– Лесаков! Стоять! Куда? – заорала мне вслед медсестра, которую я едва не сбил с ног, вылетая из рекреации в коридор.
– Василиса, вызывай пожарных! Звони главному, взрыв на территории! – гаркнул я на бегу.
– Какой пожар? Ой, мамочки! – заверещала человеческая сирена. – Жанка, вызывай пожарных! Куда, ну, куда выперли! А ну, быстро все по палатам! И сидеть мне тихо!
Однако шустро Василиса Тимофеевна в себя пришла. Молодец! Правильно сориентировалась, на пожаре что главное? Чтобы гражданские под ногами не мешались, иначе бедлам, а не спасательные работы. Больше всего ненавижу бессмысленных зевак. А нынче эти сволочи все как один телефоны достают, да только не затем, чтобы помощь вызвать, чтобы видосики свои треклятые поснимать.
Я мчал по лестнице, прыгая через ступеньки. Сердце колотилось о ребра, голова чуть гудела, но мне было плевать. Неизвестно, что рвануло и сколько людей вокруг, пока пожарные доберутся, я смогу организовать или тушение, или спасение.
Позади меня нарастал шум, больные выскакивали на лестничные клетки, медсестры загоняли их обратно. Вдруг кто-то заорал: «Пожар! Горим!» – и началась паника. Я рванул было обратно, но в последний момент передумал. На месте взрыва моя помощь может оказаться нужнее, осталось понять, где и что горит.
Я вылетел из корпуса и остановился, пытаясь сообразить, куда бежать дальше. Сирена орала, пациенты, которые гуляли в сквере, громко переговаривались, особо впечатлительные женщины рыдали и тоже кричали «Пожар!», глядя куда-то в сторону родильного дома.
Твою ж дивизию! Только этого не хватало, что там вообще могло взорваться?! В этот момент на аллее, ведущей к административному корпусу, показалась медсестра. Девчонка шла, не разбирая дороги, по лицу текли слезы, рот раскрыт в беззвучном крике. Несчастная явно не соображала, кто она и где находится.
Я дернулся к ней наперерез. Девушка, не заметив препятствия в моем лице, просто уткнулась мне в грудь и задергалась, пытаясь продолжить движение. Я осторожно схватил ее за плечи и оторвал от себя, заглянул в лицо, окликнул, ноль реакции.
– Ты меня слышишь? Где взорвалось? Ты ранена? – я аккуратно потряс девчонку, надеясь, что не придется применять радикальных мер. Медсестра никак не реагировала, только едва слышно поскуливала на одной тонкой ноте, как потерявшийся щенок.
– Черт! – выругался я, отпустил женские плечи, отступил на шаг и со всего размаха влепил пощечину. Ненавижу этот способ выведения из шокового состояния, но он самый действенный и быстрый.
– Вы что творите?! – завопил кто-то за моей спиной, но я проигнорировал ор, отслеживая состояние потерпевшей.
Отпечаток моей ладони моментально вспух на нежной девичьей щеке, но в перепуганных глазах наконец рассеялся туман, и девчонка судорожно втянула в себя воздух и просипела:
– Помогите!
– Тихо! – спокойным тоном приказал я. – Ранена?
– Нет, – замотала головой медсестра.
– Где горит, знаешь?
– Т-там! – медсестра встретилась со мной взглядом, икнула и махнула рукой в конец аллеи.
– Соберись, точное место можешь назвать? – я смотрел прямо ей в глаза, не позволяя отвести взгляд.
– Старый склад, возле административки. Там баллоны с кислородом. Сносить будут. Переносили. Помогите, – прошептала она, начиная оседать на землю. – Там девочки! Васька-ирод! – вскрикнула вдруг девочка высоким голосом, всхлипнула, закатила глаза и завалилась мне на руки.
Я оглянулся посмотреть, кто там такой возмущенный стоит и сопит за моей спиной. Еще одна девчонка, насупив брови и сурово выпятив подбородок, сверкала на меня глазами.
– Имя? – удерживая медсестру на своей груди, рявкнул я.
Недалеко раздался еще один взрыв, девушка охнула и присела, прикрывая голову.
– Быстро взяла, оттащила на лавочку, уложила, позвала на помощь! Справишься?
– Д-да, – пискнула незнакомка, принимая в свои объятья тело медсестры.
Едва пострадавшая оказалась в чужих руках, я рванул в сторону гремевших без остановки взрывов. Да твою ж рыбу-мать! Что происходит? Диверсия? Баллоны должны храниться в отдельном помещении, да и кислород просто так не взрывается ни с того ни с сего. Я вылетел на дорогу и увидел старое здание позади административного корпуса. Из его выбитых окон вырывался огонь и валил дым.
Вокруг почему-то бродили две медсестры, тело в белом халате лежало недалеко от ступенек крыльца. Я кинулся сначала к той, что лежала без движения. По пути зацепил оглушенных и растерянных девчонок, развернул к дороге и чуть подтолкнул в сторону бегущих от корпуса людей.
В один прыжок оказался возле тела и выдохнул, когда понял: медсестра жива, хоть и пострадала. Видимо, откинуло взрывной волной, или просто потеряла сознание от страха и шока. Лицо девушки было залито кровью, но раны на голове я не обнаружил. Наскоро ощупав руки-ноги, на свой страх и риск подхватил и потащил подальше от места пожара.
Перебежал дорогу, уложил на траву, крикнул кому-то в белом халате, чтобы приняли пострадавшую, и метнулся обратно. Медсестрички, которых направил подальше от горящего дома, все еще не ориентировались в пространстве. Пришлось отлавливать и тоже вести на газон, на котором развернулся спонтанный спасательный центр.
– Принимайте, – всунул девиц в руки двух врачей и бегом обратно. – В доме еще кто-нибудь есть? – спросил у сотрудников, которые приняли от меня девчонок.
– Вы кто? – строго уточнила дама, немного растерянно глядя на меня поверх очков.
– Спасатель! Так в доме еще кто-то есть? Ну же, доктор, отвечайте!
– В каком? – не поняла врач. – А, там… – она глянула на горящее здание, в этот момент раздался очередной хлопок, женщина отпрянула и чуть не упала.
– Держитесь, доктор! Там еще кто-то может быть? – настойчиво повторил я.
– Там? – дама на секунду задумалась. – Слесарь. Там у него комнатка была.
Да твою ж дивизию! Какая к ежам морским комнатка в здании, где хранятся кислородные баллоны? А техника безопасности? Не, не слышали! Ничего не меняется в нашей стране, как бы она ни называлась. Что в Союзе нерушимых свободных республик бардак по части безопасности, что в демократической России. Бюрократизм и взяточничество – на том и прогораем.
– Скорую вызвали?
– Всех вызвали, – кивнула доктор и перестала обращать на меня внимание, переключившись на пострадавших.
– Доктор, огнетушители где?
– Что?
– Огнетушители.
– Я не знаю, простите, – секунда, и врач снова вне зоны доступа.
Ну, правильно, пациент важнее, чем какие-то огнетушители.
– Так, мужики, сюда идите! – скомандовал я пациентам, подтянувшимся поглядеть, что горит и где.
– Че надо, пацан?
Пацан? В смысле, пацан? Да, черт возьми, ну точно, в их глазах я пацан и есть, сопляк зеленый. Но меня так просто с панталыка не собьешь, особенно когда от моих действий зависят жизни.
