– Итак, дети! – объявила Милана Владимировна, учительница по рисованию. – Сегодня будем рисовать наши семьи! Вы можете рисовать ваших мам, пап, бабушек, дедушек, братьев, сестёр… И даже собачек и кошек…
– А попугайчиков можно, Милана Владимировна? – спросила Света Пилипенкова.
– Да, конечно! И попугайчиков. И хомячков. Вот только… – она обратилась в сторону сидящего в одиночестве на последней парте мальчика, – никаких людей-слонов! – и класс взорвался весёлым смехом.
Пока дети рисовали, Милана Владимировна прохаживалась по рядам, заглядывая в их альбомы.
– Это кто, Григорьев, твой дедушка? – спросила она Сашу Григорьева.
– Нет, – смущенно ответил Григорьев, – это мой брат. Он ногу сломал, поэтому ходит с палкой.
– А-а-а! – поняла учительница. – Ну, молодец-молодец! Продолжай, – и погладила его по голове. Потом подошла к Вере Снигирёвой:
– Верочка, у вас дома что действительно так много собак?
– Нет, Милана Владимировна. Но мне бы так хотелось. Я же могу рисовать так, как бы мне хотелось?
– Да, конечно, Верочка! – и также погладила её по голове.
Потом она подошла к последней парте, где сидел Максим Степанов, и заглянула в его рисунок.
– Степанов! – испуганным шёпотом сказала учительница. – Это кто?! – и ткнула пальцем в рисунок.
– Это… моя семья… – тихо ответил мальчик, – Это, вот, мама, это папа, это Танюша, сестра, это я…
– Но почему у вас у всех слоновьи головы?!
Мальчик пожал плечами. А одноклассники тихо захихикали, перешёптываясь.
Учительница наклонилась ещё ниже и спросила Степанова:
– Вы на уроках природоведения уже проходили слонов?
– Да, – ответил Максим.
– И разве они похожи на людей?
– Нет, Милана Владимировна.
– Ну тогда почему… – она постучала пальцем по рисунку, – так?!
– Мне так снится… – стыдливо сказал Максим, и в классе снова засмеялись.
– Тихо, дети! – повелела учительница классу и, уже обратившись к Степанову: – Ну хорошо, Степанов, тебе так снится… Оставим этот вопрос для другого места… А это, – она взяла рисунок, – я пока оставлю у себя…
На родительском собрании, случившемся через неделю после описанного выше случая, речь держала классная руководительница 3-го «Ж», нам уже известная Милана Владимировна:
– Дорогие родители! Наша с вами общая задача воспитать полноценных членов общества, способных успешно социализироваться как со сверстниками, так и со взрослыми. Как вы знаете, наша школа является одной из самых лучших в городе, и заверяю вас: весь педагогический коллектив сделает всё, чтобы дети получали все самые современные знания. Но и от вас, дорогие родители, зависит многое! Мы с вами должны действовать сообща. Ведь именно сейчас, не в старших классах, не в институтах, мы закладываем в детей основы того, что потом мы назовем характером и личностью…
Кто-то из родителей вполголоса произнёс:
– А она точно училка по рисованию?.. – что вызвало смешки от других родителей.
Но Милана Владимировна, не обратив на это внимания, продолжала:
– Именно сейчас мы должны обращать особое внимание на любые отклонения от поведенческих норм, как формальных, так и нравственных. Ведь если не успеть вовремя отреагировать на такие сигналы, в ребёнке могут сформироваться социопатические наклонности, которые усложнят его путь к успеху…
После окончания собрания Милана Владимировна попросила родителей Степанова задержаться для приватной беседы. И пригласила в этой беседе поучаствовать школьного психолога, Роберта Николаевича.
– Валентина Ивановна, Сергей Петрович, – начала она, – вот знакомьтесь, это Роберт Николаевич, наш школьный психолог.
– Психолог?! – испуганно спросила мама Максима и переглянулась с мужем.
– О, нет-нет! – поспешила успокоить их учительница. – Серьёзных поводов для беспокойства нет, просто Роберт Николаевич задаст вам несколько вопросов.
– По-о-ожалуйста… – тревожно произнёс папа Максима.
– Скажите, пожалуйста, – взял слово психолог, – всё ли у вас в порядке в семье?
– Что вы имеете в виду?! – возмутилась мама.
– Ну… знаете… нет ли конфликтов?..
– Какие конфликты?! Вы что?! У нас обычная семья! Ну да, бывают ссоры, как во всех нормальных семьях, но чтобы конфликты!..
– Подождите, подождите, – сказал папа. – А к чему эти вопросы?
Психолог переглянулся с учительницей и достал из портфеля рисунок.
– Вот, посмотрите, – сказал он. – На уроке рисования было задание нарисовать семью. И Максим… изобразил всех вас – я прошу прощения – со слоновьими головами… И даже кошку… У вас есть кошка?
– Да, Мурзилка, – сказала мама. – Максим её очень любит…
– Ну вот, – сказал психолог, – и даже Мурзилка у него с головой слона…
Папа стал разглядывать рисунок и, улыбнувшись, сказал:
– А что, по-моему очень даже авангардненько…
– Да, – подтвердил психолог. – Но вам не кажется, что ещё рановато для нонконформистских проявлений?
– Пожалуй, да… – подтвердил папа.
– Но вы то психолог! – возбуждённо сказала мама. – Вы то что усмотрели в этом рисунке?!
На что психолог ответил:
– Ну, пока ещё рано говорить о каких-либо диагнозах, может, всё вполне безобидно… Но… Максим сказал, что это ему снилось. А сны, как известно, часто бывают вытесненными психологическими травмами.
Родители вопросительно глядели на психолога.
– Понимаете, – продолжил он, – слоны в данном случае могут быть так называемым триггером. То есть могло произойти какое-то негативное событие, никак не связанное со слонами, но при этом событие происходило как бы на фоне слонов. К примеру, во время события ребёнок смотрел мультик со слонами, или событие произошло в зоопарке…
– Да в нашем зоопарке и слонов то нет… – сказал папа.
– Да-а-а… в нашем нет… – думая о чём-то другом, подтвердил психолог. – Видите ли, как говорит Милана Владимировна, подобные рисунки Максим изображает уже не в первый раз… А это уже повод присмотреться к ребёнку. Давайте поступим так. Вы понаблюдайте за ребёнком повнимательнее, посмотрите, как он использует игрушки, нет ли склонности к порче игрушек…
– Порчи игрушек?! – подозрительно спросила мама. – Ну так все же дети ломают игрушки…
– Все то все. Но, сами подумайте, есть ли разница между поломкой игрушечного автомобиля и откручиванием головы у пупса?
