1. Глава 1
Морская пена щекочет пятки, и я рефлекторно подтягиваю ступни к бёдрам. На фоне ослепляющего солнца всё равно замечаю, как мокрая мужская фигура выходит из воды и направляется прямо ко мне. Загорелая кожа, точёные мышцы и завораживающий хитрый взгляд. Боже, как же он всё-таки красив…
Я сижу на песке и с наслаждением разглядываю каждый контур шикарного мужского тела. Он неумолимо приближается и, маняще улыбаясь, опускается ко мне.
— Соскучилась? — шевелит мягкими губами, что обещают мне райское наслаждение.
Вокруг ни души. Только одинокая пальма нависает прямо над нами. Где тут затерялась кокосовая шоколадка? А, да ну её, неконкурентоспособна!
— Не то слово, — шепчу, обхватывая его за шею и притягивая к себе.
Его губы впиваются в мои, язык по-хозяйски вторгается в самые глубины, выворачивая мою душу наизнанку. Рука сжимает грудь и высвобождает её из чашечки купальника. Под мокрыми купальными трусиками теплеет, а животик скручивает томительным ожиданием.
Обхватываю его бёдра своими ногами, прижимаясь сильнее. Трусь о твёрдый член, предвкушая большую порцию блаженства.
Он валит меня на песок и чуть отстраняется, чтобы стянуть с себя плавки. Изнемогая от ожидания, слежу, как его руки хватаются за резинку плавок, и вдруг замечаю…
— А где твоё кольцо? — в нахлынувшей панике спрашиваю я.
Не могу поверить увиденному. Неужели он потерял обручальное кольцо? А если оно утонуло в море?!
— Я его не ношу, — со спокойной улыбкой отвечает он.
Совсем ахренел? Как это не носит?!
Но у меня словно пропадает дар речи. И я только безропотно, как беззащитная мышь, выпискиваю мерзавцу:
— Почему?
— Ты же со мной развелась, котёнок, — ухмыляется и кивает на мою правую руку.
Я поворачиваю голову вправо и застываю от увиденного недоразумения.
— Но если захочешь потрахаться, — невозмутимо продолжает бывший (как выясняется) муж, — я всегда к твоим услугам.
На этой фразе из прошлого его образ начинает рассыпаться на мелкие кусочки, а уже в следующую секунду я обнаруживаю себя в пассажирском сиденье машины. Кондиционер обдувает босые ноги, где-то слышится сигнал гудка. Съезд на МКАД. Мёртвая пробка.
— Проснулась? — говорит Мирон с водительского сиденья.
Видимо да, но такое чувство, что нет. Ничего ему не отвечаю, запихиваю в узкие туфли разбухшие ноги. Пытаюсь собрать себя по частям. Уже два года прошло, как я не видела Лебедева. И век бы ещё его не видеть. Тем более в эротических снах.
«Если захочешь потрахаться — я всегда к твоим услугам». Именно так он сказал мне в ЗАГСе при получении документов о разводе. А я до последней минуты надеялась, что он меня отговорит. Наивная дурочка. Он самовлюблённый эгоист, не способный думать ни о ком, кроме себя, а я ещё мечтала родить ему наследника. Но какой уж тут наследник, когда мужа чаще видишь по телевизору, чем в своей постели. Взять титул, защитить титул, сняться для журнала, посетить «важное» мероприятие, заграницы, заграницы и ещё раз заграницы. И финальный аккорд — женское «алло» на его телефоне.
Вот так бывает, когда выходишь замуж по любви за двадцатилетнего парня с перспективой карьеры звезды мирового бокса. И это всё вкупе с несносным характером и раздутым до колец Сатурна самомнением. Нет, больше я такую ошибку не совершу.
Мирон совсем другой. Он взрослый состоявшийся мужчина, ему не нужно никому ничего доказывать, ни с кем воевать. А главное — он готов к настоящей семье и хочет детей. Скоро у нас свадьба.
Я смотрю на кольцо с большим бриллиантом на правом безымянном пальце, и становится теплее. Помню, как сомневалась принять или нет его предложение. Он мой босс и это смущало меня, но он долго и очень обходительно за мной ухаживал. Не торопил, не нарушал мои границы и вообще он прекрасный мужчина. Как раз такой, какой мне нужен.
Правда окончательно я решила принять его предложение, когда мне на глаза попался журнал с фотографией Лебедева на обложке в обнимку с какой-то моделью. Но я уверена, что это было осознанное решение, а не назло тому, кому собственно на меня уже плевать.
Как бы я не хотела ничего о нём знать, до меня всё равно достучались слухи, что он недавно вернулся в Россию. И ни звонка, ни единой смсочки, ничего… словно между нами никогда ничего не было.
К чёрту Лебедева, он не достоин и минуты моих мыслей, скоро я стану Афанасьевой и буду абсолютно счастлива! А ещё через несколько дней мы улетаем в отпуск на райские острова, и это будут первые недели нашего совместного проживания. Уверена, всё пройдёт великолепно, ведь мы с Мироном идеально подходим друг другу.
Мирон резко дёргает машину вправо, выбивая меня из своих дум.
— Что случилось? — спрашиваю я, вертя головой и не замечая ничего опасного.
— Да мотоциклисты достали, пусть в пробке стоит как все. Никто им между рядами права ездить не давал!
Замечаю в боковом зеркале пытающийся пробраться справа мотоцикл.
— Мир, пусти его. Тебе хорошо, кондиционер на всю, а ему знаешь как жарко в пробке стоять в такую погоду.
— Не знаю и знать не хочу, его выбор. Причём именно этот мудак меня уже полчаса назад подрезал, когда ты спала. Что-то ему не сильно помогает, раз он снова сзади оказался.
— Не может быть, чтоб этот же, Мир, тебе показалось. Пусти, пробка закончится, и он один фиг от тебя уедет, никак тебе не помешав.
— Вот когда закончится, тогда пусть и уезжает. Сердобольная ты моя. А если он машину заденет своими манёврами, тоже будешь считать, что надо это позволять?
Вздыхаю. Все-таки, какие же мужчины упрямые. И мотоциклист тоже не сдаётся и медленно протискивается справа. Ровняется со мной и смотрит в окно. Хоть за тонированным визором шлема ничего не видно, но ловлю чёткое ощущение, что мотоциклист сверлит взглядом именно меня.
Невольно снова вспоминаю Лебедева. Он умудрялся проскакивать в любую щель, даже если нас специально не пускали. Не слева, так справа, не один подвинется, так другой. А такие принципиальные жлобы дорог, как мы сейчас, нередко оказывались со сложенными зеркалами.
Хлопок!
Правое зеркало сложилось.
— Какого чёрта? Совсем ахренел! — возмущается Мирон.
А я еле сдерживаю улыбку. Логичный исход, Мир. У них тоже свои принципы. Правда работает такое только на старых машинах без пассажиров. Тогда приходится водителю выходить и поправлять зеркало.
Мы чуть движемся вперёд, и мотоциклист снова оказывается сзади. Мирон одной кнопкой возвращает зеркало и ещё сильнее прижимается вправо.
Мотоциклист объезжает слева. Там между обочиной и нашей машиной уже образовывается достаточное пространство.
Когда не спеша мотоцикл ровняется с нами, Мир опускает стекло.
— Езжай вперёд, мудило, а то за свои распущенные руки ответить придётся, — угрожает Мир.
