Лучи солнца ярко озаряли большую поляну, окруженную стройными кудрявыми березками. В солнечном сиянии свежая зелень листвы и травы светилась ярким изумрудом. Поляна была усыпана ромашками. Создавалось впечатление, что белые стволы берез отражаются в зелени травы. На поляне девочка лет четырнадцати-пятнадцати, на голове которой уже красовался ромашковый венок, плела новый, очевидно для рыжей косули с двумя короткими рожками на голове. Косуля своим красивыми, слегка раскосыми глазами внимательно следила за движениями рук девочки.
– Вот и готово, Лика! – Воскликнула девочка, завершая свой труд над венком. – Давай примерим! – При этих словах девочка надела венок на головку косули, расположив его так, что одна дуга венка легла в пространстве между бугорком корней рогов и торчащими настороженно ушами. – Красиво. Теперь ты у меня настоящая невеста.
Она ласково похлопала косулю по шее, а та в ответ благодарно потерлась носом о подставленные девочкой ладони. Было видно, что такие выражения взаимной любви они проявляли уже не впервой. За всем, что происходило на поляне, наблюдал юноша, который мог быть ровесником девочки, или старше ее года на два, не больше. Когда девочка украсила головку своей любимицы венком и повернулась ровно туда, где прятался подросток, последний вскочил на ноги и вышел из-за ствола березы с таким видом, словно он только-только тут случайно оказался.
– Тиш! Ты снова подглядывал за нами?! – Сердито спросила девочка.
– Я тут… случайно. – Стал оправдываться Тиш.
– Никогда не ври мне! – Потребовала девочка, чуть притопнув ногой. – Или мы не будем больше друзьями!
– Прости, Лара… – Тиш виновато опустил голову. В это время косуля встала перед своей подругой и сновастала тереться своим прохладным носом о ее ладонь.
– Вечно ты, Лика, не даешь мне на него рассердиться. – Ласково обняла косулю Лара. – Хотя он этого заслуживает.
– Я же за вас волнуюсь! – Обиделся Тиш. – Ты так далеко уходишь от дома. Если зверь какой объявится? Что делать будете. Рога твоей любимицы не спасут. А стрелы мои точно помогут. – При этом Тиш с явной гордостью указал на лук и колчан со стрелами.
– Ладно. Я тебя прощаю, спаситель ты мой! – Девочка звонко рассмеялась. – А смог бы ты поклясться, что всю жизнь будешь оберегать меня?
– Смог бы. – Произнес Тиш.
– Так клянись! – Девочка снова притопнула ногой.
– Клянусь! – Выдохнул Тиш. – Только… как я исполню свою клятву, когда через два года ты станешь невестой? Отец отдаст тебя равным себе из другого рода, как это всегда делали все головы родов.. Я – сын простого охотника, каких с десяток в нашем роду, не ровня мы твоей семье. Меня и на три шага к тебе не подпустят…
– Поживем – посмотрим! – Крикнула в ответ Лара и, увлекая за собой свою рогатую подругу, побежала прочь от застывшего в недоумении Тиша.
– О чем это она? Я же правду сказал… – Тиш сорвался с места и бросился догонять Лару и ее подругу.
Когда Тиш прибежал в свою избу, то увидел своих сородичей, столпившихся у порога.
– Что случилось?! – В страшном предчувствии беды воскликнул Тиш, подбегая к людям.
– Беда, сынок… – Обернулась к нему соседка Тюря, поглаживая рукой волосы на его голове. – Отец твой… – Она глубоко вздохнула. – Медведь его задрал…
Тиш ступил через порог и увидел лежавшего на лавке отца… Вернее, он увидел то, что осталось от когда-то рослого и крепкого телом славного охотника. Свезенная когтями с головы и лица кожа, кое-как прилепленная на место кем-то из сердобольных женщин, которые были внутри жилища. Развороченная грудь с окровавленными лоскутами отцовой рубахи. Зверюга лесной так постарался, что Тиш и не узнал бы в этом обезображенном теле своего отца, коли не рыдала бы над ним мать.
– Одни мы с тобой остались, сынок! – Воскликнула мать, оборачиваясь к Тишу. – Сиротинушки мы с тобой!
Мать снова зарыдала, а стоявшие рядом женщины начали ей подвывать обрядовым плачем-песнопением.
– Дудан идет! – Прозвучало от порога. Женщины враз замолчали. Только жена рыдала, стоя на коленях у тела своего суженого и крепко держа за руку Тиша, словно и он собирался покинуть ее.
– Оставьте нас! – Потребовал тот, кого, видно и назвали Дуданом. – А ты, парень, со мной рядом стань.
Слово «парень» резануло по слуху Тиша.
– Я только через год обряд пройду… – На всякий случай напомнил он стоявшему посреди помещения старику с лысоватой седой головой и длинной бородой, доходившей ему до середины груди.
– Не спорь! – Грозно остановил его Дудан. – С кем споришь, понимаешь?!
– Прости. – Мальчик покорно в пояс поклонился старику.
– Нынче пусть дома побудет ночь отец твой. – Повелительно говорил Дудан. – Солнце встанет, тогда и понесем его на кострище к капищу Великой Родительницы нашей. А на следующий день обряд пройдешь. Мужчиной станешь. Кто же мать кормить будет? Вместо отца в охотники пойдешь. Знаю, обучал он тебя этому делу ладно. Хвалил, что дано тебе умение и ловкость охотника. А ты, женщина, готовь тризну. Велю, чтобы народ помог тебе.
*****
Старые люди говорят; «От беды стеной не отгородишься!» Верно говорят! Видать многому научила судьба, щедро одаривавшая их морщинами и сединой. В тот саамы день, когда Тиш, проходя обряд посвящения в мужчины, ушел с охотниками в лес, где должен был явить умельцам в деле этом на что способен, из Березова, в котором обитал весь род Орла, пропала дочка головы – Лара.
Восхищенный тем, что охотники признали его своим, и он стал для них ровней, Тиш летел, словно на крыльях, в приютившийся на пологом холме Березов. Спешил обрадовать вестью этой мать и Лару. Еще шагов за пятьдесят от родного поселения встретились ему две женщины, которые известили о том, что пропала дочка головы Дудана. Невесть как, но пропала. Пошла вроде в лес, как и всегда ходила, с косулей своей. Только не вернулась пока, хотя солнце далеко за полдень перевалило. Всегда в это время домой к столу оборачивалась. Знала, не любит отец опозданий к обеду. Ищут теперь ее все.
– Тебе бы тоже надо поискать, парень! – Заявила одна из женщин, словно у самого Тиша такого желания возникнуть не могло.
– Ясен пень! Поищу! – Заявил Тиш и бросился бегом на ту поляну, где любила бывать Лара.
Свежих следов посещения поляны никаких не было. Молодому охотнику читать следы вокруг себя было нисколько не затруднительно.
– Не приходила сюда она… – Растерянно проговорил Тиш.
– Не приходила. – Подтвердил голос за спиной.
Тиш быстро обернулся на голос и замер. В двух шагах от него на поляне в сиянии, дугой вставшей над ней, радуги ему явилась женщина в ярком белом платье. Вьющиеся большими кольцами волосы цвета спелой пшеницы волнами стекали на ее плечи и грудь. Талия перехвачена широким поясом жгуче-зеленого цвета. Такого же цвета лента перехватывала волосы на ее голове и была украшена на лбу ярким белым цветком, излучавшим теплые золотистые лучики.
