Порыв теплого весеннего воздуха ударил мне прямо в лицо. Аллилуйя! Наконец-то меня выписали из лазарета, который я уже просто видеть не могу! Меня продержали на больничной койке больше недели, но вся соль в том, что я прекрасно себя чувствовала уже на третьи сутки. Местные доктора все время приговаривали, что нужно «еще немножко подлечиться». Ну я бы и рада прогулять пары да поваляться в постельке, попивая чай и пересматривая любимые сериалы, но проблема в том, что в лазарете строго запрещены любые развлечения больных. Вплоть до того, что не разрешается даже с заглянувшим другом перекинуться в карты.
Через два дня я взвыла. Меня постоянно заставляли лежать, и даже в те редкие моменты, когда я вставала, чтобы размять ноги, персонал то и дело ругал меня и отправлял обратно в койку. Я ругалась с докторами, жаловалась отцу, но все без толку. Он на пару с Аристархом настаивал, чтобы меня «долечили». Я никогда не была капризной и всегда следила за своим здоровьем, но сидеть без дела сутками, довольствуясь лишь редкими визитами друзей, для меня было невыносимо.
Когда меня выпустили из этой тюрьмы, я радовалась как ребенок. На душе стало по-детски легко. Аристарх больше не имеет надо мной власти, я получила защиту. Теперь у меня есть настоящая возможность спокойно обучаться в Интермагической академии, никого не опасаясь. Ко мне заходил Абелард и с улыбкой сообщил, что оборотням не терпится познакомиться со мной поближе, для этого они хотят организовать что-то вроде вечеринки. Уж не знаю, позволяют ли правила академии такие мероприятия, но я не против пообщаться с ними. Оборотни произвели на меня впечатление добрых и отважных парней, которые не заморачиваются насчет чистоты крови и происхождения.
Из лазарета меня забирал отец вместе… с Аристархом. Уж не знаю, зачем пришел этот дракон и на что он надеялся, но я не обращала на него ровным счетом никакого внимания. Взяла отца под руку, прижалась к нему, и всю дорогу мы с ним общались так, будто рядом с нами никого нет. Краем глаза я видела, как хмурится Аристарх, хоть и пытается делать вид, что все хорошо и так и должно быть. Перед входом в нашу с девочками гостиную дракон сослался на важные дела и откланялся. На миг мне показалось, что в его взгляде, брошенном на меня в последнюю секунду, проскользнула обида. Что ж, он может обижаться сколько угодно и лелеять свои несбыточные надежды. Я никогда не забуду, как Аристарх обращался со мной и пытался убить, когда у меня еще не было поддержки Красного клана. Вот и пусть теперь кусает локти! Никогда я не буду женой солдафона.
– Проходи, Маша, – подтолкнул отец, кивая на дверь.
Стоило нам ступить в гостиную, как из противоположного конца комнаты на меня полетело большое серое пятно.
– Ур-р-ра! – раздался радостный кошачий визг. – Вернулась! Племяшка моя родная! Как же я рад!
Услышав такое от своего дяди, я, мягко говоря, удивилась. Да Рафик никогда в жизни не демонстрировал мне ничего нежнее снисходительного презрения, а тут чуть ли не целоваться лезет. Я опомниться не успела, как он затараторил, продолжая тереться об меня усатой мордой:
– Машка, Маня, Машенька, Машунька, Машаня! – не своим голосом визжал мне в ухо дядя. – Защити меня, умоляю, от этой ведьмы проклятой! Спасу нет никакого от этой чертовки, чтоб она под землю провалилась!
– Что происходит?! – крикнула я, пытаясь отодрать от себя кота, который вцепился в меня всеми лапами и орал как резаный. Из-за него мне даже не видно, что происходит в двух метрах от меня.
– Эта зараза извела меня, бедного! Смерти моей хочет, змея подколодная! Сил нет больше терпеть! Каждый день одно и то же: иду я по своим делам, никого не трогаю, а эта подлюка меня хватает и со всей дури в окно швыряет! Да я скоро заикаться начну и спать перестану! Племяша, защити-и-и!
– Кто тебя в окно кидает? – не поняла я, подумав, что это фигура речи.
– Она! – взревел Рафик, лапой указывая на Эльзу, что сидела за столом и мирно попивала чай. И взгляд при этом у дяди был такой, словно он показывает нам монстра с тремя головами, который на завтрак, обед и ужин поедает младенцев.
Только теперь я смогла рассмотреть гостиную. Оказалось, что за столом сидела целая компания. Эльза, Оливия, Карен, Абелард и даже Ханс. Сколько народу! Все они смотрели на меня с улыбкой, а Эльза и вовсе гордо ухмылялась.
– Что здесь произошло, пока меня не было? – негромко спросила я, обводя растерянным взглядом своих друзей.
– Она меня убить хочет! – завел свою шарманку Рафик. – Каждый день в окно меня выбрасывала, зараза такая! Машунечка, защити! Пусть эту ведьму выселят, а еще лучше на костре сожгут за такие дела. И вообще, племяша, спой ей это… Как там было… Забыл. А! «Ох, что ж ты страшная такая, ты такая страшная».
– Ой! – теперь вскрикнула я, потому что в нас с котом полетела домашняя тапка. Рафик громко мявкнул и спрыгнул с моих рук, убегая в коридор, а оттуда в мою комнату. Эльза сняла темные балетки и по очереди швырнула их в убегающего кота. Она бы еще и посудой в него начала бросать, если бы Абелард не взял ее за руку и осторожно не усадил обратно на стул.
– Урод шерстяной! – в сердцах бросила девушка вслед коту. – Сволочь! Дождешься у меня, что я тебе такое зелье сварю, что ты гадить будешь дальше чем видишь!
Ханс многозначительно присвистнул и скосил на Эльзу удивленный взгляд. Оливия склонилась к подруге и ласково потрепала ее по плечу, стараясь успокоить.
– Привет! – Ко мне подошел Абелард, от него пахло куриным бульоном и зеленью. Оборотень обнял меня, сжав в своих руках, которыми можно сгибать и разгибать железо, особо при этом не напрягаясь. – Без тебя так скучно стало в академии! – Объятий ему было мало, и наглец оторвал меня от пола, подержав на весу около минуты.
– Ага, никто ведь больше не провоцирует вампиров и не рассказывает им, чем именно они должны питаться, – рассмеялась Эльза, позабыв про Рафика. Надеюсь, она не сильно расстроилась из-за его слов. Несмотря ни на что, мне ни капли не жаль дядю. Он заслужил такое отношение своим подлым поведением, тем, что пользовался неведением девушки и нагло любовался ее телом. В этом есть и доля моей вины, это стоит признать.
– И не кусает преподавателей за аппетитные места, – поддакнула ей Оливия, вскинув брови вверх. Все присутствующие рассмеялись приятным дружественным смехом, и я сама не смогла сдержать улыбки.
– Ладно, молодежь, я вас оставлю, – махнул рукой папа, целуя меня в висок. – Если что, зови меня. Теперь ты можешь спать спокойно.
Отец ушел, а я впервые за долгое время почувствовала себя действительно спокойно. Даже не верится, что теперь можно учиться, радоваться и просто жить, не опасаясь того, что меня в любой момент заберут как какую-то вещь. И что мне только в голову стукнуло в тот момент, когда я хотела добровольно сдаться в лапы Аристарха?! Да это же верная смерть, как я могла тогда не понимать этого? Вспоминать страшно, в каком невменяемом состоянии находилась моя психика в те дни… Теперь все будет иначе. Эта ящерица не посмеет меня тронуть, а уж дальше я что-нибудь придумаю, чтобы он и вовсе отстал от меня раз и навсегда.
