1. Глава 1. Оксана
— Дамир, пожалуйста, не надо… — выдыхаю я, сдерживаясь, чтобы не поморщиться. Не хочу его обидеть.
Правда, мой муж не сдерживается. Он мрачнеет. Сжимает моё бедро в своей горячей ладони сильнее и только после этого отпускает. Хмурит густые брови правильной, красивой формы, окидывает меня раздражённым взглядом карих глаз и поднимается с кровати.
— Что у тебя опять не так, Оксана? — спрашивает он.
Довольно громко спрашивает. Из-за чего моя пульсирующая головная боль только усиливается. Я бледнею, на глазах выступают слёзы от боли. Приходится терпеть, не подавать виду. Потому что Дамиру уже надоело смотреть на то, что я плохо себя чувствую. Он был понимающим лишь первый месяц, дальше наши отношения становились только хуже.
И теперь утром я специально пыталась сосредоточиться на чтении, чтобы показать ему, что всё в порядке. Не привлекать внимание. Не подливать масло в огонь ещё больше.
Вот только для моего мужа это значит, что со мной можно заняться любовью. А это последнее, чего я хочу с такой дикой головной болью. И такое в последнее время происходит всё чаще.
Он реагирует всё агрессивнее. Словно не понимает, почему не может в любой момент трогать то, что принадлежит ему.
Хотя прекрасно помнит о смерти нашего сына. Страшной трагедии, после которой я до сих пор не оправилась. Моё здоровье пошатнулось и мигрени — лишь одна из множества проблем. Знаю, каждый переживает горе по-разному, у каждого свой способ справиться.
Муж вот стал делать вид, что никакого сына не было.
И я больше не говорю с ним о нашем мальчике. И улыбаюсь через силу. Общаюсь с его гостями, готовлю и убираю. Не хочу усугубить ещё больше атмосферу в нашей семье.
До трагедии у нас были очень тёплые, близкие отношения. И я верю, что когда-нибудь мы их вернём. Пока же мне… слишком тяжело.
А ещё больно и обидно, если честно.
Мой любимый окидывает меня таким взглядом, словно я чужая женщина в его доме. И потом просто молча выходит из комнаты. Я прикрываю голову подушкой и позволяю себе морщиться и закусывать простыню. Боже, как же это закончится…
Увы, не так скоро, как Дамир возвращается ко мне. Он всё такой же красивый, высокий, широкоплечий и в прекрасной форме. А вот я за последний год сначала очень сильно похудела, потом очень сильно набрала. Сейчас у меня не то чтобы много килограммов лишнего веса, но вкупе с тем, что я почти за собой не ухаживаю, на себя прежнюю я больше непохожа.
А думать ещё и об этом просто нет сил.
Я так хочу вернуть свою прежнюю жизнь. Радоваться и радовать. Но в одиночку справляться трудно. У меня есть друзья, мама, сестра. Но они — это всё же другое. А Дамир сам пережил горе, он не может поддерживать ещё и меня.
— Дорогая, — начинает он как ни в чём не бывало, пока я пытаюсь выпрямиться и выдохнуть, — какие у тебя на сегодня планы?
— У нас ведь выходной… можем просто ничего не делать… вместе.
Он слегка качает головой и отходит к массивному шкафу, чтобы достать свои брюки и рубашку.
— Появились срочные дела. Уезжаю прямо сейчас. А ты чем займёшься?
— Что-то нужно? — отзываюсь тихо.
— Просто спрашиваю.
— Буду сидеть дома. Целый день, — неловко улыбаюсь.
Дамир вроде как не возражает. Подходит ближе, чмокает меня в губы и уходит.
После этого разговора остаётся неприятный осадок. Но я списываю всё на то, что сейчас очень чувствительна. С трудом поднимаюсь, выпиваю ещё две таблетки и следующие два часа просто валяюсь на кровати.
Становится чуть легче, и как раз в это время звонит подруга, Галя. Она верещит в трубку, отчего мне теперь хуже.
— Мой король прислал мне зарплату! Ты идёшь со мной в ТЦ! Заеду за тобой через час!
Только собираюсь возразить, как Галя сбрасывает вызов.
Она меня бы даже из могилы смогла поднять! А король — это её «папик». Подруга живёт жизнью содержанки у одного богатого холостяка и в ус не дует.
Что ж… может быть, стоит сходить? Хоть развеюсь, да и голова уже не так болит. Таблетки ещё будут действовать несколько часов и приглушать всё.
Куплю себе новое платье, покрасуюсь перед мужем, может быть, меня даже хватит на то, чтобы его соблазнить.
Улыбаюсь, думая об этом.
Словно мне не тридцать, а семьдесят, медленно переваливаюсь по квартире, собираясь выходить. Но в итоге Галя приезжает даже раньше, и мне приходится поспешить.
На удивление, когда отвлекаюсь, голова уже почти не болит. И со мной будто всё совсем в порядке. Я покупаю игривое платье и духи, подруга скупает половину бутиков.
Мы собираемся продолжить общаться в кафе, но ей звонит её мужчина, вызывает к себе. Не знаю, какие могут быть настолько срочные дела у неё в таких отношениях, но вопросы не задаю. На самом деле опасаюсь услышать ответ.
Галя целует меня в обе щеки, извиняется и убегает. Она всегда такая лёгкая и жизнерадостная, что самой отрадно на душе становится.
Здесь неподалёку живёт моя сестра. Я давно уже не была у неё в гостях. Чем не повод? У меня и ключ есть от её квартиры.
Выбираю презент для Маши и, довольная, отправляюсь к ней. Купила золотые серьги и пирожные. Хоть узнаю, как у неё сейчас дела, как там моя племянница поживает.
С такими мыслями захожу в её подъезд и замираю у двери. Уже собираюсь постучать, но вовремя останавливаюсь. Устрою сюрприз. Я не люблю так делать, но у меня сейчас такой редкий момент подъёма, что хочется сделать что-то весёлое. Тем более, мы близки, я точно знаю, что она не будет против.
Вот только… когда захожу в квартиру, улавливаю знакомый голос. Дамир здесь? Какие у него могут быть срочные дела в доме Маши?
Может быть, готовят мне сюрприз? Глупая мысль мелькает и пропадает. Я останавливаюсь у белой двери, испачканной гуашью и вздрагиваю.
— Когда дочь вернётся со школы? — спрашивает мой муж.
— У неё конкурс поделок сегодня, будет на час позже, — отвечает сестра.
— Хочу её увидеть.
— А я знаешь что хочу увидеть? Как ты разведёшься с моей болезной сестрой! — я не верю своим ушам, головная боль вмиг вспышками взрывается, заставляя пошатнуться и едва ли не упасть. — А что ты так смотришь? Почему я должна каждый раз объяснять нашей дочери, почему тебя нельзя звать папой? Ты долго собираешься на две семьи жить? Раньше ещё сын был, а теперь что? Зачем ты возишься с ней?
Как такое может быть? У меня в голове не укладывается. Вторая семья? Моя племянница Алёна — его дочь? А родная сестра говорит обо мне такие страшные вещи?
Муж согласен с ней. Потому что не возражает, только бросает властное:
— Раздевайся. Хочу тебя снова.
Мне становится совсем дурно. Стоять на ногах не могу физически, а потому спускаюсь на пол по стеночке. Вот только роняю сумку, и она падает с глухим звуком.
— Что это было? — напрягается муж.
