Роман Швецов уставился в потолок, который менял цвет с завидной последовательностью: красный, желтый, зеленый. Зрелище завораживало своим предсказуемым интервалом. Он долго наблюдал за ним, пока не осознал, что проснулся среди ночи. Светофор. Стоит, зануда, и никуда двигаться не собирается. Островок безопасности и покоя. Забавное зрелище. Роман раньше не обращал на него внимания, поскольку передвигался исключительно днем, а ночью спал без задних ног. Внезапное пробуждение его удивило. Мутное послесловие сна, тягостного и тяжеловесного, подробности которого он забыл в момент пробуждения, его ошеломило. Роман начал натягивать на голову одеяло, пытаясь отгородиться от грядущих неприятностей, но узрел еще один источник красного цвета. Мигал индикатор на обычной с виду шариковой ручке, лежащей на столе. Проспал. Перед тем, как перейти в режим напоминания, устройство издавало звук, похожий на отвратительный звон старого советского будильника. Охранную систему под названием «комар» сработал на заказ Андрей Гугенков по прозвищу Чип, большой спец по конструированию замысловатых охранных приспособлений. Четыре датчика денно и нощно стерегли машину. Один в салоне, второй под капотом, третий – в багажнике, четвертый – под днищем. Незаметной не могла проскользнуть ни одна живая душа. Сбросив одеяло на пол, Швецов встал, вышел на балкон и уставился на «Форд», который смирно дремал на стоянке под домом. Подле машины никого не было. Но «комар» не мог соврать.
– Может, псина под машину залезла? – засомневался Швецов.
Чем дольше он всматривался в авто, тем крепче утверждался в мысли, что под ней находится человек. Вернувшись в комнату, придавил пальцем мигающую красную кнопку и вернулся на балкон. «Мину пристраивает? – подумал Роман о неизвестном, который, судя по всему, лежал под низкорослым „Фордом“. – Или над тормозами колдует?».
Швецов представил, как садится в машину, заводит двигатель и в этот момент огненный демон, упрятанный в маленькую коробочку, вырывается наружу, разнося на куски поджарый «Форд». Он поежился, видел, во что превращается иномарка после срабатывания адской машинки. Полгода назад на воздух взлетел один из братков по кличке Гвиней. Через полчаса после взрыва Роман проезжал мимо останков Volvo и обратил внимание на длинную бурую змею, неприкаянно болтающуюся на ветке тополя. Притормозив, Швецов с любопытством рассматривал странную рептилию, пока не сообразил, что перед ним вовсе не змея, а внутренности Гвинея. Хоть и говорят, что на миру и смерть красна, Роман не собирался отправляться на небеса в разобранном виде. Это заблуждение, что для усопшего нет никакой разницы, в каком виде его тело будет предано земле. Придумавший динамит Нобель наверняка считал, что облагодетельствовал человечество. Интересно, что бы он сказал, узрев на дереве кишки Гвинея?
Звонить посреди ночи Гугенкову не хотелось, но и тянуть резину не имело смысла: договор предусматривал немедленный выезд к клиенту при срабатывании системы. В противном случае фирма снимала с себя ответственность. Андрей взял трубку, будто и не спал. Выслушав Романа, приказал сидеть дома и ни о чем не переживать.
Минут через сорок дверной звонок издал истошную петушиную песнь. Андрей по-хозяйски прошел на кухню, положил на стол увесистый пакет, обмотанный синей изолентой. Из него торчали длинные тонкие провода.
– Ну и что за хрень? – хмуро поинтересовался Швецов.
– Обычная бомба. Подозреваю, что внутри тринитротолуол или, как говорят в народе, тротил. Он хорош тем, что может лежать под землей десятилетиями, не утрачивая свой потенциал, при этом безопасен, как хозяйственное мыло. Его можно расплавлять, как воск, и заливать куда угодно. Пацаны знают, где можно его добыть – из русских и немецких снарядов времен минувшей войны. А этого добра столько, что можно поднять на воздух районный городок вместе с домами и его обитателями. Для инициации тротила нужен взрыватель, в данном случае он электрический. Его присоединили к замку зажигания. Если бы ты завел двигатель, отправился бы к праотцам. Извини, Рома, но возле тебя нарисовался какой-то крутой перец, которому ты мешаешь спать. И он не успокоится, пока от тебя не избавится. Я в этих делах смыслю. Если клиента не удалось разнести в клочья с помощью обычной взрывчатки, остаются автомат Калашникова или, на худой конец, пистолет ТТ. Встретят на перекрестке, когда ты остановишься на красном светофоре, и напичкают свинцом. Так что подумай, кому перешел дорогу. Вариантов два: либо назначаешь стрелку и договариваешься, либо линяй подальше. Это последний звонок. Моя хитроумная электроника тебя не спасет. Извини, бомбу возьму с собой. Мои ребята с ней разберутся. Ты не первый и не последний. Каждую неделю снимаем такие штуковины. Не кисни.
Гугенков хлопнул Романа по плечу, сгреб со стола взрывную машинку и удалился, осторожно прикрыв за собой дверь. Выключив свет на кухне, Роман прошел в спальню, обессилено рухнул на кровать. В том, что его рано или поздно грохнут, он не сомневался. Какого рожна нарастил объемы продаж? Предупреждал же Карабухин, что это добром не кончится.
Военного летчика первого класса полковника Карабухина выперли из армии после того, как он, наплевав на приказ начальства, не оставил в ГДР эскадрилью «МИГов», а перегнал их в Белоруссию. Списанный в утиль летчик горькую не запил, а, вернувшись в родной Воронеж, организовал частное авиапредприятие. Уже через год он командовал пятью транспортниками Ан-26, присовокупив к ним парочку грузовых Ил-76.
Швецов торговал шмотьем, но от предложения обеспечить нефтяников Тюмени крымским вином, водярой и коньяком не отказался. Лишнего навара не бывает. Поначалу Роман хотел арендовать транспортник местной авиакомпании Sout-Service, но соотечественники заломили такие цены, что пришлось идти на поклон к коммерсантам из ближнего зарубежья. Карабухин оказался мужиком сметливым и оборотистым. Через полтора часа после того, как Роман позвонил ему и рассказал о винно-водочной затее, прислал по факсу договор. Не дожидаясь предоплаты, две двадцать шестые «Аннушки» перетаскали спиртное. Через две недели Карабухин заявился к Швецову в гости, поближе познакомиться, а заодно и обмыть удачную сделку.
Карабухин был ровесником Швецова, но выглядел старше. Твердый испытывающий взгляд. Треугольное пергаментное лицо, заканчивающееся клинообразной бородкой. Высушенное сверхзвуковыми скоростями тело, подвижное, как у ящерицы. Руки жили как бы сами по себе, даже хозяин, видимо, не в силах был за ними уследить. В то же время этот человек вызывал доверие.
