ГЛАВА 1.
Первое сентября. И первый робкий вздох осени. Почти не видно еще желтых и красных листьев, кругом зелено от травы, живые красивые клумбы радуют глаз. Если этот день не выпадает на выходной, то для очень многих людей он становится знаменательным: начинается учебный год в школах, ВУЗах, других учреждениях. А для кого-то это обычный рабочий день, ничем не отличающийся от такой же череды трудовых будней, если только вдруг не вмешается в размеренный ритм нечто, из ряда вон выходящее.
У большого панорамного окна здания, расположенного на открытом пятачке парка, стояла девушка и задумчиво смотрела в одну точку. По стеклу медленно ползли капли дождя, напоминая редкие слезы. Этот первый день осени не стал исключением в ряду всех тех «учебных начал», что приходили на память. Почти всегда было пасмурно или сыро, словно природа выражала сочувствие тем, кто не рвался приступить к поиску и получению знаний. Взгляд поднялся к небу и зацепился за паутину, сотканную в углу окна. Ее тончайшие нити покрылись мелкими сверкающими дождинками и чуть вздрагивали, словно их кто-то дергал. Этот кто-то обнаружился раскачивающимся прямо перед глазами девушки: паук пытался вернуться в созданное им царство, а ветерок мешал ему.
«Откуда он взялся? Ведь только позавчера здесь мыли окна. Или кто-то плохо выполняет свои обязанности? Надо разобраться с этим. Не хватало еще «любоваться» этим кошмаром вместо солнца, когда оно все же прорвется сквозь тучи, – передернув плечами, подумала она. – Надо посмотреть, есть ли какие-то приметы про пауков. К чему он тут повис?»
Глубокий вздох вырвался и застыл в тишине кабинета, хозяйка которого настраивалась на рабочую неделю. Ей нравилось смотреть на городской парк, в котором были знакомы все тропинки и дорожки, хотя за последние несколько лет и он претерпел значительные изменения. Это никак не влияло на ее цели, к которым удалось приблизиться лишь на шаг за прошедшие годы. Именно парк и здание, в котором сейчас находилась девушка, придавали ей сил и уверенности, что все задуманное исполнится.
«Хорошо, что перемены не коснулись белок. Их даже больше стало. За ними присматривают, кормят. Зверьки совсем ручные, только почему-то ни одна из них так и не подошла ко мне за орешками. Не нравлюсь я им, наверное».
Она отвернулась от окна и подошла к зеркалу. Собственное отражение всегда радовало ее: большие голубые глаза, длинные темные ресницы, почти черные брови и прямые, светлые волосы ниже плеч.
«И вся эта красота натуральная, лишь усиленная здоровым образом жизни. Ну, и немного косметического волшебства, чтобы соответствовать своему статусу, должности и прочей ерунде, к которой так стремятся люди. И я тоже».
Девушка была чуть выше среднего роста, хорошо сложена, строго одета. Брючный костюм серого цвета в узкую синюю полоску подчеркивал ее спортивную фигуру. Небольшие каблуки визуально добавляли несколько сантиметров ногам, и без того длинным. Единственным исключением из образа офисного работника был топ белого цвета, сильно открывавший грудь, до самой ложбинки. Но она не любила блузки, потому что волосы всегда цеплялись за воротник, попадали за шиворот, щекотали кожу. Девушка могла одеваться не столь строго, ведь занимаемый ею пост коммерческого директора позволял это. Однако она предпочитала придерживаться официального стиля одежды, чтобы можно было того же требовать и от других. Именно – требовать, так как все, что касалось работы, было очень важно для нее.
Поискав в интернете заинтересовавшую ее примету, выяснила: «Если паучок болтается на ниточке перед вашим окном – ждите гостей».
– Только этого мне и не хватало. Не всякий гость хорош, а тот, кто хорош, уж точно не гость.
Дверь кабинета открылась без стука, и на пороге появился высокий темноволосый мужчина в дорогом костюме. Контраст внешней молодости и серьезности пристального взгляда мешал определить возраст: можно дать и тридцать, и сорок лет. Но ей было точно известно, что ему тридцать пять. Он смотрел прямо на нее без какого-либо выражения на лице. Глаза казались зелеными, хотя она уже знала, что на их цвет влияет освещение. Например, сейчас они казались светлее, потому что мужчина стоял напротив окна.
– Доброе утро, – его низкий голос словно погладил ее по спине, заставляя выпрямиться. – Пора на обход. Давай посмотрим вместе, что нам принесли выходные. А то до меня доходят кое-какие слухи, которые не могут радовать.
– Доброе… Какие слухи? И стоит ли на них обращать внимание?
– Обязательно, когда это относится к качеству обслуживания. Мне не нужны проблемы с владельцем компании. Бери блокнот, будешь записывать.
Она дернула бровью, но спорить не стала. Наклонилась над столом, понимая, что мужской взгляд обязательно остановится на ее выдающейся части тела, лишь слегка прикрытой топом. Быстро подняла глаза и очень удивилась, заметив, что мужчина уже вышел в коридор.
«Железная выдержка у исполнительного директора. На работе никаких личных отношений. Слушаюсь и повинуюсь, Глеб Ильич. Вот бы так ему сказать! Хоть раз увидеть на его лице отголосок эмоции, даже пусть возмущения. А то похож на универсального солдата».
– Ева, у нас мало времени, – послышался его голос. – Поторопись.
Взяв с собой блокнот и ручку, девушка вышла из кабинета, закрыла дверь и повернулась, собираясь сказать своему начальнику, что она готова, но увидела лишь его спину в конце коридора. Вздохнув, последовала за ним, вспоминая эту самую спину во время занятий в полутемном тренажерном зале: ей довелось, задержавшись как-то вечером, любоваться тем, что теперь возникало в воображении, когда это совсем некстати. Все его мышцы были напряжены, пот блестел капельками и собирался в тоненькие дорожки дождя на сильном теле…
Ева настолько увлеклась картинкой, извлеченной из памяти, что не заметила, как подошла слишком близко к ожидавшему боссу. Если бы он не остановил ее на расстоянии вытянутой руки, она бы врезалась в него.
– О чем ты думаешь? – спросил Глеб, отходя на шаг назад.
– Ни о чем, – соврала девушка, не моргнув глазом. – Наверное, не выспалась просто.
– Эти подробности не касаются работы, Ева. Можешь вообще не спать, но здесь должна выкладываться на все сто процентов. Если не справляешься, ты знаешь, где выход.
– Знаю. Но не уйду.
– Тогда работай, а не зевай.
Ей очень хотелось огрызнуться, но она смолчала, лишь поджала пухлые губы.
– Итак, Ева, сколько ты у нас работаешь?
– Одиннадцать месяцев.
– До этого работала в компании своего отца, до этого жила в Лондоне, там же и заканчивала обучение, начатое здесь. Сколько лет назад? Хотя это не относится к нашему разговору.
Все это было произнесено им совершенно безразличным тоном, как бы между прочим, словно он читал ее личное дело вслух, одновременно спускаясь по лестнице на первый этаж. Ева чувствовала себя неуютно, когда кто-либо касался ее прошлого, старалась не отвечать на конкретные вопросы, хотя с исполнительным директором такое вряд ли возможно. А он продолжил: