Ночь отвели смертные любви и продолжению рода. Но то же время избрали они для пресекающих жизнь убийств.
Мне никогда не понять их.
Анубияманурис, бог смерти Серединных земель
Девушка танцевала.
Она кружилась, молитвенно вскидывая руки к ночному небу, приседала, быстро касаясь травы ладонями. Рыжие косы метались жадными языками пламени. Подол белого платья развевался, бесстыже открывая взглядам голые ноги. Несмотря на поднимающуюся от движений пыль, облачение девушки оставалось чистым.
Девушка танцевала и смеялась. Ее танец под полуночной луной походил на ритуал в честь ночных богов, проводимый эльфами Лесов Кенетери. Но танцовщица не была Высокорожденной, а танец не посвящался божествам ночи и луны.
Ярко сияли в небесах созвездия Охотника и Скорпиона – древнего героя-полубога и ужасного чудовища, в давние времена сошедшихся в битве, от которой сотрясалась земля и обрушивались горы, высыхали реки и озера, падали заслоны и барьеры между измерениями. Испугавшиеся за мир боги вознесли сражающихся на небо, поместив между ними малозаметное созвездие Щита. Охотник и Скорпион, не имеющие сил преодолеть Щит и вновь сойтись в поединке, свои гнев и ярость изливали в ослепительный небесный огонь. Но звездный свет преломлялся, достигая пурпурной завесы, делящей воздушные высоты на две неравные части. Столетиями жившие под Куполом смертные уже привыкли к изменению в сиянии ночных светил. Да оно и не было заметно для обычного зрения, не вооруженного волшебным или техническим инструментом. Магическая пелена, отделяющая Царствие Ночи от окружающего мира и непереносимого для упырей Воздействия, хорошо видна только вблизи. Разве что рожденные в клане Дайкар, чья Сила Крови позволяет разглядеть все в пределах определенного участка пространства, способны увидеть пурпурные переливы в высях аэра, устремив свой Внутренний Взор в небеса.
Взмах рукой.
Поворот.
Хлопок ладонями – три раза, затем два, затем снова три, как на талорском празднике в честь прихода весны.
Ноги заскользили по земле так быстро, будто не касались ее.
Голая ступня задела скрюченное тело. Мертвые глаза удивленно уставились на девушку. Вмятину на доспехе павшего воина словно нанесли ударом палицы троллей или пульсаром. Он даже не успел вытащить меч из ножен, когда бог смерти обрезал нить его жизни.
Смех прервался, но девушка продолжила танцевать.
Пущенная ей в грудь арбалетная стрела сломалась, схваченная и отброшенная потоком воздуха. Ветер зашелестел, вздымая подол, и земля вокруг девушки задрожала. Брошенные гоблинами-пращниками снаряды ударились о взметнувшийся стеной каменный пласт.
Девушка танцевала, не обращая внимания на новые стрелы и камни, игнорируя мертвые тела, которые устилали путь перед ней. Она целеустремленно двигалась вперед, и земля с ветром послушно защищали ее.
Охранявший прикупольную территорию отряд уже не пытался захватить танцовщицу живой. Семнадцать воинов, в том числе четверо Шифау из Средних, погибли, не сумев нанести ни одного удара перед гибелью. Ветер и земля, повинуясь танцовщице, в мгновение ока отправили в посмертие не ожидавших нападения бойцов. Обычных смертных словно сжали огромные невидимые руки, превратив в кровоточащую мешанину из доспехов и плоти. Шифау не только сдавил ветер, под ними вдобавок разверзлась земля, поглотив воинов в свое темное нутро. Вырвавшийся из сомкнувшейся над упырями почвы огонь указывал с ужасающей определенностью, что Шифау умерли окончательно.
Уцелевшая десятка прикупольных бойцов пятилась от танцовщицы, продолжая разряжать в нее самострелы, хотя еще ни одна арбалетная стрела не достигла цели. Трое гоблинов прекратили попытки попасть в девушку и теперь быстро бежали в сторону небольшого леса. Семеро оставшихся воинов упорно осыпали проникшего сквозь Пелену врага бельтами. Они должны были задержать девушку любым способом, дать гоблинам время добраться до храма Ночи, расположенного в лесу, где упырь из клана Дайриш сможет послать весть ближайшим прикупольным отрядам и в замок Артана Род-ан-Тола Роху. Родовая обитель Род-ан-Толов уже десять лет служила пристанищем для Братства Крови, военного ордена упырей, и отряд Братьев мог прибыть к рубежу Купола в считаные минуты.
Оставалось одно – продержаться до прибытия.
Приставленный к отряду маг Роман Вьен поспешно колдовал, пытаясь создать огненный шар. В ауре чародея не имелось заранее подготовленных боевых заклинаний, да и способности к управлению эфиром у волшебника были довольно посредственными. Главным предназначением Романа являлось недолгое усиление трансформы упырей, а для этого ему не требовалось особо стараться. Особая магопрактика под руководством Постигающих Ночь – сообщества упыриных магов – позволяла смертным чародеям просто-напросто открывать Живущим в Ночи свои эфирные запасы для поглощения и преобразования.
Атаковавшая прикупольный отряд девушка была волшебником, причем волшебником высокого уровня, судя по тому, как обходилась без использования Слов. Скорее всего, она преобразовывала эфир в заклинания при помощи танца, но однозначно утверждать этого отрядный чародей не мог. Роман не разбирался в теории Искусства. Учили его в Лангарэе, а Постигающие не позволяли магам иных народов изучать принципы создания могучих заклинаний.
Однако в одном отрядный чародей был уверен точно. Девушка, скорее всего, была инициирована Землей и Ветром, поскольку использовала только эти стихии с самого начала нападения. И Роман бесхитростно решил атаковать Огнем. Фаербол не отбить подобно арбалетной стреле или пущенному из пращи камню. Но если девушка сумеет отразить огнешар, значит уровень ее стихий выше доступного Роману, и чародею лучше держаться за спинами воинов, стараясь создать заклинание похитрее.
– Идут! – крикнул воин, державший наготове дротик. Взгляды остальных невольно скользнули в ту же сторону, куда смотрел боец. Шесть темных фигур приближались со стороны Пелены, и, судя по скорости движения, на помощь спешили Живущие в Ночи.
Невольно Роман вздохнул с облегчением. Шифау не успели воспользоваться его эфирным запасом, и если новоприбывшие упыри окажутся умнее, то не будут безрассудно атаковать девушку, а сначала увеличат свою Силу Крови. Ну а с трансформировавшимися упырями не всякий маг может справиться.
Вот Роман уж точно бы не смог.
