У окна административного здания стояли двое мужчин. Высокий подтянутый брюнет в классическом костюме, белоснежной сорочке и стильном галстуке и круглобокий коротышка с вечным румянцем на пухлых щеках. Они наблюдали за толпой, собравшейся возле центрального пропускного пункта завода.
Компания «СПГ Северный» включала в себя целый комплекс крупных предприятий, занятых разработкой Южно-Тамбейского газоконденсатного месторождения. Все они появились здесь, на полуострове Ямал, не за один день.
Реализация проекта длилась уже долгих пять лет. Все это время так называемые защитники прав коренного населения и борцы за сохранение экосистемы Ямала пытались добиться запрета на строительство сооружений по добыче и сжижению газа на полуострове. Но если раньше их претензии выражались лишь в пустом стоянии с транспарантами перед строительными объектами, то в последнее время участники пикетов все чаще стали ввязываться в стычки с охраной.
Вот и сейчас разношерстная толпа, потрясая транспарантами, выкрикивала обвинения в адрес администрации завода. Высокий брюнет, лицо, ответственное за пуск первой линии завода по производству сжиженного природного газа, подозревал, что сегодняшнее пикетирование добром не кончится.
– До чего же порой люди бывают невежественны, – озабоченно покачивая головой, проговорил круглобокий коротышка. – Они хоть бы раз пораскинули мозгами, посчитали, какую выгоду региону несет наше строительство. Чем был полуостров всего пять лет назад? Пустынный край, забытый богом и людьми, с горсткой загибающихся населенных пунктов. А сейчас? Современный морской порт, действующий аэропорт, десятки тысяч рабочих мест. А престиж? Спроси у кого те же пять лет назад, где находится полуостров Ямал, только школьники и ответили бы, да и то лишь те, которые серьезно относились к учебе. А сейчас Ямал не сходит с языка во всех странах мира. Неужели это нисколько не важно? Ну, скажите, Александр Борисович, разве я не прав?
– Не распаляйся, Вадим Иннокентьевич, ты не на партсобрании, – заявил тот и недовольно поморщился.
– Да ведь обидно, Александр Борисович! – прижимая пухлые ручки к груди, с наигранной искренностью выдал коротышка. – Мы ведь ради людей стараемся.
Александр Борисович не ответил. Высокопарным словам начальника финансового отдела, коим являлся Вадим Иннокентьевич Бойко, он не верил ни на грош. Все старания этого субъекта постоянно сводились лишь к тому, чтобы ни в малом, ни в большом деле не упустить личной выгоды. Для того чтобы это понять, не нужно было иметь семи пядей во лбу, но сам Бойко настолько свыкся с принятой на себя ролью народного благодетеля, что, пожалуй, только один он и верил в искренность своих высказываний.
Терпеть странности начальника финансового отдела Александру Борисовичу приходилось по двум причинам. Во-первых, в своей области Вадим Иннокентьевич был не просто профессионалом. Он являлся настоящим гением финансового дела, что положительно сказывалось на реализации проекта. Во-вторых, Александр Борисович Карчинский являлся управляющим всей компанией. Ему были подведомственны все подразделения, в том числе и финансовый отдел. Поэтому Карчинский считал, что аспект взаимоуважения очень важен для достижения успехов в работе. У каждого человека свои странности. Пока они не наносят вред общему делу, на них лучше внимание не акцентировать. Так полагал Александр Борисович.
Настенные часы пробили десять раз. До полного восхода солнца оставалось минут тридцать. Так называемые гражданские сумерки, время, когда полная тьма уступает место скучной серости вялых утренних лучей, все крепче упрочивали свои позиции.
В свете восходящего солнца наблюдатели, стоявшие у окна, могли прочесть каждую букву, начертанную белой краской на красной основе транспарантов. «Вибрация и шум пугают птиц», «Трубопровод уничтожает флору и фауну», «Тепло трубопровода губит вечномерзлые породы», «Защитим экосистему Ямала – спасем экосистему земного шара». Лозунгов подобного рода Александр Борисович насчитал штук двадцать.
«Сегодня этой публики собралось особенно много. Похоже, начальнику охраны пора вмешаться», – подумал Карчинский и направился к столу, на глянцевой поверхности которого располагался аппарат внутренней связи.
– Нет, вы только посмотрите, что они вытворяют! – заявил Бойко и вплотную прижался к стеклу. – Это возмутительно!
Карчинский на ходу бросил взгляд в окно. Он увидел, как пикетчики перехватили свои транспаранты на манер топоров и принялись колотить ими в ворота, закрывающие доступ на объект. Охрана завода редкой цепочкой выстроилась напротив них, но что делать дальше, она явно не знала.
Карчинский мгновенно отреагировал на это. Он подскочил к аппарату внутренней связи, вдавил кнопку, вызвал начальника охраны.
Как только прекратились гудки, Александр Борисович отдал четкий приказ:
– Вдовин, всех к центральным воротам! Вызывай Салехард, пусть высылают наряд полиции и ОМОН. Пикетчики решили взять завод штурмом, так что теперь это вторжение на частную территорию.
– Александр Борисович, у шестого блока нештатная ситуация, – едва выслушав приказ управляющего, выдал начальник охраны. – Только что у разгрузочной платформы появился отряд пикетчиков. Они прорвались на территорию завода возле цеха по переработке шлама. Охране пока удается удерживать их на месте, но что у них на уме и каковы их планы, неизвестно.
– Почему не доложил? – взорвался Карчинский.
– Вы меня опередили.
Вдовин не обратил никакого внимания на выговор, из чего Карчинский сделал вывод, что дела у разгрузочной платформы и правда плохи.
– Вызывай полицию, пусть высылают вертолет! – повторил приказ Карчинский. – Я сейчас буду.
– Что случилось? – не отрывая взгляда от окна, спросил Вадим Иннокентьевич. – Еще проблемы?
– Некогда болтать, – оборвал его Карчинский. – На твоем телефоне есть камера? Включай ее и снимай то, что происходит у ворот. Все, до единой минутки, понял? Если пикетчики вздумают перебраться через забор, сразу звони мне.
– А вы куда?
– К шестому блоку. Оказывается, там тоже пикетчики, и настроены они отнюдь не дружелюбно, – на ходу бросил Карчинский и выскочил из кабинета.
До разгрузочной платформы он добрался минут за десять. То, что Александр Борисович там увидел, повергло его в шок. Два десятка людей сцепились врукопашную на подъездной площадке, у цеха по переработке шлама. Парней из охраны можно было опознать лишь по форменной одежде. Пикетчики валили их с ног, забрасывали камнями. Те без особого успеха пытались уклоняться от ударов и оттеснить пикетчиков за ворота.
