Последнее дежурство перед отпуском выдалось беспокойным. Вызовы следовали один за другим. Да к тому же Мария Степановна, фельдшер, заболела.
Сания спускалась по лестнице полутёмного подъезда и ей казалось, что сегодняшнее дежурство никогда не кончится. До самого утра она так и будет носиться вверх и вниз по бесконечным ступенькам. «Слышишь, Высший Разум, сделай так, чтобы никто не болел, никто не звонил и никто не вызывал скорую помощь», – воззвала она. Иногда, как ни странно, это срабатывало.
Она села в автомобиль, Игорь, водитель, сочувствующее посмотрел на неё.
– Новый вызов? – спросила она.
Игорь кивнул. Высший Разум не услышал.
– Едем! – сказала Сания и закрыла глаза. Пока они будут ехать, она отдохнёт, может даже вздремнёт.
Как быстро пролетел первый год её работы в скорой помощи. Она вспомнила, как настороженно встретила её, только что окончившую медицинский институт, Мария Степановна. «Ну, ничего, я присмотрю за тобой, чтобы ты дров не наломала», – без труда угадала её мысли Сания.
Сания не обиделась на такой приём. Что же хорошего в том, что тобой, профессионалом, командует молодой и неопытный врач?!
И на первом же выезде у них случился конфликт по поводу диагноза, который она поставила больному. Молодого человека тошнило, рвало и всё указывало на пищевое отравление.
Сания прослушала пульс, измерила давление и спросила:
– А боль в груди вы ощущаете?
Тот кивнул головой.
– Срочно набирайте фенталил с дроперидолом, добавьте гепарин, – дала Сания указание Марии Степановне.
– Вы что? У него же пищевое отравление! – шёпотом, чтобы не услышали посторонние, возразила фельдшерица.
– А я пока вызову кардиологическую бригаду, – громко сказала Сания.
Мария Степановна пожала плечами, как бы говоря: «Ну, ну, вызывай на свою голову». И принялась доставать ампулы, чтобы сделать укол.
Приехали кардиологи, сделали электрокардиограмму, которая показала наличие острой стадии инфаркта миокарда.
Мария Степановна была потрясена. Она долго молчала, молчала и Сания, понимая, что в возникшем конфликте не поставлена последняя точка. И когда они уже ехали в машине на очередной вызов, фельдшер сказала:
– Сания Александровна, вы же жизнь ему спасли! Но как, как вы определили, что у него предынфарктное состояние?
– Гены, – улыбнулась Сания, – у меня родители врачи. С генами опыт и передался.
Конфликт был исчерпан. Размолвка положила начало их дружбе. У Сании характер был легкий, она была проста в общении и, что особенно нравилось Марии Степановне, время от времени советовалась с нею.
Первое дежурство далось Сание нелегко: утром она чувствовала себя полностью опустошенной и безразличной ко всему, а ноги гудели от усталости.
Она с трудом добралась до квартиры, не раздеваясь, упала на кровать и моментально заснула. Проснулась через несколько часов, чувствуя себя больной и разбитой. И лишь крепкий чай несколько взбодрил её. Только через пару недель она втянулась в работу и уже не чувствовала такой усталости, как в первое дежурство.
– Приехали, – сказал Игорь. – Третий этаж. Мне пойти с вами?
– Да нет, – ответила Сания. – В таком доме вряд ли живут дебоширы.
Едва она позвонила, как дверь тотчас же открылась. Пожилой мужчина приветливо сказал:
– Спасибо, что быстро приехали. Пойдемте.
Они прошли в зал, где на диване лежала привлекательная женщина. Она была из тех, редко встречающихся счастливых женщин, которые красивы в любом возрасте.
– Здравствуйте. Что вас беспокоит? – спросила Сания.
– Все внутри гудит и в ушах звон, – сказала женщина.
Сания измерила давление: сто шестьдесят на сто.
– Какое у вас обычное давление? – спросила она больную.
– Сто десять на семьдесят, – тихим голосом ответила женщина.
– Аллергия на какие-нибудь лекарства есть? – спросила Сания.
– Нет.
– Вот и замечательно. Сейчас сделаем вам укол, и все будет хорошо, – пообещала она
Сания взглянула на часы, чтобы запомнить время, когда был сделан укол, пересела к столу и стала заполнять бумаги.
Появился хозяин квартиры с подносом в руке, на котором дымилась ароматом кофе и тарелка с бутербродами.
– Вот перекусите, ведь всю ночь в разъездах.
– Спасибо, Сергей Петрович, – поблагодарила она.
– И я вас сразу узнал, только вот имя долго вспоминал. Сания, верно? – спросил он.
– Да, Сания, – подтвердила она.
Ничего удивительного не было в том, что она знала Сергея Петровича, ведь он читал в институте лекции о гипнозе. Всего две лекции, а она была одна из многих, но вот почему он её запомнил?
– Помню и ваш вопрос: может ли человек совершить преступление, находясь под гипнозом?
– А вы ответили, что только в том случае, если он способен на это в сознательном состоянии.
– Человек таков, каковы его мысли, а мысли – это душа человека.
– Как все, оказывается, просто! – улыбнулась Сания.
– Да, просто, – согласился Сергей Петрович, – просто для тех, кто это понял. Мысли ведут человека по жизни в то будущее, каким он себе его представил. Всегда запоминаю тех, кто задает вопросы, но вас я бы и так запомнил. Вы тогда вся лучились счастьем, наверное, были влюблены?
– Да, – подтвердила она, – тогда я была безумно счастлива.
От наблюдательного Сергея Петровича не укрылась мелькнувшая тень печали на её лице.
– Извините, если стал причиной неприятных воспоминаний, – сказал Сергей Петрович.
– Ну что вы, от них ведь все равно никуда не деться.
– Пейте кофе, не буду вам мешать, – скАзал Сергей Петрович.
Он пересел к жене.
– Как ты? – спросил он её.
– Уже лучше. Не надо было вызывать «скорую», и так бы все прошло, – тихо ответила она.
– Уже вызвали, – ответил он жене.
И они замолчали, потому что все уже было сказано, а, может, не все, но видно было, что они понимают и то, что не сказано.
Сания пила кофе и ела бутерброд с докторской колбасой. Ей почему-то было хорошо и уютно, быть может, потому, что покоем и уютом веяло от Сергея Петровича и его жены. Они существовали в гармонии друг с другом.
Сания допила кофе и снова измерила давление у больной.
– Ну, вот уже лучше. Завтра сходите в поликлинику и пройдите обследование. Вам нужно сделать томографию головного мозга.
– Спасибо вам, – поблагодарила женщина и даже улыбнулась.
