Адольф смотрится в зеркало. На его чёрной коже проступает холодный пот. Кудрявая длинная чёлка, зачёсанная вбок, прилипает ко лбу.
Войска советской армии уже совсем близко, и это значит, что его план провалился.
– Гер фюрер, вы готовы? – лицо тайного советника тоже отражается в зеркале. Об этом человеке знают только самые приближённые Гитлера. Именно этот тайный советник, в реальности которого сам Адольф часто сомневался, помог ему принимать самые правильные решения. В какой-то момент он исчез и всё покатилось к чертям. Но теперь он снова здесь. Вновь помогает принять правильное решение – не дожидаться суда, чтобы его и всех близких повесили, как безродных собак. Советник протянул ампулу с ядом:
– Держите, гер фюрер.
Адольф пьёт. Корчится в судорогах. Ему кажется, что его чёрная кожа превращается в угольки. Он корчится в ужасных муках.
– Почему я ещё жив?! – кричит он советнику.
– Ничего страшного, – говорит советник, достаёт пистолет и стреляет Гитлеру в голову.
***
Нео просыпается. Вернее, компьютерные программы выводят его из состояния контролируемой комы, в которой можно смотреть виртуальные сны. Рядом сидит Джамайма, девушка-оператор, научившаяся сама отправлять людей в виртуальный мир. А ещё в эту самую девушку Нео влюблён от ушей по самые пятки. Поэтому, как только Нео выходит из сна, девушка ложится на него сверху и они целуются.
– Слушай, – спрашивает мальчик, – а почему я был чернокожим Гитлером?
– Это такая модификация «Третьего рейха», – объясняет девушка, продолжая лежать на Нео, – она подстраивается под человека. Чтобы мир казался более логичным. Ты же чернокожий, а значит привык считать себя чернокожим, вот и там ты себя считаешь чернокожим.
– А этот тайный советник – это специальный помощник или у Гитлера он и вправду был?
– Да кто знает, что там было у этого ненормального на самом деле, – улыбается Джамайма и лезет парню в штаны. – Тайный советник, или «голос в голове», или «бог», или что-нибудь ещё – это всегда бывает в вирте, – рука девушки кое-что нащупывает. – О, да я смотрю, тебе там понравилось.
– По правде сказать, – мальчик обхватывает ладонями затылок девушки, целует её в губы, – мне гораздо больше нравится здесь, с тобой, – продолжая обхватывать затылок девушки, он мягко нажимает рёбрами ладоней на её плечи, заставляя её сползать вниз.
Девушка подчиняется и целует сначала его грудь, потом живот. Затем поднимает голову, чтобы сказать напоследок:
– Ты просто ещё не прочувствовал всё полностью.
Нео вновь закрыл глаза, но теперь уже не спал. Он наслаждался теми чувствами, что дарила ему Джамайма.
Мальчик совершенно точно для себя решил, что вот именно это он хочет чувствовать полностью, до конца. И совсем не хочет проживать фальшивые жизни.
Джамайма же, наоборот, не могла наслаждаться реальной жизнью, не погружаясь в иллюзорный мир хотя бы на несколько часов в день. И все эти часы Нео сидел рядом, гладил её, целовал, держал за руку, придерживаясь раз и навсегда установленного правила – «не трахать спящего». Именно так они его сформулировали.
Несмотря на то, что иногда выполнять его было просто невыносимо, Нео нравилось придерживаться правила. Благодаря нему их отношения приобретали особую энергетику.
Дополнительный огонь в их любви разгорался из-за того, что оба они были вне закона.
Добро пожаловать в Виртополис
Раннее дождливое утро. Ботинки чернокожего мальчика шлёпают о мокрый шершавый асфальт. Мальчик несётся сквозь холодные потоки дождя.
Он старается не наступать на дождевых червей, которыми усеян асфальт. Червяки агонизируют и корчатся от жирных холодных капель, что обрушивают свою мощь на мягкие маленькие тела.
Червяки ползут, мечтая укрыться хоть где-нибудь от этого холода, укрыться от жёстких колючих клыков асфальта, что впивается в них острыми зубьями. Но куда ползти? Норы затопил ливень. Вокруг есть только нескончаемый ад жизни в открытых пространствах мира.
Мальчику удаётся обойти всех червей. Он запрыгивает с тротуара на машину, застрявшую навечно в многокилометровой пробке. Здесь он чувствует себя спокойнее, здесь можно не бояться наступить на одного из земляных жителей.
Мальчика зовут Нео и таких как он в этом городе называют харонщиками – от имени персонажа древнегреческих мифов Харона. Он – первый, кого видят люди, вернувшиеся из другого мира.
Он спешит, потому что поступил сигнал – кого-то пора извлекать. Он спешит, потому что он не один работает на этом участке. Ещё с десяток детей и подростков слышат этот сигнал. Для каждого такой сигнал – возможность сегодня поесть, возможность показать свою пользу, доказать, что им есть место в Виртополисе.
***
Если вы решили, что Нео – это имя как у того героя из фильма «Матрица», то вы совершили ту же ошибку, что и все те люди, встречавшиеся ему на пути. В его имени ударение падает на букву О. С языка одного из африканских народов его имя переводится как «Подарок». Он – подарок небес для его родителей.
Десятки или даже сотни раз губы мужчин и женщин, управлявших его судьбой с тех пор, как он потерял свой дом, коверкали его имя.
В первый раз это случилось в концлагере. Ему тогда было восемь лет. То были губы людей, называвших его родителей и всю его семью пиратами.
Гораздо позже, когда Нео пошёл в школу, где чужие люди учили его тому, что должен знать сомалийский мальчик, чтобы не стать пиратом, на одном из уроков учитель рассказал о викингах.
– Скажите, – спросил Нео учителя, – почему вы говорите об этих людях так возвышенно?
– Потому что они – предки моего народа, – ответил ему белокурый учитель, – они оказали величайшее влияние на развитие европейской культуры.
– Но почему вы не называете их пиратами? – недоумевал Нео. – Ведь они делали то же самое, что делали мой брат и отец: просто брали лодку, оружие и выходили в море, чтобы вернуться с добычей. Иногда мои родные захватывали огромные торговые суда! Неужели ваши предки не гордились бы такой добычей?
– Что ж, Нео, – учитель снова уродует его имя, – ты прав. Викинги тоже были пиратами. Но дело в том, что викинги побеждали врагов и потому могут гордиться своей историей. А ты и твоя семья не смогли победить врагов, которые пришли в вашу деревню, и оказались в концлагере. Вам нечем гордиться.
На самом деле, учитель говорил витиевато и осторожно. Казалось, он хотел сгладить острые края, говоря, что это дела давно минувших дней, что в современном мире границы допустимого проходят в других местах, что в для того, чтобы добиваться земных благ, нужны другие навыки… Но сквозь потоки слов, которые изливал на него учитель-волонтёр, Нео разглядел «камни реальных слов», которые и запомнил.
