ГЛАВА 1
– Какая сегодня прекрасная погода, – прощебетала я, с улыбкой смотря на тяжелые низкие тучи. Порыв ветра чуть не оторвал кухонные шторки. Пришлось срочно закрывать окно. – Свежо. Самое время для прогулок.
Небеса ответили мне ворчливым грохотом, намекая, что лучше остаться дома.
А я продолжила широко улыбаться, разглядывая через стекло спешащих прохожих.
Нет, я не дурочка, просто в пансионе донны Зорте, где из неотесанных хабалок делают истинных леди, нас учили начинать каждое утро с улыбки. Вот порхают тридцать юных девушек в ванной комнате и старательно тянут губы в оскалах. Жуткое зрелище, надо заметить. Особенно, когда возникает неприятность с отоплением и горячей водой. Синие, стучащие от холода зубами, но счастливые.
По утверждению донны Роски, это самый верный способ сохранить в браке теплые отношения. Меня только всегда мучил один вопрос: а почему все наставницы в пансионе сами не замужем?
Но настоящие леди не проявляют неуместного любопытства. Иначе наставницы с прискорбием будут вынуждены занести это в характеристику. Как у меня. А еще донна Зорте лично будет обязана провести разъяснительную беседу о недостойном поведении с ученицей. Как со мной. И настоятельно советовать той искать мужа со строгим характером, чтобы держал ее любопытство в узде. Ведь в противном случае на голову девушки падет даже не позор, а, прости Святая Ионна, жажда приключений. А истинная леди не имеет права приключаться. Вот вообще никак.
Возможно, донна Зорте в чем-то была и права, ведь спустя целых три месяца после выпуска из пансиона у меня до сих пор не завелось жениха. А наставницы уверяли, что нас они толпой буквально поджидают возле крыльца.
Только эти, несомненно, мудрые дамы забыли указать маленькую деталь: помимо элитного образования, чтобы стать востребованной невестой, нужен солидный кошелек. Чем больше приданое, тем меньше запросов к невесте. Пусть она косая, хромая, ест руками и неприлично ругается, но если к девушке комплектом идет, к примеру, внушительное поместье, то женихи будут за нее драться.
Но мне, к сожалению, нечем особо приманить рыбку. Только вот этот небольшой домик на Кривой улице.
Я сирота. Точнее, стала ею очень давно. Родителей унесла черная болезнь, когда мне не исполнилось и семи лет. Дальний родственник, условно называемый дядюшкой, взял в свою семью. Ко мне там относились ровно, даже жалели. Сбережения родителей потратили не на своих деток, а чтобы пристроить меня в пансион донны Зорте. Но дать при этом какое-либо приданое были не в состоянии. У самих три дочери в брачном возрасте. Правда, один жених для меня все же нашелся.
Дон Габриэль Рейс оказался степенным мужчиной с небольшим брюшком, двойным подбородком и неплохим счетом в банке. Да, не прекрасный юноша, но в пансионе нам настоятельно советовали не вестись на красивые лица. Зачастую они склонны к пьянкам, гулянкам и изменам. В общем, в представлении наставниц дон Рейс выглядел идеальным мужем. И он как раз искал себе молоденькую, но обязательно воспитанную жену. Такую, чтобы ею можно похвастаться в мужском салоне.
Я была готова принять этот брак, но вмешался один неприятный фактор. Случилось то, о чем истинная леди не расскажет даже под пытками. И это гораздо страшнее, чем быть пойманной ночью на кухне за поеданием сладкого. Позорный позор.
А дело в том, что я эмпат. Слабенький, недоразвитый, но все же. Могу считывать эмоции других людей только при соприкосновении к голой коже. Дядюшка решил проблему кардинально – надел на меня перчатки. Я всегда в них. А позже в пансионе донны Зорте я узнала, что магия – это фу! Нечто недостойное истинной леди.
И вот так случилось, что перед визитом жениха, замечательного по меркам умудренных годами женщин, младшая из сестер опрокинула пиалу с медом. Чтобы не уподобиться мухе, пришлось снять липкие перчатки. А тут гость. Поцеловал он мне руку, как в мерзких помоях искупал.
Истинная леди должна быть готова ко всему, даже к первой брачной ночи. Нас учили. По картинке, правда. Что-то я да представляла, но не настолько противное.
Когда с визгом и криком вырываешь руку и начинаешь ее судорожно тереть – жених сердится. Он брезгливо поджимает губы и просит его извинить. Но больше не приходит. Обидчивые они, как выяснилось.
Тогда дядюшка вспомнил об этом домике, которым владела очередная дальняя родственница. Мне предложили в него переехать и выделили содержание.
И вот я уже три месяца начинаю каждый день по совету наставниц с широкой улыбки и газетных новостей. А как же? Вдруг придется вести беседу с доном? Должна же девушка показать, что не только воспитанная, но и умная. Но ни в коем случае нельзя выказывать свою осведомленность в экономических новостях. А то мужчина может начать переживать за свой кошелек. И в политических тоже. От этого у многих мигрени начинаются. Вообще, эти женихи такие ранимые. Слова лишнего не скажи просто.
А вот статьи о светских мероприятиях очень даже рекомендованы к изучению, чтобы потом, хлопая ресницами, щебетать о каком-нибудь казусе на приеме у донны Лортес. Мужчины находят это милым, по словам наставниц.
Но сегодня меня привлекла статья на первой полосе. Ограбление! Да какое! Нет совести у этих грабителей. Совсем ни капельки. Нет, чтобы черепки стащить, им золото и драгоценности подавай. А еще лучше бы свод правил украли. Знания – они бесценны. Меркантильные личности. Интересно, а если продать украденное частями, насколько льер оно потянет? И влезут ли все монетки в мешок? А звенеть он будет при ходьбе?
Так я и сидела, подперев кулаком щечку, а рядом остывала чашка кофе и скромно лежал тост с лимонным джемом.
От неправильных дум меня отвлек стук в дверь. Наглый, словно ногами долбили.
То, что это не забредший жених, было понятно по заросшему лицу, непереносимому запаху перегара и сальной одежде.
– Цыпа, – он отвратительно рыгнул, – позови Пламенного.
Я от возмущения задохнулась и жадно втянула воздух сквозь зубы. Через нос не рискнула.
– Я вам, неуважаемый, не цыпа!
– Хорошо, – покладисто согласился незваный гость. – Уродина, позови Пламенного. Есть инфа по поводу выноса музея. Если поторопится, успеет куш сорвать.
– А если вы пройдете буквально десять шагов и постучите в соседнюю дверь, то сможете донести эту важную информацию до вашего Пламенного, – я топнула ножкой. – Он живет во втором корпусе, а это первый!
Кривая улица была примечательна не только дорогой, за которую и получила название, но и домом номер тринадцать, где я и обитала. Точнее, отличился дед дальней родственницы, мот и игрок. Он умудрился поставить на кон половину дома. И проиграл. А поскольку нумерация на домах уже давно была занесена во все реестры, то пришлось просто разделить дом на первый и второй корпус. Только обычные люди маломальскому счету обучены и знают, что перед тринадцатью идет двенадцать, а после – четырнадцать. И никаких корпусов.
