№№№№№№
Алина правильно написала тогда, поверить тому, что творилось в самом центре Сибири, было невозможно, а все-таки пришлось.
Только люди, раздавленные страшным известием не знали одного, они не знали того, что когда из их мира уходит человек, особенно молодой и такой вот красивый, глаз оторвать невозможно, то в небесах появляется новый ангел.
Именно это в те осенние дни и произошло.
Его тут же подхватила и понесла к себе крылатая братия.
И он удивленно смотрел на толпу на старом кладбище, еще не понимая, что там так происходит, и почему так много молодых людей собрались не на его любимом стадионе, а именно на кладбище, к чему бы это.
Те, кто подхватили Ала ничего ему объяснять не стали, они торопились куда-то. А он все оглядывался и оглядывался на землю.
– Мы не сможем его удержать, – говорил один другому, – он снова вернется туда.
– Ну и пусть возвращается, но надо же его до этого научить хоть чему-то.
Ал сбежал от них очень быстро, ускользнул, можно сказать.
И эти, видя, что с ним так просто не справиться, махнули руками или крыльями и решили, что если он такой шустрый, и не хочет их слушаться, то пусть там сам всему и учиться.
– А если с ним что-то случится? – спросил один.
– С ним больше ничего такого случиться не может, – отвечал другой.
И посмотрев еще раз на сбежавшего ангела, они исчезли, потому что на них уже стали обращать внимание дети и коты там внизу, а это был непорядок.
Так наш маленький ангел и оказался снова на земле, а вот что с ним там случилось дальше, нам еще только предстоит узнать.
Лирическое отступление Алины…
Если ангел поет о любви, то мы остаемся
В объятьях музыки и страсти.
И даже когда стихает музыка, она остается в наших сердца. И вот под сводами органного зала снова звучит саксофон.
Какое это чудо « Грустная песня первой любви». Какое чудо ты, владеющий нашим миром, такой юный и прекрасный. Я понимаю, что такие концерты бывают не часто, возможно только раз в жизни.
И надо благодарить судьбу за то, что они случаются, ведь их могло бы и не быть вовсе.
Но в моей жизни, когда уже и не ждешь ничего, и только снег кружится над головой, вдруг звучит эта музыка «Грустная песня первой любви».
И каждый, сидящий в зале, понимает, что она звучит только для него одного, и только я смею надеяться на то, что ты играл для меня на этот раз. Только один раз в своей жизни.
Песня ангела – моя лебединая песня, но как радостно и сладко сознавать, что она все- таки была. И мы были в объятьях музыки, да такой великолепной, что с ней ничто в мире не может сравниться.
Ангел растает в небесах, но оставит память и музыку, о чем еще может желать смертный, с ним однажды столкнувшись – этого больше, чем достаточно