Предисловие, или Любовь по праздникам и будням
О чем эта книга – понятно из ее названия. О святых Петре и Февронии, Муромских чудотворцах – покровителях супружеской любви и семейного счастья, а еще – об их месте в нашей жизни. Достаточно сказать, что в дореволюционной России иконы святых имелись практически в каждом доме, а сегодня очень немногие в состоянии внятно объяснить, кто же это такие. Только не стоит книгу связывать напрямую с появлением в нашей стране Дня семьи, любви и верности, отмечаемого 8 июля в память о святых благоверных супругах. Впрочем, благодаря новому, а вернее, забытому и воскресшему празднику народ стал более активно интересоваться Петром и Февронией.
С праздником вроде бы все ясно. Если есть религиозные, государственные, светские, международные и даже профессиональные праздники – вполне закономерно появление и семейного. Правда, у нас даты частенько становятся поводом для всякого рода кампанейщины. Некоторые усмотрели и в этом нововведении «наш ответ Чемберлену», вернее, Дню святого Валентина, пришедшему к нам, как известно, с Запада, и пустились шельмовать не только сам праздник «сладких парочек», но досталось заодно и святому.
Естественно, всеобщая «валентинизация» устраивает далеко не всех. Чужой праздник принялись искоренять, увы, с верноподданническим задором и без всякого почтения к святому. Кстати, сначала пострадавшему от ловких коммерсантов, использовавших его имя, мягко говоря, не по назначению, а потом уже от их оппонентов. Что ж, праздник действительно не наш, зато сам святой – всё-таки общий. Священномученик Валентин жил в III веке н.э., когда не было ни православных, ни католиков, а все последователи учения Христа именовались просто христианами. Да и прославился он не тем, что будто бы венчал влюбленных, а своей преданностью учению Христа и искусством врачевания. К слову, его память отмечается не только Католической, но и Православной церковью, только не 14 февраля, а 12 августа. А у коммерсантов, как известно, нет ничего святого… Когда февральская Москва расцветает алыми «валентинками», мне вспоминаются строчки испанского поэта Фредерико Гарсиа Лорки: «…возьмут они твое сердце и серебра начеканят», написанные, правда, по другому поводу. Но все равно грустно. Нужен нам этот праздник или нет – время все расставит по местам. А вот семейный – необходим. Наших проблем при помощи праздника, конечно, не решить, зато можно привлечь к ним внимание. В стране, где в среднем в год на сто браков приходится порядка восьмидесяти разводов, нет повода для оптимизма и веселья, но появилась возможность подойти к вопросу сохранения семьи с другой стороны, духовной.
Известно, что святой Иоанн Кронштадтский сразу же после свадьбы сказал своей молодой жене: «Счастливых семей, Лиза, и без нас много. А мы с тобой давай посвятим себя на служение Богу». Но можно предположить, живи «всероссийский батюшка» в наши дни, он бы сделал своей матушке противоположное предложение: сегодня счастливых семей так мало, и людям нужны позитивные примеры.
Любовь, любовь… Послушаешь, так ее в нашем мире хоть отбавляй. На эстраде стенают поп-идолы, изображая ломку от неразделенной любви, на теле– и киноэкранах мылятся и пенятся многочисленные клоны любовных историй, где сюжет если и кажется немного похожим на жизнь, то все равно кончается сказкой. Одна беда – все это очень напоминает, к сожалению, старую восточную притчу про халву: сколько ни повторяй слово «халва», а во рту от этого слаще не становится. Любви тоже, и в нас, и вокруг нас почему-то не прибавляется. А в мире не становится уютней и теплей.
Общество спешит «завалить» золотого тельца, ему не до сантиментов. Ну а раз человек отчасти продукт этого самого общества, то в конечном счете он вынужден подстраиваться под принятый в его среде стиль жизни. Измены и разводы сегодня в порядке вещей – стало быть, этот порядок не в ладах с изначальным миропорядком, и надо срочно его менять. В душе-то мы все равно стремимся к первозданному чувству стабильности. Спроси любую женщину о том, каким ей представляется ее личное счастье, и она ответит: гармоничный брак, верный муж, здоровые дети, ну и... Впрочем, не в деньгах счастье. Правда, и с деньгами оно редко надолго задерживается, уступая место депрессии и тоске. Любовь, говорят, явление преходящее, почти что сезонное, и объясняют его химическим процессом: мол, особое вещество – фенилэтиламин – выбрасывается в кровь, когда человек встречает объект симпатии. Еще любовь ставят в зависимость от гипофиза, вырабатывающего гормоны, а счастливые браки – от совпадения биоритмов. Всё-то мы знаем, а счастливее не становимся.
У нас есть голова и сердце, но почему-то их мнения не совпадают. В голове всё раскладывается по полочкам, а в сердце – пустота и тоска. А чего мы ждем? Если любовь низведена до уровня биологической потребности, как еда и питье, рано или поздно наступает удовлетворение. Чувства обречены на угасание, а брак – либо на экономическое сосуществование двух чужаков, либо на развал. Такие плоды мы сегодня пожинаем.
«…Но знаешь, хоть Бога к себе призови,
разве можно понять что-нибудь в любви?» – грустно пел Окуджава.
А я думаю, что как раз без Его помощи нам не разобраться со своими личными проблемами. Не потому ли мы бываем несчастны, что в самой нашей природе заложено стремление к какой-то качественно иной любви, которая почему-то находится вне нашего человеческого понимания, где-то в горних высях? На первый взгляд может показаться, что словом «любовь» мы называем разные чувства, и нельзя сравнивать жертвенную любовь матери к ребенку с трепетным, но все же мимолетным состоянием души влюбленного. И все-таки любовь нам дана одна. Просто часто ее путают с влюбленностью или страстью.
«Мы все думаем, будто знаем, что такое любовь, и умеем любить. На самом деле, очень часто мы умеем только лакомиться человеческими отношениями», – писал митрополит Антоний Сурожский. Разница, думаю, понятна.
Сегодня мы подошли к какой-то кризисной черте всеобъемлющего эгоизма, и начинаем искать выход. Выход в любви. Настоящей. Чтобы вернуть ее одиноким людям, женатым парам, целым семьям, – но как? Где достойный пример?
Во всевозможной агиографической, или житийной, литературе мы можем найти образцы смирения, кротости, милосердия. А где искать покровительства тем, кто решил прожить достойную жизнь в браке? Все канонизированные святые, как правило, были либо пастырями, несшими в мир Слово Божье, либо мучениками, великомучениками, блаженными, и в большинстве своем они обрели святость через страдание. Только двоих – Петра и Февронию – в сонм святых привела любовь, любовью они стали угодны Господу. «Семья – малая церковь, а брак – таинство любви» – это определение дал святой Иоанн Златоуст, а святые Петр и Феврония наполнили его конкретным содержанием.
