1. Глава первая. Тяжела ты доля виконтская…Часть 1.
Уже четвёртый день живёт у нас в лесу Ургра. Это не я дала такую кличку леоверне. Полли объяснила, что так её назвали драгберы.
- Они совсем не умеют говорить, – толковала мне разумница. – Только рычат непонятно. И на неё так рычали – Урргхрр. Они только дррргхбррр могут говорить, – передразнила драгберов Полли.
Лёвка с Полли сначала научились говорить на человеческом языке, и уже потом, когда их маума заговорила на их родном, зверином, а для людей первоязыке, они быстро его освоили. Они у меня двуязычные. Никадим попал ко мне уже большим, полугодовалым, поэтому человеческий язык ему не задался, так как гортань к этому возрасту окрепла, загрубела. А первоязык он освоил быстрей и легче леополей, потому что уже частично им владел. Но и человеческий язык он понимал.
Так с подачи драгберов мы и стали именовать нашу квартирантку – Ургра. Она легко откликалась на кличку. Девочка умная. Повторяет за леополями все слова и действия. Быстро учится. В восемь месяцев леоверна была нема, а к человеческому языку ещё и глуха. Но, тесно общаясь с леополями, начала помаленьку разговаривать. Людей, кроме меня и Фиоллии, сторонится, не доверяет особенно мужчинам.
И красивая. Вообще-то строение тела у неё леопардовое. Шерсть чёрная с тёмно-коричневыми неровными пятнами, под светом светила блестит и переливается тёмной зеленью. Когда идёт по лесу, её тело словно перетекает в движении. Черты лицеморды, как и у леополей и леокада, с небольшим отличием. Если у леополей и леокада подбородок скошенный по кошачьему типу, то есть отсутствует, то у неё нет, что придаёт «лицу» более человеческий вид. Цвет кожи тёмно-коричневый. Ушки не круглые, как у леокада и леополей, а заострённые, эльфийские, и на кончиках кисточки. Расположены уши у них у всех с боков головы на уровне глаз. Если бы она уже не имела имени, я бы назвала её Багирой. Уж очень шло ей это имя.
Знакомство наше было интересным. Когда мы вернулись, то обнаружили, что леополей и леоверны во дворе нет, только Никадим. Леополи с приобретённой подругой находились в парковой части, этакой тёплой компанией отдыхали от марш-броска по лесу и пережитых треволнений.
Полли лежала на скамейке, на животе, положив голову на передние лапы и свесив хвост. Задние лапы были подобраны под себя – иначе она не умещалась. Лёвка взгромоздился на каменное изваяние какого-то ящера с лягушачьими глазами и открытой пастью с острыми зубами, отдалённо напоминающего аллигатора, и растёкся по нему. Леоверна комфортно устроилась на нижнем суку кряжистого дерева.
- Маума! – Полли спрыгнула со скамьи и потёрлась лбом об меня.
- Мама, – прорычал Лёвка, едва шевельнувшись и дёрнув хвостом.
- Мама? – вырыкнула вопросительно леоверна, свесив голову.
- Ма-а-аума, – проговорили дуэтом леополи и перевели, прорычав, – ма-а-ама.
Леоверна стекла с дерева, внимательно осмотрела меня, обойдя вокруг.
- Мама? – снова вопросительно рыкнула с явным сомнением.
На лицеморде явственно отражалось недоумение. Я бы тоже сомневалась. Как может быть мамой эта маленькая, ходящая на задних лапах, да ещё и без хвоста? Хвосту она уделила особое внимание, посмотрев на свой хвост и на хвосты леополей и ещё раз мне за спину. Да-а-а, сравнение явно было не в мою пользу. «Конечно, лап у неё четыре, – видимо рассуждала она. – Пусть ходит на задних лапах, раз ей так нравится. Но где хвост?». Так я расшифровала умозаключения леоверны, по отражающимся эмоциям на её лицеморде.
- Где дом? – рыком спросила Полли и посмотрела на леоверну, а Лёвка вопросительно на меня.
Понятно, Полли спросила о доме для подружки.
- Там, – указала я направление в глубину леса. – Найдёте.
Лёвка соскочил с ящера и направился по указанному направлению. Поли за ним, а леоверна, прежде чем бежать за друзьями, ещё раз окинула взглядом меня. Видимо никак не могла понять, почему у друзей мама без хвоста и ходит на задних лапах. Она не помнила свою маму. Может и у неё такая же?
Ургре понравилось молоко. Фиоллия рассказывала, что когда из портала во двор выскочили леополи с леоверной и Никадим с мальчиками на прицепе, то сразу повалились с ног и лап. Им тут же поставили чеплажки с водой, ребятам приготовили кружки с отваром. Когда все отдышались, с жадностью напились, Полли с Лёвкой потребовали молока. В горячке леоверна не обратила внимания на незнакомых людей, придя в себя, порыкивала настороженно, чтобы не приближались. Но к чеплажке с молоком подошла, кося на Фиоллию и Мартирикса. Сначала осторожничала, принюхивалась, но глядя на других, попробовала и выпила чеплажку с явным удовольствием. А пьют леополи, леокады и леоверны не как кошки, черпая языком, лакая, и не как собаки, хапая воду. Пьют они как лошади или коровы. Как пьёт человек прямо из ручья или родника, втягивая воду в себя. А так как у них верхняя губа раздвоенная, то жидкость тянут через зубы. После еды умываются, опустив лицеморду в воду и дуя в ней, выпуская пузыри и булькая. Леополей и Никадима так научил умываться Ёсган.
Живёт Ургра в лесу, устроив себе жилище в завале. Лёвка с Полли большую часть времени проводят с ней там, приходя на завтрак все вместе попить молочка. Ну и Маргошка тоже с ними. Мы создаём им условия для охоты, запуская на территорию закупленных в деревнях чевухов, кокор, кроликов размером с земную овчарку. Ещё до нашего вселения в лесу появился кэрг (местная росомаха). Вчера у наших зверюшек была великая охота. Это настоящий дикий зверь с огромными когтищами. Именно сражаясь с кэргом, погибла мать Лёвы и Полли. Кстати, собак и кошек в мире Рэвингейра нет.
А ещё мои звери пристрастились ходить к морю на вечернюю прогулку. Посидят, повечеряют, попринимают воздушные ванны, надышатся морских флюидов и идут в лес ночевать. Хоть леополи и любители водных процедур, но в море не лезут. Никадим ночует во дворе. Он не любитель лесов, ну и ответственность – страж, как-никак.
Я в море ещё не купалась. Как-то всё недосуг. Вечером до ванны бы добраться и рухнуть в кровать, а утром наскоро в душ и завтрак приготовить. Хотя на пляже была устроена купальня и душевая кабина с пресной водой. Стояли две скамейки, а к пляжу от дома вела лестница из камня с ажурными металлическими перилами.
Сегодня с утра, едва мы успели позавтракать, заявился Стефанс. Мы встретились в холле. У него было странное выражение лица. Яростное какое-то. В общем, он был в бешенстве. Схватил меня за плечи и начал трясти так, что головёнка моя замоталась, рискуя оторваться. Я стиснула зубы, чтобы не прикусить язык и только мычала. Протряся мне все мозги, обхватил ручищами, прижал к себе так, что я чуть не задохнулась.
