Информация от издательства
Художественное электронное издание
Художественное оформление
Валерий Калныньш
Кучкина, О. А., Николаев, В. М.
Трансатлантический @ роман, или Любовь на удалёнке: роман / Ольга Андреевна Кучкина, Валерий Михайлович Николаев. – М.: Время, 2021. – (Документальный роман)
ISBN 978-5-9691-2098-3
Четыре месяца из жизни Ольги Кучкиной, журналиста, поэта, прозаика, драматурга, и Валерия Николаева, литературного переводчика.
Двое и между ними Атлантический океан. А еще две девочки и собака. И четыре месяца разлуки.
Что помогает перенести ее? Почта. @ почта, в которой плещется океан любви.
© О. А. Кучкина, В. М. Николаев, 2021
© «Время», 2021
Мой милый, тут нет ни света, ни воды, ни тепла, ни телефона. И кто-то еще будет надо мной издеваться, что я взяла с собой два кило гречки, как будто отправляюсь в глухую деревню! Так и вышло, и еще хуже. Компьютер включить невозможно ни во что – ни в телефонную, ни в электросеть. Проклятый Чубайс. Добрался и сюда.
В университете целый день занимались бумажками. Маленькие тощие лысоватые особи мужского пола и толстые грудастые особи пола женского, отгородившись в своих клетках-ячейках компьютерами, смотрели на экраны, писали, что-то куда-то заносили карандашиком и снова писали, Даша заполняла какие-то формы, а я, глядя отрешенно, только подписывала то, что мне подсовывали. Прежде всего, это касалось номера social security, которым нумеруется все работающее американское население, включая приезжих (а может, только приезжие и нумеруются, надо узнать поточнее). Номер (и документ) будет изготовлен в течение трех месяцев. До этого я не смогу получать зарплату. А надо заплатить за квартиру, в которой отключены свет, вода, тепло и нет телефона. Хорошо, что взяла с собой заработанные в Москве деньги. Господи, и зачем только Даша вчера устраивала весь этот уют: передвигала мебель, вешала занавески, застилала кровати домашним, выставляла красивую керамическую посуду. Даша меня удивила.
Но страна удивила больше. Вчера и сегодня открывалась той стороной, где все скреплено изнутри бюрократическими скрепами: бумаги, параграфы и непонятные правила, при которых, едва въехал в квартиру, все отключают, поскольку ты заранее не заплатил.
Где хозяин? Где управляющий? Почему не предупредили об этих американских штучках? Почему не сделали сами того, что, по моему разумению, должны были? Почему не сделал этого пригласивший меня департамент журналистики и Русско-Восточноевропейский центр университета (REEC)? Маленький лысый все повторял: honestly speaking. То есть, честно говоря. То есть, честно говоря, он не знает.
Он почти ничего не знал, если честно сказать. Маленькие люди при большом скоплении бумаг и техники – вот ключ к пониманию страны, куда я попала из-за своего авантюрного характера. Ничего остального я не понимала на их тарабарском наречии. Понимала Даша, слава Богу. И как я могла решиться принять приглашение прочесть цикл лекций американам на их американском языке!
В Чикаго заезжала в гости к Алене. Было 13 января, Старый Новый год, которым и не пахло. Правда, деревья, кустарники и палисадники еще украшены множеством прелестных мелких электрических лампочек, брильянтово сверкавших, но во мне никакого праздника.
Встречали меня Даша, Илюша и Бетти. Илюша рассказывал, как в качестве члена исполкома университетской демократической партии организует дебаты – перед праймериз, которые состоятся в марте. Очень этим увлечен и все добавлял подробностей. Бетти спросила, зачем это ему. Ответил, что для резюме, которое он сейчас пишет. Я впишу туда этот пункт, он далеко не у каждого. Бетти заохала: не думала, что ты такой циничный. Я вмешалась: это не цинизм, а карьеризм, мальчик думает о карьере, чем плохо. Между прочим, на занятиях ему надо было сравнить Преступление и наказание с Войной и миром. Он прочитал и сравнил. Но читал… по-английски. Я спросила: почему, Илюша? Ответил, что читает по полтысячи страниц английского текста еженедельно, ему не до русского.
Гриша, Илюшин папа, расплылся: о, какая редкая птица к нам залетела.
Рассказывала им о последних театральных постановках, о новых писателях. О политике ничего – больше этим не интересуются. Говорили об американских вкусах. Точнее, о безвкусице. Я похвалила Дашу, сказав, что она стала похожа на француженку, так стильно одета. Раньше она могла напялить на себя все, что попало под руку. Точно как и ее подружки. Гриша сказал: американцы переодеваются каждый день, у них культ чистоты, но они не знают ни утюга, ни стиля.
Я вспомнила, как лет 15 тому летала в Сент-Луис на премьеру пьесы Страсти по Варваре в университетском театре и жила у отставной профессорши. По воскресеньям та облачалась в розовый тренировочный байковый костюм, кроссовки, леопардовую шубу из искусственного меха, водружала на голову шляпку, модную во времена второй мировой войны, садилась в форд тех же времен и ехала в церковь на воскресную мессу. Гриша смеялся.
Бетти, как обычно, заботлива и тепла. Поглощена историей Саши Асаркана, сумасшедше талантливого театрального критика и просто сумасшедшего. Бывший москвич, умирает в доме призрения. Целый час в деталях все мне рассказывала. Через день – то же по телефону кому-то. Они все переговариваются об одиноком умирающем Саше Асаркане, а я думаю, какие они чудесные, что так думают и заботятся об одиноком умирающем соотечественнике.
Говорить на этом фоне о том, что ночью мы писаем в унитаз, где не сливается вода, и спим в верхней одежде, как-то глупо, но это тоже жизнь.
Вечером притащили длинный оранжевый шнур, через него подключились к электросети на лестнице, чтобы не потек холодильник. В девять утра стук, на пороге визитер в вязаной шапочке: это нелегально. Illegal – обожаю это слово. Через пять минут дали свет (визитер, наверное, и дал).
В университете, куда опять поволоклись с утра, местный люд пытался вправить в компьютер некую схему, по которой я должна получить тысячу долларов за авиабилет. Не вышло, компьютер сбоил. А поскольку сегодня пятница, а в понедельник у американов праздник, дело отложено до вторника.
Днем зашли к Рону, его не было, однако секретарша выдала ключ от офиса. Четыре месяца у меня будет свой офис. Мы с Дашей отправились туда. Там есть компьютер, с выходом в Интернет, только у нас пока нет адреса, и есть телефон, который пока не включен (еще один привет от американской бюрократии).