1. Глава 1
– Папа, у меня всё хорошо. Давид уже начал говорить. Представляешь, вчера сказал нам с Олегом, что хочет сестричку или братика. Такой забавный мальчуган с боевым характером. Видел бы ты его только…
Застрявший в горле комок не позволил говорить дальше. Слёзы скатились по щекам. Опустив на могилу букет из десяти красных роз, я выпрямила спину и дёрнулась как от пощёчины, почувствовав рядом с собой присутствие человека.
Это был мужчина с терпким запахом одеколона, знакомым до боли. Отчего в моей голове ожили никогда не забытые слова.
“Надеюсь, ты будешь счастлива, Яра”
Боковым зрением я уловила приближающийся силуэт и обомлела. Эмин. Точно он! Пришёл к отцу на могилу в день годовщины его смерти, как и я.
Возложив цветы на плиту из чёрного мрамора, Эмин выпрямил спину и стал рядом со мной. А я на него не смотрела – не могла. Мне дышать стало больно, будто грудную клетку сдавило тисками. Я не знаю откуда взялись во мне силы не шлёпнуться в обморок, ведь мы ни разу не виделись за три года после развода. И вдали от него я уже начала думать, что смогла забыть этого мужчину, выдернуть любовь к нему из своего сердца вместе с корнями.
Я ошибалась…
– Значит, сына родила. Сколько ему, Яра? – низкий баритон заставил меня вздрогнуть.
– Два года, – ответила еле слышно, но он услышал, потому что когда я решила уйти, то Эмин не позволил мне этого сделать. Поймав меня за запястье, заставил остановиться.
Мы предстали друг перед другом лицом к лицу.
Всё такой же высокой. Мне всё так же нужно задрать голову, чтоб заглянуть в его тёмно-карие, почти что чёрные глаза.
Я посмотрела на него. И увидела в его холодном взгляде боль необъятных размеров, отчего моё трусливое сердце сжалось в груди до размера теннисного мячика.
Мы молчали. Время тянулось бесконечностью. Просто стояли напротив друг друга. И молчали…
Он изменился. Очень.
На висках первая седина, а вокруг глаз появились новые морщины – не мимические, а уже глубокие, как в старости. Только Эмин совсем нестарый. Ему тридцать семь, старше моего мужа всего лишь на пять лет.
– Значит, сын мой, – не спросил, а констатировал факт.
Я даже ничего не смогла ответить. Потому что эта встреча стала для меня настоящей неожиданностью. Я пришла к папе на могилу, разговаривала с ним, как обычно это делаю, когда прихожу проведать. Видимо, Эмин пришёл чуть позже. Подошёл неслышно со спины. И всё услышал.
– Почему раньше не сказала, что родила от меня ребёнка?
– Не хотела ставить тебя перед выбором, Эмин. Тебе нужно было спасти свою дочь, а мы с сыном не вписывались в твои планы.
– То есть, если бы спустя почти три года мы с тобой случайно не встретились, ты бы и дальше скрывала от меня мальчонку? – спросил Эмин и я кивнула, а чёрные глаза бывшего мужа налились дикой яростью.
– Извини, Эмин. Мне нужно идти, – не выдержав раздираемой на части боли, я решила уйти, но не ушла. Только шаг в сторону сделала, как Керимов преградил мне дорогу.
– Пока всё не объяснишь, ты отсюда никуда не уйдёшь.
В голосе Эмина слышалась сталь, а от самого бывшего мужа веяло настоящим холодом. И я вдруг вспомнила: с чего начались наши отношения. Инициатором всего и всегда была я. Однажды я полезла к нему целоваться, а после того как мы фиктивно поженились, ночью пришла в его спальню и разделась догола. Эмин стал моим первым мужчиной, потому что так захотела я.
Теперь понимаю, была дурой. Влюблённой по самые уши я не думала о том, что будет завтра. Жила одним днём, ловила каждый момент.
Но отныне всё иначе. Я больше не та легкомысленная дурочка, какой запомнил меня Эмин. Теперь я беспокоюсь о будущем, о своей семье и меньше всего хочу её разрушить. Нам ни к чему с Эмином эти разговоры, пусть всё останется как есть – меня это вполне устраивает.
– Я не обязана тебе ничего объяснять. Помнится, ты просил, чтоб я была счастлива. Можешь быть спокойным, я так и сделала – стала счастливой.
– Яра, ты же не думаешь, что после того, что я узнал, мы можем вот так легко сейчас разойтись в разные стороны?
– Почему нет? Три года мы же как-то жили, ничего не зная друг о друге. И сейчас сможем.
Кривовато ухмыльнувшись, Эмин провёл рукой по своей аккуратно подстриженной бороде из тёмных волос. Я проследила взглядом за его правой рукой, но так и не увидела на безымянном пальце обручального кольца. Значит, с Оксаной они не поженились, а возможно, Керимов просто не носит золотистый ободок. Впрочем, мне должно быть всё равно на семейный статус бывшего мужа.
– Где сейчас сын? Я хочу его увидеть.
– Мой сын со своим отцом. Видеться вам не стоит. Ребёнок тебя всё равно не знает.
– Он усыновлённый? – продолжил спрашивать Эмин, проигнорировав мой враждебный настрой.
– Нет. Родился в законном браке, но больше я тебе ничего не скажу. Оставь меня в покое, Эмин. Живи своей жизнью, а я буду жить своей. Заботься о своих детях, а о моём сыне забудь. Ты для него чужой человек. Какой-то дядя, а не папа.
Высказав в лицо всё, что думаю, я решительно зашагала вперёд. На этот раз Эмин не стал преграждать мне дорогу. И я даже вздохнула облегчённо, но зря. Бывший муж догнал меня возле центрального входа в кладбище.
– Я приехал на машине. Подвезу тебя.
– Спасибо, я на такси.
Потянулась к сумочке, чтоб достать оттуда мобильный.
– Яра, спрячь телефон. И не выделывайся. Сказал же, подвезу.
– Я с тобой никуда не поеду, – ответила и уловила, как на скулах Керимова заиграли желваки. Разозлился? А мне плевать. Для меня его уже три года как нет. Точка!
– Поедешь. Это даже не обсуждается!
– На своих ногах и в здравом уме я с тобой точно никуда не поеду.
Резко повернувшись, зашагала в противоположную от Эмина сторону. Метра три всего успела пройти, как меня камнем потянуло назад. Я даже ничего не успела сообразить, не то что пикнуть. Схватив меня как мешок с картошкой, Эмин закинул себе на плечо.
Я попыталась оказать сопротивление. Успела несколько раз стукнуть бывшего мужа по спине и между лопаток, но это только разозлило Эмина.
Со всего размаху он опустил пятерню на мой зад.
– Дурочка, млять, – процедил через зубы и ускорил шаг, будто мои пятьдесят килограммов на его плече – это совсем ерунда.
***
Эмин
Ярина притихла, к этому времени я уже успел подойти к машине. Опустив бывшую жену на землю, блокировал её попытки удрать. Ну надо же, какой стала строптивой. Кошка дикая, а не молодая женщина!
– Пусти меня, – потребовала, взглядом сожгла заживо.
Расставив руки по бокам от лица Яры, ладонями упёрся в крышу машины. Зубы свело оскоминой. Но как бы я ни старался слушать голос разума, внутри меня всё огнём горело. А внешне всегда спокойный – годами вырабатывал в себе это качество, потому что так было нужно.
