– Вступление.
ВЕСЬ «ПРОЕКТ» КАК ВСЯ ЖИЗНЬ.
Перед вами новая часть, продолжение приключений проводника Зоны, сталкера Джоника.
Все действующие лица и места почти те же.
Но Правило есть одно, как всегда неизменное: только выжить, любой ценой.
Выражаю огромную благодарность Разие Оганезовой за помощь в написании отрывков в этой части саги.
Без Нее не было бы Ничего, что Вы читаете здесь.
Также Благодарю за неоценимую помощь Ярго М. (В. Вышенеев)
Отдельное спасибо корректорской группе – Т. Смирновой, Е. Бакуменко.
Художнику обложки – Аси Оболенской.
Надеюсь, что эта часть получилась не хуже первой.
Вроде все. Итак, начинаем!
ПРОЕКТ «ОТСТУПНИК».
Вторая часть. СТИКс.
Глава первая. Дела государственные и семейные.
За восемь лет до всех событий. Наше время.
Зимний вечер в Москве. Неприметное здание в проулке домов.
Это негласная штаб-квартира концерна «Роснано». Она предназначена для тайных встреч и секретных переговоров высшего звена руководства концерна с потенциальными заказчиками.
Просторное помещение, обставленное дорогой мебелью и отделанное современным интерьером.
Это кабинет, оборудованный по самому последнему слову техники: защитой от прослушивания, всеми видами связи (правительственная также имелась), сигнализацией, видео и прочими электронными наворотами.
В нем находятся двое мужчин, казалось, непринужденно беседующих о разных житейских мелочах.
Один из них – глава концерна «Роснано», сам А. Ф. Борайс.
Другой – Арнольд Александрович, чиновник из «комитета».
Да, тот самый Арнольд Александрович, только не такой обрюзгший, да и помоложе возрастом.
– Может быть, кофе или чего-нибудь покрепче? Как ты относишься к этому предложению, а, Толя? – панибратски подмигнув, предложил «комитетчик» своему собеседнику.
– Не знаю, у меня – режим, работа, – принялся было отнекиваться Борайс, взмахнув рукой, возражающим жестом.
– Как знаешь, но я бы не отказался от рюмки чая, – благожелательно начал неспешную беседу Арнольд Александрович, – заодно отметим мое новое звание полковника, да и свежее назначение.
– Поздравляю, и что за должность у вас будет? – уклончиво задал вопрос Борайс, уводя разговор в свое русло.
– Не спеши, Анатолий, с вопросами. Ведь «вопросы» привык задавать я сам, – поморщился «комитетчик», ставя на место хозяина кабинета, – вот признайся, Толя, как старому другу и товарищу из органов. Ты же начал принимать омолаживающие уколы для бессмертия из ваших секретных наноразработок?
Борайс покачал головой, заискивающе отвечая:
– И все вы уже знаете, ничего не скроешь от вас.
– Ну а как же? Это наша работа: все знать, все контролировать,
– отозвался Арнольд Александрович, по-хозяйски подходя к бару, доставая оттуда бутылку марочного коньяка, наливая его в граненый стакан наполовину, присаживаясь в гостевое кресло.
– Послушай, Толя, вот ты получаешь свои укольчики из стволовых клеток, а ведь надо думать глубже и масштабнее. Понимаешь, о чем я? – спросил «комитетчик», отпивая глоток налитого коньяка.
– Да нет, что-то не в курсе ваших событий, просветите, – Борайс подошел ближе к собеседнику, полуприсев на угол стола напротив «комитетчика», внимательно его слушая.
«Образовалась актуальная тема, что уже четыре года назад, на Украине, в районе города Припять, где еще ЧАЭС была, образовалась в 2004 году, Зона Отчуждения. В нее вошел еще ряд мелких поселений: Янов, Городок-32, сам Чернобыль и прочие. Вокруг этой Зоны выстроен Периметр, охраняемый коалиционными войсками: СВУ (сухопутные войска Украины), НАТО и другими.
Такое подобие миротворческого ОБСЕ.
Полное название этих войск – Международная Изоляционная Коалиция. Организована она была по просьбе лояльного правительства Украины, которое тогда находилось у власти, в рамках оказания гуманитарной помощи.
То было сделано обоснованно, после второго удара так называемой Вспышки из той старой Зоны, еще возникшей после аварии с атомным реактором, в 1986 году.
Задача этой Коалиции – изолировать Зону от внешнего мира, не давая распространяться далее по территории стран, неизвестной угрозе. Допуск в Зону Отчуждения гражданских лиц категорически запрещен. Лица, нарушившие запрет, задерживаются, а при оказании вооруженного сопротивления уничтожаются. Это так, лирика. Предисловие тебе краткое, Анатолий. Сам понимаешь, что подразумевается под выражением «гуманитарная помощь».
Соответственно, с того времени возле этой Зоны тоже находится наш ограниченный российский контингент войск. Десант, спецназ, разведка – как полагается. Также пребывают там и наши ученые в своих научных лабораториях, исследующие Зону. Но дело совершенно в другом. Из наших источников, стало известно, что кровь, взятая на анализ у находившихся в Зоне раненых бойцов этого российского контингента, обладает некими аномальными свойствами».
– А ну-ка, поясните подробнее, Арнольд Александрович, – Борайс напрягся, вставая в стойку, словно гончая собака, почуявшая след.
– Да что тут непонятного, кровь мутирует, – с жаром сказал «комитетчик», – Зона Отчуждения – одна сплошная аномалия.
Кровь мутирует, превращаясь в какую-то, совершенно новую, биологическую форму, при попадании в кровь организма человека, кусочков зонных Артефактов или металла…
– Металла, – задумчиво повторил Борайс вслед за «комитетчиком».
– Именно, металла, – подтвердил Арнольд Александрович.
– А что будет, если в кровь добавить специальный металл? – хмурясь, спросил Борайс, прогоняя в мозге какую-то идею.
– Именно, добавить особый металл, жидкий металл, – снова подтвердил «комитетчик» зародившуюся мысль у собеседника.
Вскочив, Борайс быстро заходил по кабинету, громко заговорив: «Да, особый металл, только это будет наш…»
– Нано-металл! – с восклицанием добавил глава «Роснано», рождая идею, схватывая все на лету.
Борайс подошел к тонированному окну с бронестеклами, обращаясь к отражению в стекле собеседника, спрашивая его: «Это что же получается, если все удастся, то все люди скоро избавятся от болезней, а может, даже и получат бессмертие? Это какие возможности открываются перед человеком! Подумать только: можно творить, жить, любить вечно…»
– Стоп, стоп, – прервал его «комитетчик» на полуслове, – а как же родина, страна, оборона рубежей государства в конце концов?
– Вы об «этом» подумали? – сурово, с нажимом в голосе, спросил Арнольд Александрович.
– А там, – «комитетчик» показал глазами вверх, – думают.
Борайс суетливо вытащил платок из кармана, чтобы вытереть вспотевшее лицо.
– Да я тоже, конечно, думаю об этом, – нервно приглаживая рыжие волосы, проговорил Борайс.
