Карим
— Приведи свеженькую, — приказал друг охраннику и, только тот отошёл, приподнял бокал с коньяком. — Тебе нужно расслабиться, Карим. Не в каменном же веке живём. Выставил бы её давным-давно, и дело с концом.
Я откинулся на спинку дивана и проводил взглядом длинноногую официантку.
— Не лезь в это.
— Дело твоё. Я бы уже давно дал ей пинка.
Коньяк был хороший. Дорогой, как и всё в клубе Аслана. На сцене вдалеке вокруг шеста извивалась одна из его шлюх. Чем дольше смотрел на неё, тем тяжелее становилось в паху. Снять, что ли, девку с шеста и последовать совету друга — выпустить пар?
Повернулся на звук шагов.
— Это ещё что? — кивнул на приведённую охранником девицу.
— Говорю же — тебе нужно расслабиться.
Аслан взял её за локоть.
— Мог бы за неё хорошие бабки срубить, но, считай, это мой тебе подарок ко дню рождения. — Он толкнул её мне на колени. — Она у меня всего пару дней. Ещё необъезженная.
Я спихнул девицу на диван.
— День рождения у меня через три недели.
— Не имеет значения.
Девчонка молчала. Длинные светлые волосы скрывали половину лица, но в целом моська была симпатичная. Взял за подбородок и присмотрелся. Кобылка сразу показала норов: резко отвернулась, отползла дальше. Строит из себя недотрогу, а взгляд откровенно сучий.
— Оставь себе, — бросил я другу. — На хрена мне это?
— Отказ не принимается.
Он рывком заставил шлюху встать.
— Это мой друг, — схватив за шею, отчеканил Аслан. — Обслужишь по полной, поняла? Поняла, спрашиваю? — Ответа не дождался, показал на боковую дверь. — Пошла.
Вид сзади заставил член встать. Платье обтягивало девицу, как чулок, особенно упругую задницу. Проклятье!
— Дарю. — Он сделал приглашающий жест. — Пользуйся на здоровье. Можешь делать с ней что хочешь — она твоя.
***
Девчонка сидела на углу постели. Ноги плотно сдвинуты, глаза распахнуты. Сама, блядь, невинность. Чем-то она напомнила мне Мадину двадцатилетней давности. Та же порода.
— Снимай платье.
Она хлопнула ресницами, губы задрожали. Глаза напоминали влажный хрусталь.
— Раздевайся! — Я поднял её и сорвал платье с плеч. — Закончишь сама или мне продолжить? Хватит ценник себе набивать.
Рванул ниже. Груди у неё были бледные, с маленькими розовыми сосками. Желание трахнуть и злость ударили в мозг. Девица дёрнулась, всхлипнула и задрожала.
Я схватил её за подбородок. Сдавил двумя пальцами, и снова показалось, что это не Аслановская шлюха, а моя собственная жена в юности. Стерва, блядь!
Швырнул девку на постель. Она упала навзничь и приподнялась на локтях, картинно согнула ногу в колене. Показала себя во всей красе, чтоб её! Волосы рассыпались по голым плечам, платье задралось. Белья на ней не было. Перед глазами зарябило.
— Я не такая, — залепетала она мелодичным голоском, отодвигаясь от меня всё дальше и дальше.
— Какая не такая? — Поймал за ногу и подтянул обратно. — Все вы такие.
Я расстегнул рубашку и навис над ней. Почувствовал её тёплое дыхание. Смял грудь, и желание взять её чуть не разорвало изнутри. Бархатная кожа, лёгкий запах цветов будоражили. Задрал платье ещё выше и раздвинул её ноги.
— Думала, познакомишься с богатым мужиком и сядешь ему на шею? — Я собрал её волосы и приподнял голову. — Так же вы все думаете? Придётся поработать, детка. Ты же знаешь, что делать?
Её губы раскрылись, мелькнул кончик языка. Грудь приподнялась и опала на выдохе. Глядя в её глаза, провёл до впалого живота. Глаза у неё всё ещё были влажными, а пальцы уже скользили вдоль моего ремня.
Справилась она с ним ловко. Так бы сразу.
— Продолжай. — Я прижал её руку к члену. Её прохладные пальцы подрагивали.
Выдержка закончилась быстро — подался вперёд. Вошёл на всю и глубоко вдохнул. Хороша девчонка — узкая, разве что не девственница. Девочки у Аслана всегда были что надо.
Трахал свой подарок и не мог остановиться. Напряжение потихоньку отпускало, девица подо мной извивалась и всхлипывала, а мне было мало.
Перевернул животом вниз и сунул под неё подушку. Её ягодицы оттопырились, розовая плоть блестела влагой. Провёл двумя пальцами по половым губам. Течёт, зараза. Сжал обе ягодицы — упругие.
Девица стиснула в кулачках простыню и заскулила. Я взял её снова.
— Ай! — вскрикнула она, изогнув спину.
На одной её лопатке была татуировка — несколько маленьких цветочков. Если бы не это, тело было бы совершенным. Смотрел на эти цветочки и всё быстрее входил в неё. Перед глазами повисло марево, её сладкий голосок пробирался под кожу.
— Что? — просипел ей на ухо и невольно вдохнул поглубже.
Замедлился и провёл по её ставшей влажной спине, по змейке позвоночника. Опять сдавил грудь, растёр сосок. Девица дышала громко, прерывисто. Подался назад и резко в неё — до тех пор, пока меня не тряхнуло. Схватил за волосы и приподнял голову.
— Так вас только и надо, — прорычал, кончая.
Она тихо поскуливала и дрожала. Чёрт подери! Это был, пожалуй, лучший секс за последний десяток лет.
Поднялся и посмотрел на девчонку. Воды в глазах больше не было, платье скомкалось у неё на талии, а на бёдрах белели капли спермы.
— М-меня Яна зовут, — сказала она тихо.
— Мне какое дело?
— Я… — Она прикрыла грудь рукой и поджала ноги.
— Меня не интересует, как зовут шлюх, которых я трахаю.
***
В машине она сидела тихо. Посреди ночи дороги были свободными, и я почти забыл о ней. Вспомнил на полпути и выматерил про себя Аслана. На хрена она мне сдалась? Одно дело трахнуть и забыть, другое — держать под рукой лишнюю сучку.
Остановка показалась вовремя. Притормозил и, выйдя, открыл дверцу с её стороны.
— Выметайся.
Она подняла на меня глаза. Зарёванная, с припухшим носом.
— Я не шлюха, — всхлипнула она тихо.
— Выметайся, — повторил сквозь зубы и выдернул её из машины.
Она споткнулась, чуть не пропахала землю. Но на ногах удержалась и растерянно уставилась на меня. На ней было всё то же платье-чулок, едва прикрывающее задницу. Если бы моя дочь вырядилась в такое, отходил бы ремнём и запер дома. Но этой в самый раз.
— Не замёрзнешь. Тебя здесь быстро подберут.
— Всё не так!..
Она вдруг начала реветь. Стояла в грязной луже и рыдала.
Да блядь!
Вернулся в машину и вдарил по газам. Её силуэт становился всё дальше, в зеркале заднего вида осталась только точка. Октябрь был холодным, ветер гнал по асфальту опавшие листья. Посмотрел на время — четвёртый час ночи.
— Блядь, — выматерился снова и резко сдал назад.
Девка стояла, обняв себя руками, и продолжала реветь.
Открыл дверь.
— Садись, — сказал резко. — Быстро, иначе передумаю. И сиди молча.
Она залезла в машину. По щекам бежали слёзы, нос покраснел ещё сильнее.
— Куда мы?
— Говори адрес.
— Какой?
— Любой. Отвезу тебя, куда скажешь. Но учти: пикнешь хоть раз, вышвырну на ходу.
