Миловидная, стройная девушка медленно взяла изящную чашку чая с имбирем и выпила глоток, затем отодвинув её на середину кухонного стола, посмотрела вдаль.
Из окна четвёртого этажа виднелись соседние панельные дома, залитые лучами ослепительного утреннего солнца, и от этого они казались белыми. Верхушка огромного орехового дерева под окном приветливо качала своими ветками, как будто здороваясь с ней. Золотая осень уже окрасила листья деревьев в разноцветье, а зелёный орех чуть сбросил своё одеяние, но ещё держался. Необычно тёплая осенняя пора с ярким солнышком начала ноября приятно удивляла.
«Вид из окна, как будто я опять во Франции на юге возле Перпиньяна», – пришло в голову, и Надя, так звали нашу героиню, грустно улыбнулась своим воспоминаниям, но что-то, снова, как будто призывало и настойчиво крутилось в голове.
«Ах, да! Этот запах имбиря. Он мне навевает светлое чувство», – подумала девушка.
Надежда поправила свои длинные белоснежные, слегка волнистые волосы, провела рукой по высокому красивому лбу и снова взяла чашку в руки.
Она втянула запах с наслаждением, и мысль, как вдруг открывшийся тюльпан, который поставили в воду, появилась словно молния:
«Да это запах старого замка Шантийи, что недалеко от Парижа! Точно, вспомнила, тогда я уловила его, бродя по старинным залам».
Заскрипела входная дверь. Маленькая рыжая собачка, с короткой шерстью и лисьей мордой, лежащая у ног хозяйки, встрепенулась и бросилась в прихожую. Она слегка завиляла хвостом, но тут же и опасливо отошла от двери в сторону.
– Это ты, мама? – Спросила Надя, поднявшись, чтобы помочь ей войти.
– Домовой! А кто же ещё? – Громко и с недовольным видом ответила входившая пожилая женщина лет семидесяти.
Крупная, почти квадратная фигура как будто сразу заполнила прихожую. Она поставила тяжёлую сумку с продуктами и села на табурет, затем сняла стоптанные туфли.
– Только встала, принцесса? – Спросила мать язвительно.
Её губы с синеватым отливом скривились, как два толстых червя, и старуха заворчала:
– Уже десять утра, добрые люди хозяйством занимаются, а она чаи распивает! Я на рынок сходила и на работе была, вымыла полы в агентстве и директор, Ирина Арнольдовна с восьми утра в кабинете, сделка у них по недвижимости в полдень, хоть и воскресенье!
– Мама, не начинай ссориться, ты же знаешь что я не лентяйка, у меня один выходной! Вчера отчёты по бухгалтерии проверяла и до полуночи сидела за компьютером.
Старуха сняла с лысеющей головы платок и пробурчала тише:
– Меньше зарубежным женихам пиши, русские мужчины, чем не угодили? А лучше делом занимайся, вот уже тридцать лет стукнуло, завела собаку, но ни семьи, ни детей, ни отдельной квартиры, всё мечтаешь, да зря. И зачем тебе учить французский язык, чего ты задумала? Надька, опомнись, давно пора возвращаться с небес на грешную землю!
– Хватит! – Решительно ответила дочь.
Она поставила сумку матери в угол кухни, зелёные глаза девушки потемнели, а пухлые губы сердечком сжались в горестную складку. Надя убрала на столе и ушла в свою комнату. Собачка быстро юркнула вслед за ней.
Девушка бессильно легла на узкую кровать, которая так и не была заправлена. Всё в десятиметровой комнате, указывало на беспокойство и отрешенность её хозяйки. Забытые цветы на подоконнике опустили листочки, требуя полива, на низком столике у кровати в беспорядке лежали браслеты и кольца, крема и духи, учебник французского языка и карандаш.
Тихий звук часов на стене сейчас был отчётливо слышен, он ещё больше заполнили сердце Нади грустью. Собачка тихо свернулась на коврике и затихла, как будто понимая состояние хозяйки.
Она вдруг подумала: «Куда они спешат, эти секунды? Раньше я думала, что их едва слышный шум приближал нашу новую встречу с Жильбером, но вот уже пятый день, как он не отвечает на моё электронное письмо. Я в какой-то пустоте и отчаянии, молчит телефон и скайп. Неужели это конец нашему отношению? Два месяца разлуки пролетели, как один день. Душа пела от любви, такой светлой и искренней. Где взять силы, чтобы пережить эту боль в груди, отчаяние сердца? После безмятежного погружения в тёплые, прозрачные, казалось, бирюзовые волны сердечного блаженства, когда в голове одна мысль: Всё что угодно, только быть с ним вместе, слышать его мягкий голос и очаровательный смех, чувствовать тепло рук, видеть и впитывать, словно сухая губка, образ милого».
Надежда вытерла своей узкой ладошкой, невольные слёзы, поднялась и заставила себя собраться, медленно подошла к своему компьютеру и присела на стул. Руки бессильно лежали на коленях, а в голове было пусто. Собачка сразу подошла к ногам и уткнулась мордочкой в симпатичные пушистые чёрные туфли с помпонами.
– Иди ко мне, бедная моя Зота, я совсем о тебе забыла, – воскликнула девушка.
Она запахнула красивый розовый халат, ласково погладила и взяла её на руки. Собака зажмурила глаза и с удовольствием растянулась на коленях у хозяйки.
Девушка вспомнила свою прогулку прошлой осенью. Однажды после работы она вышла из офиса, печаль охватила её, и одиночество, как злая старуха, сдавила душу, захотелось пройтись пешком в парке, чтобы развеять тоску.
Грустные деревья, с опавшей листвой и редкие прохожие не добавили настроения, и наконец, холодный ветер, налетевший ниоткуда, принёс мелкий дождь. Надя пожалела о своём решении и заспешила к остановке.
Вот и сейчас девушка испытывала тяжёлое чувство одинокого странника. В который раз, спрашивая себя, была ли счастлива, что узнала истинную любовь, открывшуюся ей как выстрел, внезапно наполнив душу таким сиреневым сиянием?
Звук смс внезапным эхом отозвался в сердце, она взяла телефон и прочитала: « Дорогая, я написал тебе по электронной почте, Жильбер».
С некоторой дрожью Надя открыла почту в компьютере. Она поняла, что любима по-прежнему, но размышления по поводу финансов не дают ему душевного равновесия. Развод с бывшей женой отложили второй раз на полгода, так как Аньес предъявила свои требования и желает получить компенсацию за прожитые десять лет в браке двадцать тысяч евро. Приехать в Россию он не может, но приглашает Надю во Францию на месяц, так как для него это будет дешевле по расходам.
Девушка прикрыла маленькой ладошкой глаза и, вздохнув с облегчением, подумала: «Он не оставил меня!»
Надежда бережно хранила в памяти каждую деталь его лица, но снова и снова открывала фотографии в компьютере, чтобы как будто приблизиться и лучше почувствовать незримое присутствие Жильбера.
