1. Пролог
Как только за спиной закрываются двери лифта, обычный мир перестаёт для нас существовать.
Теперь все будет по-другому. Теперь плевать на все.
С чемоданом наличных и обалденной девушкой, что стоит передо мной, я чувствую себя на высоте. Рвёт башню знатно. Мозги плывут от одного её аромата и осознания близости с ней. Дико хочу раздеть. Присвоить. Обладать. Сейчас же.
Мы здесь одни. Вдвоём несёмся вверх, черт знает, на какой этаж, и совсем неважно, что ожидает нас после: расправа или то спокойное будущее, которое мы заслужили. Главное то, что происходит здесь и сейчас.
— Флойд, — пухлые губы шепчут моё имя, дразня и призывая к действиям.
— Чего ты хочешь? — охрипший голос меня выдаёт с потрохами, сминая к черту мою былую уверенность и хладнокровие.
— Я нахожусь под впечатлением, — выдыхает она, и я вжимаю ее своим напряженным телом в стену лифта.
Не жду разрешения и приглашения. Нависаю над ней, располагая руку возле головы девушки, и провожу кончиком носа по нежной скуле.
— Поясни.
— От игры. Ты так мастерски обыграл его, что...
Я затыкаю её рот, жадно целуя, наконец-то утоляю голод и жажду, которые преследуют меня с момента встречи в уборной комнате.
— Нет уж, — рычу прямо в губы. В конечном счёте не даю ни себе ни ей толком отдышаться, вновь принимаюсь терзать её рот.
И только когда слышу звук, оповещающий прибытие на нужный этаж, отстраняюсь и чётко определяю важное для нас обоих:
— Ты сейчас не под впечатлением должна быть, а подо мной.
Флойд
Некоторое время назад...
— А я смотрю, тюрьма и в самом деле пошла тебе на пользу, Флойд. Долголетнее заключение и отбывание срока в столь отдаленном месте закалило в карточных подвигах?
Кривая, но самодовольная ухмылка одного из игроков заражает эмоцией остальных участников игры за покерным столом. Он делает это намеренно, отвлекая и рассеивая мое внимание.
Позволяю ему развлекаться, пока не поздно, а самому — не поддаваться на провокацию, держать ухо востро и продолжать следить в оба.
Там, где познал все прелести тюремного заключения, возможность играть в покер как и в другие азартные игры, ровнялась нулю.
Сопляк, видимо, не в курсе, что в тюрьме своя особая игра — на выживание. Строить карточные домики и забавляться играми — все то время уж точно было не для меня.
Как подсказывает горький опыт, если Крис Мартинес — сынок одного местного мафиози, не возьмется за ум и не прекратит вести блудный образ жизни, все может и для него плачевно закончиться. Тогда я с удовольствием угощу пацана куском дерьма из прошлых лет, и этот жест вряд ли ему понравится.
— Ты разочаруешься, Крис, я просто не намерен проигрывать.
Мой голос ощущается стальным и непоколебимым с привкусом легкого раздражения, направленным в сторону игрока, восседавшего напротив меня в своем специфическом кресле.
С этими словами переворачиваю три оставшиеся карты, которые указывают на очередной и безусловный мой выигрыш. Иначе быть не может.
— Что за…?
Губы противника белеют, когда он видит перед собой сложившуюся картину.
Без особого желания он повторяет за мной, позволяя взглянуть остальным присутствующим на собранные им масти.
Чрезмерно помпезные прихвостни, вытягивая шеи в любопытстве, мигом стирают улыбочки с мерзких физиономий. Все ахают. Настает мой черед позволить удовлетворенно ухмыляться и расслабиться в кресле игрока.
Моя тройка карт оказывается старше. Преобладающий над парнем гнев затуманивает ему мозги, поскольку излучающий безумие его взгляд кричит о желании расправиться с моей шкурой не теряя времени.
— Это невозможно, — недоуменно произносит оппонент и нарочно швыряет на стол свою карту, которая на лету сбивает выстроенную гору из выигранных мной фишек.
Все они рассыпаются по столу слишком выразительно, чтобы привлечь любое внимание. Но только не мое.
Ни этот жест, ни все остальное, находящееся в небольшой комнате для приватной игры в покер, меня не интересует. Кроме одного важного факта. Ее присутствия.
Девушка сидит подле Мартинеса на протяжении всей игры. Она слишком красива, слишком привлекательна, раскована, и отчаянно мужественная, несмотря на свою хрупкость.
За короткое время Мия настолько вкоренилась в мои мысли, полностью вошла в мое сознание, что я более не в состоянии сопротивляться своим инстинктам. Достаточно одного ее аромата в этом помещении, чтобы перевернуть здесь все верх дном ради нее или сойти с ума вместе с ней.
Ее глаза цвета лагуны озорно блестят, когда она смотрит на меня, не скрывая своего любопытства наряду со страхом. Прекрасное и изящное тело девушки, обтянутое в черное классического покроя платье, слишком напряжено. Грудь в глубоком вырезе ткани то и делает, что резко вздымается и опускается.
Она возбуждена. И я не меньше.
Кончиком языка увлажняет губы, прикусывает их зубами в манящем для меня жесте.
Черт.
Мой пульс мчится, как после проката на американских горках при виде нее… такой возбужденной, сексуальной, побуждающей совершать грехи.
Но стоит ей лишний раз взглянуть на своего никчемного бойфренда, как между нами возникает всепоглощающая пропасть, и реальность собой отрезвляет.
— Ты сущий дьявол, Флойд, — цедит сквозь зубы без намека на доброжелательность тот, кто по собственной воле вызвался на карточную дуэль. — Хочешь забрать весь выигрыш себе, не оставив шанса отыграться?
— Ни этот выигрыш меня интересует, — отчетливо звучит мой голос, рассеивая нависшую паузу над игральным столом.
Крис не игрок, каким себя считает. Скорее, он пародия.
Что касается меня, я слишком давно играл в покер и когда-то значился одним из лучших в кругах своего тогдашнего общества. Последняя игра ни к чему хорошему не привела, если только к моему постепенному разрушению. Поэтому сегодня мне выдается отличный шанс отыграться, и подтверждением тому служат несколько выигранных партий подряд.
Всё притихли, выжидая дальнейший диалог, в том числе сам Мартинес не издает звука. Все же догадка поблескивает в его демоническом взгляде, прожигающим сначала Мию, затем меня.
— Чего ты хочешь? — наконец-то он адресует свой главный вопрос.
— Правильнее будет спросить: кого? — проскальзывает вызов в моем тоне.
— Не боишься проиграть на этот раз? — темные густые брови в удивлении взлетают вверх.
— А ты? — не отступаю я.
— Не вижу причин для этого.
— Валяй.
— Я просто так не отдам ее, учти, — грозит мне пальцем.
— Никто и не говорит, что игра будет легкой, — стою на своем, не обращая на его пугающий до усрачки жест.
Крис старается держаться хладнокровно, что выходит совсем плохо. Он слишком нервозен в момент, когда необходимо сосредоточиться, взять волю в кулак, а не поддаваться эмоциям, выставляя себя хозяином жизни. Знаю. Проходил.
