События, которые произошли со мной после обвала пещеры, отложились в уме, как спутанный набор картинок.
Тело действовало на автомате. Единственной задачей было – выжить и спасти Ольгу с отцом.
Я не мог вспомнить, получилось у меня это или нет. Организм достиг критической перегрузки, и я отключился.
Мой воспалённый разум бродил в потёмках воспоминаний, казалось, не меньше нескольких дней.
Я пришёл в себя от нестерпимой головной боли. Но был жив – и это не могло не радовать. Раз жив, значит, и все остальные проблемы решить можно.
– Очнулся, наконец? – услышал я грубый мужской голос.
Я был в сознании, но открыть глаза не получалось. На лице была повязка из плотной ткани. От неё исходил терпкий запах трав, от которого мою глотку заполняла горечь.
Что самое неприятное – я был обездвижен. Ослабевшее тело не могло избавиться от тросов, которыми меня привязали к кушетке.
А может, я всё-таки умер? Интересно, в чьё тело меня занесло на этот раз…
Однако повязку с моего лица сдёрнули, и я убедился, что моё сознание до сих пор находится в теле Владимира Белова.
Я лежал на кушетке внутри просторной палатки, что была увешана множеством различных трав, звериных тушек и шкур.
Рядом со мной стоял крепкий упитанный азиат. Воспоминания в моей голове заметались, но всё же сложились в целостную картинку.
Монголы. Я в руках ханских шаманов. Когда кажется, что хуже уже быть не может, жизнь обязательно доказывает обратное.
– Лучше отпусти меня, – спокойно произнёс я.
Голос у меня был хриплый, как у мертвеца. Да сколько же я здесь пролежал?
– Не спеши, Владимир Белов, – произнёс на чистом русском монгол. – Твои дела здесь ещё не закончены.
– Откуда ты знаешь моё имя? – спросил я.
– Духи сказали, – сообщил шаман и многозначно поднял указательный палец вверх.
Ага, духи. Приехали. Вот только этого дерьма мне не хватало.
– Где мои соратники? – задал вопрос я. – Седой мужчина и черноволосая женщина?
Алексея Белова и Ольгу Лазареву поблизости я не замечал. Их судьба мне была отнюдь не безразлична. Мне хотелось надеяться, что им удалось сбежать от ханов.
– Они живы, – ответил шаман. – Ты в одиночку вытащил их из пещеры. Твои кости были переломаны, а душой завладела тьма.
Шаман говорил загадками, но я прекрасно понимал, о чём шла речь.
Под конец битвы с Мраком во мне пробудилась родовая магия Беловых. И я не прошёл обряд очищения. Теперь одним богам известно, какая скверна гуляет по моему организму.
Сложно сказать, кто одержит власть в моём теле – отражение или тёмная магия. И самое неприятное – переживу ли я такую борьбу?
– Сколько я пролежал без сознания? – поинтересовался я.
– Пять дней, – коротко ответил шаман, попутно размешивая какое-то варево в громадном металлическом котле.
Пять дней… Теперь уже слишком поздно проводить обряд очищения. Исхода всего два: либо я умру, либо стану обезумевшим магом. Таким же магом, каких я истреблял много лет назад.
Да чтоб меня дракон испепелил!
Варианта два, но нужно искать третий… Так просто я не сдамся. Пока я дышу, во мне живёт отражение. А значит, надежда на лучший исход ещё есть.
– Почему я до сих пор жив? – спросил я шамана.
– Потому что я выхаживал тебя все эти дни, – ответил он.
– Нет, ты не понял, – перебил его я. – Почему меня не убили?
– Так хотели духи, – вновь ответил загадкой шаман.
– Слушай, я много магии повидал в этом мире, но с духами дел не имел, – начал злиться я. – Лучше объясни доступно, какого лешего тут происходит? Иначе я найду в себе силы порвать путы. И тогда тебе несдобровать.
– Настоящий дух воина, – рассмеялся шаман. – Значит, мы не ошиблись.
Мужчина подошёл ко мне и достал из кожаного чехла длинный нож.
А вот это уже ни в какие ворота. Я и глазом моргнуть не успею, а это псих меня принесёт в жертву своим духам!
Я мысленно потянулся к внутренним силам, чтобы вырваться из пут, но воспользоваться ими не успел.
Шаман взмахнул ножом и перерезал верёвку, которой я был привязан к кушетке.
– Эта верёвка – не для того, чтобы тебя удержать, – сообщил он. – Она для того, чтобы ты себе не навредил.
Похоже, по какой-то причине шаман был настроен по отношению ко мне дружелюбно.
Не стоит гнать коней, для начала нужно с ним переговорить. Возможно, мне здесь ничего не угрожает. Хоть и верится в это с трудом.
Я медленно поднялся и присел на кровати. Голова кружилась так, будто я выпил все экспериментальные зелья Бродского разом.
– А каким образом я мог себе навредить? – поинтересовался я.
– У тебя была тёмная лихорадка, – ответил шаман. – Ты не успел пройти через АриунБайдал. Вы русские – называете это ритуалом очищения.
– В таком случае опасаться стоило не за мою жизнь, а за свою, – подметил я. – Тёмные маги, как правило, нападают на окружающих людей, но не на себя.
– Верно, – кивнул шаман. – Но не ты. Ты несколько раз пытался убить себя, пока я тебя лечил.
Отлично… Вот и борьба отражения с тёмной магией. Пока я был без сознания, телом управляли две противоположные силы. Значит, этот монгол действительно пытался спасти мне жизнь. И всё равно, пока я не могу понять его мотивации.
– Ты знаешь моё имя, но я не знаю, как зовут тебя, шаман? – произнёс я.
– Бадай, – представился монгол. – А моего брата, которого ты убил, звали Богэн.
Брата? Когда это я умудрился…
В голове всплыло воспоминание пятидневной давности. У входа в катакомбы мы столкнулись с монгольским шаманом. И я действительно убил его.
Плохи дела. Вот теперь от этого Бадая можно ожидать чего угодно. Возможно, он всю неделю готовил меня к местному ритуалу мести.
– Не стоит так напрягаться, – произнёс он, будто прочитав мои мысли. – Богэн был сильнейшим шаманом в моей семье. Но духи от него отвернулись.
Лучше с ним пока не спорить. Поддержу эту замысловатую беседу, а дальше будет видно. Заодно получу достаточно информации, чтобы подготовить план побега.
– Почему духи отвернулись от твоего брата? – спросил я.
– Им управляла трусость, и силу своюон использовал, чтобы эту трусость победить. Духи такого не любят. Они ценят только тех, кто достаточно храбр и без их силы. Поэтому они и выбрали тебя.
– Не понял, – нахмурился я. – Для чего они меня выбрали?
– Чтобы ты повёл их по пути своей войны, – ответил Бадай. – Они решили, что ты достаточно силён, чтобы быть их предводителем. Такое редко происходит. Я на своём веку ни разу не видел, чтобы наши духи выбирали кого-то из чужого народа. Но в прошлом такие случаи уже были.
– Слушай, Бадай, – начал я. – Если как-то можно передать тебе этих духов, я с радостью это сделаю. Я благодарен тебе за спасение, но мне с моими соратниками нужно возвращаться домой. У меня там действительно назревает своя война.
– Ты не сможешь так просто отдать их, – улыбнулся Бадай. – Они сами решают, с кем им быть.
