Я снова здесь. В этом парке, на нашей скамейке. На той скамейке, которая принесла нам счастье. Огромное, всепоглощающее счастье, счастье встречи. Той короткой встречи, которая наполнила наши души и, увы, обрекла нас на многолетнее, бесконечно долгое ожидание. Ожидание, ставшее целью жизни.
Глубокий вечер. Я смотрю на голубое прозрачное небо, усыпанное искрящимися звездами. Там, в этой бездне, пробивается сквозь пространство и время к далекой звезде Глизе 581 твой межзвездный корабль. Выполняя свой долг перед людьми, ты ушел открывать новую жизнь, заплатив за преданность человечеству нашей жизнью, нашей любовью: моей и твоей.
А могло быть иначе, милый мой, если бы мы не опоздали. А мы опоздали. Мы встретились, когда тебе нужно было уже улетать. Мы были вместе всего несколько часов – мгновение. Но это мгновение объединило нас в единое трепещущее существо, оно породило в нас неразрывное чувство любви. Теперь мы принадлежим друг другу, какое бы расстояние ни разделяло нас, какое бы время ни выпало нам испытанием.
Ты помнишь, как мы встретились? Конечно, ты помнишь. Я знаю, что ты меня слышишь. Ты чувствуешь, как я люблю тебя, как я ласкаю тебя, как я гляжу в твои полные радости и глубины глаза. Да, да. Мы неразрывны, мы едины, и это будет продолжаться вечно.
…Тогда я сидела на этой лавочке и перебирала в памяти последние события, которые выстраивались чередой, сменяя друг друга и оставляя в душе все нарастающую гнетущую грусть. Несколько дней назад мы, наконец, окончательно расстались с мужем и, как мне показалось, оба почувствовали облегчение. За этим облегчением образовалась пустота. Мы не любили друг друга, но мы не были чужими.
Жизнь протекала спокойным потоком. Напряженная работа сменялась семейными заботами. И все же время от времени без серьезных причин возникали споры, ссоры. Мы не слышали друг друга. Слишком разные мы были. Он любил одно, я – другое. Разные вкусы, разные взгляды на мир. Главное заключалось в том, что наша семейная жизнь походила на сосуществование, в ней не было того, чего я ждала – счастья.
Творческий коллектив друзей-медиков и биологов отправился в экспедицию, а я осталась одна обрабатывать результаты изысканий экспедиции на спутник Юпитера Европу. Там, на Европе, меня заинтересовала примитивная жизнь в подледных водных искусственных резервуарах, образованных миллионы лет назад раскаленными астероидами, прожигавшими глубочайшие колодцы в ледяной оболочке спутника. Работа закончилась аварией. Погибли мои близкие друзья. Они погребены в ледяной гробнице. Вечным памятником им стал обращающийся вокруг Юпитера спутник Европа. Оставшиеся в живых были обязаны спасением, как ни странно, сверхскоростному беспилотному грузоперевозчику. Оказавшись на близком расстоянии, он услышал сигнал тревоги и в последние секунды перед ледяной лавиной успел принять на борт тех, кто еще сопротивлялся неизбежной гибели.
События воспроизводились в памяти, смешиваясь, опережая друг друга и рождая чувство тоски и одиночества. Я понимала: назревает момент, когда я возьму себя в руки и предприму попытку изменить жизнь. Например, уеду в какую-нибудь новую экспедицию и с головой окунусь в работу.
Я сидела на лавочке в глубокой задумчивости и вдруг почувствовала нечто особенное: волнение, тревогу. Нет, это не был страх. Это было предчувствие чего-то нового и серьезного. Печаль, рожденная горькими воспоминаниями, стала уступать место непонятной радости.
Я замерла в ожидании.
С правой стороны у входа в парк послышались шаги. Шаги спокойного уверенного человека.
«Это он», – подумала я, еще не понимая, что это значит.
Я повернула голову в сторону приближавшегося человека, и наши взгляды встретились. Мы смотрели друг другу в глаза, не в силах отвести их.
«Ты!»
Я даже хотела привстать, но сил не было.
Мне казалось, что я знаю тебя всю жизнь, больше, чем жизнь.
Ты был в памяти моего сердца.
«Это ты!».
Ты улыбнулся, и эта улыбка вызвала у меня слабое головокружение. Но я справилась с собой.
Когда ты сделал последние два шага, взял мою руку и поцеловал ее, во мне все кричало от радости. Нам не надо было знакомиться. Мы были знакомы всегда. Только не знали об этом.
В твоих глазах я прочитала такую же бурю счастья, какая бушевала во мне. Мы всю жизнь ждали друг друга. Я читала твои мысли, ты – мои. Нет, не мысли, а чувства, которые становились мыслями в величайшей сложности инструменте – голове.
Я поняла: ты обладаешь теми же редкими качествами, что и я.
Мы могли разговаривать без слов.
– Я чувствовал, что найду тебя. И вот – нашел.
– Я ощущала, что ты меня ищешь и знала, что найдешь.
Ты осторожно помог мне встать, и мы пошли.
Куда? Мне было все равно. Лишь бы быть рядом.
Я взглянула на тебя. Высокий, стройный, много старше меня, сединой серебрится шевелюра. А в глазах! Небо, Вселенная, усыпанная веселыми искрами. И сам весь излучающий радость, свет, счастье.
Ты остановился и снова взглянул мне в глаза. И я потеряла ощущение себя. Меня не было. И тебя – тоже.
Были мы – единое существо.
Твой взгляд проникал в мое сознание, мой – в твое. Мы понимали друг друга, глядя в глаза друг другу.
– Я счастлив, что нашел тебя.
– Я тоже счастлива, милый мой.
Мы снова пошли по дорожке.
– Вы кто по специальности? – спросил ты. – Хотя, подождите, я сам скажу. Вы биолог и медик.
– Да, у меня несколько специальностей. А главное, что меня захватывает – многообразие проявлений жизни. А вы – звездоплаватель?
– Да. Я почти всю жизнь провел в космосе… и завтра улетаю снова.
– Далеко? – еле слышно произнесла я.
– Очень.
У меня подкосились ноги. Огромная тяжесть легла на плечи.
– Но я вернусь, – сказал ты, немного побледнев, – повернул меня к себе и, глядя мне в глаза горящим взглядом, добавил: – Обязательно вернусь.
– Верь мне, верь! Я прорвусь, и мы будем вместе. Жди меня, жди!
– Я буду, буду ждать тебя, даже если потребуется вся жизнь.
Мы долго гуляли по вечернему городу. Заходили в кафе. Ты заказывал сок, кофе, фрукты, легкое вино. Тяжесть предстоящего расставания временно отступала. Наконец, мы остановились, посмотрели друг на друга и пошли в гостиницу, где остановился ты.
Лифт поднимался очень медленно. Или нам это казалось. Но вот он – наш номер. Ты прислонил руку к двери, и она открылась. Ты обнял меня крепко-крепко и стал целовать в лоб, висок, шею. Я повернулась к тебе лицом, и наши губы встретились. Ты поднял меня, как пушинку, и положил на кровать.
