Это был фантастический сон, который потряс меня до… до.. ре.. ре… ми…
Начинался он с кадра из кинофильма «Спартак» ещё той – самой первой экранизации мотивов Джованьоли в 1960-ом!.
Спартак обратился ко мне и сказал:
– Её больше нет! Они вернулись на Цефею!
– Кого? – удивился я, – Валерии?
– Божественная навсегда со мной, – успокоил меня Спартак. – Терри!
– Как это вернулись на Цефею? – в ужасе вскричал я. – И почему во множественном числе?
– Вы, земляне – глупые! Неужели вы с самого начала не поняли, что и она и все её ученицы не отсюда?
Будь это не во сне, я размышлял бы долго-долго. Но во сне у меня была потрясающая ясность мысли и я сразу согласился. – Да-да! Разумеется! Мы глупые! Как же мы так опростоволосились?
Спартак улыбнулся мне и сказал: надо было внимательно слушать Познера!
– А что мы пропустили? – удивился я. – Эфир от первого апреля десять раз пересматривали!
– Да хоть тысячу раз! – он же и сам не отсюда!
– А Вы, выходит, тоже… – робко начал я, но он засмеялся и… исчез!
И я сразу ощутил такую пустоту вокруг, такое жуткое одиночество….
И тут на меня обрушилась Казань!
Вся!
Разом!
Словно я никуда из неё тогда и не уезжал!
Моя любимая прекрасная Казань!
ПредКазаньЕ
И я мгновенно перенёсся в ледовый Дворец спорта!
Такой же точно стоял и у нас в Свердловске, и в Прокопьевске… проект был не просто типовым, но и очень удачным. И теперь этот типовой проект вломился в мой нетипичный сон!
И передо мной на льду стали возникать фигуры фигуристок!
Одна за другой! Словно я просматриваю какой-то фантастический ролик, а закадровый голос Татьяны Анатольевны Тарасовой и второй Алексея Ягудина представляют девочек!
Мне казалось, что на гигантском экране льда катаются фантастически яркие изображения и в то же время они катались беззвучно, а за кадром звучал Жорж Бизе! А может быть это был конспект Родиона Щедрина. Я просто тонул в этих звуках, в этой мелодии.
А на льду засветилась… Алиса Лью!!!
– Не может быть! Её нет в составе участниц! – воскликнул я, обращаясь к тому, кто только что так внезапно исчез. И голос Спартака мне ответил:
– О ней, о ней думает каждая участница соревнований! Теперь, когда Терри и её красоток больше нет среди нас, именно с ней предстоит состязаться собравшимся!
– Но Ками её уже побе…
– Ками с Терри на Цефее!
– Аню…
– И Аню на Цефее!
Лью сделала головокружительный пятиоборотный прыжок и растворилась во льду типового Дворца Спорта. А на нём возникло отражение Невы и невероятной Елизаветы Нугумановой!
Изображение было таким ярким, таким необычным, таким реалистичным что я потерял способность говорить!
Продолжение следует?
И тут на меня обрушивается каскад Валерий!
Изображение Валерии Ш. возникает то на белом, то на синем, то на красном фоне! Я даже не пытаюсь угадывать все её звания и регалии. Для меня само её имя выше любых регалий!
Валерия! Спартак называл её у Джованьоли не иначе, как «божественная»!
Какое имя! Какая потрясающая судьба и в романе и в жизни!
Одно время у нас России так называли не более чем одну девочку из пятисот. А в 2003-ем был всплеск! Возможно тому поспособствовала популярность нашей великой певицы.
У Джованьоли имя Валерия Мессала словно отсылает нас к великому римлянину, Валерию Мессале. Но нет! Так звали его вторую жену! Так что Валерия Мессала – личность вполне историческая, хотя реального Спартака она вряд ли могла встретить во времени. Но в фильме, где неотразимая Джин Симмонс играет Варинию, я смотрю на неё и понимаю – это она! Валерия! Валерия Мессала! Та, которую любил Спартак!!! Фантастическая Валерия!
