Начало семидесятых годов двадцатого века
Времена не выбирают,
В них живут и умирают.
Большей пошлости на свете
Нет, чем клянчить и пенять.
Будто можно те на эти,
Как на рынке, поменять.
А. Кушнер
Вечер. Комната, залитая чуть зеленоватым светом настольной лампы. Но нет. Не совсем комната, скорее бункер: нет окон, дверь тяжёлая, с запорами. Тишина. Тишина такая, что режет уши. Не может быть такой тишины почти в центре Москвы.
Стол, накрытый сукном. За столом двое. Двое мужчин с седыми висками, военной выправкой, в гражданской одежде. По разговору понятно, что один из них начальник. Слушает доклад подчинённого. Это не доклад в привычной, по-военному строгой форме, это обсуждение неких важных событий, знать о которых можно только узкому кругу лиц, и вполне возможно, что этот круг и ограничивается этими двумя. Они давно знакомы, – видимо, их связывает не один десяток лет совместной службы, да и называют они друг друга на «ты» и по имени.
Мысленно приблизимся к ним и чуть-чуть послушаем, о чём они говорят.
– Олег, мы получили данные, что Штаты запускают программу возвращаемого с орбиты космического корабля.
– Данные проверили?
– Да, несколько независимых источников дают одну и ту же информацию.
– Давай подробней.
– Если коротко, то тяжёлая ракета-носитель выводит на орбиту космоплан, сама возвращается на Землю; самолёт вращается вокруг Земли, может менять орбиты, размещать спутники, а потом приземляется. Потом его снова запускают в космос.
– И какая грузоподъёмность у самолёта?
– Ориентировочно тридцать тонн.
– Сколько?!
– Ты глухой? Тридцать тонн. Они говорят, что это программа для удешевления стартов. Будут говорить о ней открыто. Называться будет «Спейс шаттл». Готовится выступление президента США. Планируют шестьдесят пусков в год, четыре корабля, собираются построить четыре стартовых комплекса, поднимать на орбиту примерно тысячу восемьсот тонн в год, спускать с орбиты восемьсот двадцать тонн в год.
– А сколько сейчас Штаты поднимают?
– А сейчас сто пятьдесят тонн в год. А спускают ноль. Ничего не спускают.
– Слава, это всё болтовня, что они старты хотят удешевлять. Полная ерунда, прикрывают военное назначение этой программы. Это же зачем они собрались в двенадцать раз увеличить подъём грузов на орбиту? Ради научных экспериментов? Угу, держите меня четверо. Только ради подъёма туда оружия. И ради охоты за нашими спутниками, это же именно их будут снимать с орбиты.
– Похоже, что так, Олег.
– Так, завтра же мне на стол все материалы, подключаем аналитический отдел. Потом буду докладывать руководству. А у нас есть что-нибудь подобное, что-нибудь делается, планируется, какие-то заделы, работы? Вроде же конструкторы ещё при Королёве что-то предлагали.
– Что-то есть. Например, проект «Спираль». Но пока что испытания проходят неудачно, однако конструкторы надежды не теряют.
– Ориентируй агентуру на добывание данных, характеристик, документации по этой программе. В ближайшие годы это будет основная тема.
Может быть, и была такая встреча двух матёрых, прошедших огонь и воду военных разведчиков, а может быть, дело обстояло немного по-другому – сейчас уже не скажет никто. Но факт остаётся фактом: ещё до объявления президентом Никсоном программы «Спейс шаттл» наша разведка и руководство страны были осведомлены об этом и на основании имеющихся данных приняли решение создать отечественную программу возвращаемого с орбиты корабля, которая получила название «Взлёт – Вулкан».
Как оживает камень?
Он сначала
не хочет верить
в правоту резца.
Но постепенно
из сплошного чада
плывёт лицо…
Так оживает камень.
Он – в пути.
Лишь одного не хочет он:
остаться
таким, как был.
И дальше не идти.
Р. Рождественский
1
Этот весенний день начался для Вячеслава Николаевича Богдашева как обычно. Вот уже почти пять лет он работает в «почтовом ящике» на Селезнёвке, а по-другому – на предприятии, занимающемся разработками технологий для ракетостроения. Пришёл он сюда случайно после окончания Бауманки и службы в стратегических ракетных войсках. В один из тёплых осенних дней, с полмесяца как вернувшись домой из армии, Вячеслав, прогуливаясь, проходил мимо величественного здания из стекла и бетона без вывесок и каких-либо опознавательных знаков. Подумал, что всё равно надо в ближайшее время устраиваться на работу, решил полюбопытствовать, что за предприятие такое, и открыл тяжёлую металлическую дверь. Внутри была проходная с вертушками и охраной в застеклённых будках, что говорило о том, что это серьёзный режимный объект. Слева была дверь с табличкой «Отдел кадров», куда Вячеслав, постучавшись, вошёл.
Спустя некоторое время он был зачислен инженером-конструктором второй категории, а уже через пять лет возглавил отдел методов контроля технологий. Должность ответственная, под началом четыре лаборатории, конструкторская группа, два испытательных стенда. Много раз он спрашивал себя, какую роль сыграло образование в его карьере, и ответ напрашивался только один: если бы не МВТУ, вряд ли бы он справился с этой должностью и с этой нагрузкой. Много раз Вячеслав мысленно благодарил преподавателей и профессуру Бауманки за то, что научили его работать.
Года три или четыре назад из министерства последовала команда бросить все силы на наш космический челнок, или на программу «Взлёт – Вулкан». Несмотря на полную осведомлённость правительства страны о ходе выполнения американцами программы «Спейс шаттл», известие о первом запуске их космического челнока с мыса Канаверал прозвучало для всех как гром среди ясного неба. После этого известия руководство всех уровней сразу же стало проявлять невиданную активность. Почему этого нельзя было сделать раньше, никто сказать не мог. Видимо, или страна так устроена, или начальство жило по принципу «пока жареный петух не клюнет». Так всегда неожиданно для коммунальных служб в наших больших городах наступает зима. Все знают, что это время года придёт, это неизбежно, как восход или заход солнца, но всегда техника оказывается неготовой, дворников не хватает, сосульки с крыш летят вниз, дороги занесены и так далее и тому подобное. Так же и с космосом. Отечественная программа шла давно, что-то уже было сделано, но то ли все передоверились главному конструктору, соратнику великого Королёва, работавшему с ним рука об руку все послевоенные годы вплоть до трагической смерти Сергея Павловича, то ли были заняты сменами генсеков, но факт остаётся фактом: с мыса Канаверал ушёл в космос американский челнок, а у нас ещё только строили на Земле макеты.