— С добрым утром, любимый город! Все уже проснулись, потянулись? У хрустального шара вас приветствуют Лайла и Лионель.
— Магистр Кастор обещал нам вчера страшный буран, но прогноз уважаемого мага не подтвердился. Даже не знаю: радоваться или огорчаться? В целом, город живет прежней жизнью: транспортного коллапса ни на земле, ни на воде, ни в воздухе не наблюдается.
— Лионель, ты уже выпил чашечку бодрящего кофе?
— О, конечно, Лайла! Жизнь без кофе — это не жизнь, особенно, если кофе от мистера Ворка. У него божественный аромат, а вкус... умм!
— Ты так рассказываешь… пожалуй, я и себе налью! Фу… какой чудесный напиток! Перейдем к новостям!
— И сразу светские хроники. Пару часов назад к нам поступила информация, что у известной светской львицы — ведьмы Милинды — вновь сорвалась свадьба… Лайла, ты не знаешь, какая она у нее по счету?
— Кажется, тринадцатая.
Тишина в эфире.
— Что ж. Пожелаем Милинде не терять оптимизма. Где-то он есть — твой принц. Просто верь и жди, что однажды он приедет на белом коне, и вы будете жить долго и счастливо! А теперь послушаем новый хит от известной гномьей группы «Шахта»!
…Камень, камень, камень
Синий, красный
Под землёй лежит!
Ага, ага...
— Не могу! Тринадцатая свадьба! Как так?! На что она вообще рассчитывает?!
— Лионель, ты забыл выключить шар.
— Ой. Извините.
***
Я сидела во главе свадебного стола и глухо рыдала. Только что внеочередная добряшка принцесса увела у меня — потомственной тёмной ведьмы — жениха, освободив его от «злых» чар. Да-да, это теперь так называется.
Ненавижу принцесс! Как же они меня бесят! Ни мозгов, ни гордости, и лезут, куда не просят! Ну ушел от тебя мужик, и что? Надо в отместку разрушить чужую свадьбу?
— Милка, — Еванжелина, она же Женька, присела рядом со мной. — Мил, хорош реветь. И голову-то материализуй. А то, честно говоря, жутко — сидит за столом подвенечное платье без башки. Ещё эта бархотка красная на шее. Мне последний раз так не по себе было, когда я после гулянки с некромантом в склепе проснулась…
Ей легко говорить. Этот некромант в тот же день её в городскую ратушу потащил. И живут они с тех пор «долго и счастливо». Ладно-ладно, насчет последнего не уверена, но живут.
— …Гости уже все расползлись, не от кого скрываться.
Я ничего не сказала, но голову видимой сделала.
— Ууу, — проговорила подружка и полезла в замшевый клатч, — держи платочек. Тушь по всем щекам растеклась.
Я всхлипнула и высморкалась.
— Вот зачем она заявилась? — спросила Женьку, прижимая к глазам белую кружевную ткань, на которой незамедлительно появились чёрные разводы. — Она же его сама бросила?
Подружка кивнула.
— Сказала, что он чудовище, а не принц. Так?
— Так, — согласилась подруга.
— Сказала, что видеть его больше не желает... так?
Подружка опять кивнула.
— Говорила, что другого себе найдет, потому что принцев вокруг, как собак нерезаных! Так?
— Так, — отозвалась Женька, словно эхо.
— Тогда я вообще ничего не понимаю… Зачем она заявилась на церемонию? Почему они все в последний момент рушат свадьбу?
— Тебя прокляли, — ответила, вздохнув, подруга.
— С чего ты решила? На мне есть след?
— Нет, но это тот случай, когда без логики не обойтись. Вот смотри, если развалилась первая свадьба — ничего страшного. Вторая — так бывает. Третья — кто-то постарался... а тринадцатая — тебя прокляли! Сто процентов! Тут и к бабке ходить не надо.
Я вновь всхлипнула. А Женька взяла кубок с вином и влила в себя всё до последней капли. Стерва. Меня тринадцатый бросил, но я до сих пор трезвая, а она...
В зал ворвалась мама.
— Милинда, доченька, а я говорила тебе — не связывайся ты с этим тринадцатым! У него Принцесса есть!
— Мам, они не были женаты!
— Но это не помешало им сделать троих детей! Конечно, она, как пришла в себя после разрыва, прикинула, как будет жить дальше, так сразу и поняла, что натворила. В её положении чего только не сделаешь, чтобы мужика вернуть!.. И вообще, дались тебе эти принцы?!
— Мама, пожалуйста...
— Мама, мама... допрыгалась! Нет чтобы к оборотням, вампирам, тёмным эльфам присмотреться...
— Одна нечисть и нежить!
— Опять ты нос воротишь от порядочных созданий! А они, между прочим, тебя не бросали! Ой, Милка, довыбираешься — одна останешься! Уж как только к тебе Артур осиновые колья не подбивал — такой шикарный забор нам из них сделал! Уолес — каждый день на четырёх лапах по лесу бегает и свежую дичь таскает! А она нет — всё ей принца на белом коне подавай!
Та-ак. Понеслось. С меня хватит. Я этого на предыдущих свадьбах наслушалась.
Путаясь в пышном, точно зефирка, платье, я выползла из-за стола, взяла метлу, прислонённую к стене, и села на черенок.
— Милка, нельзя летать на метле пьяной! — выдала заплетающимся языком подружка.
А она точно мне подружка? Хлещет-то не со мной, а за меня...
— Я трезвая! — огрызнулась и взлетела.
— Милочка, ты только в ворону не врежься! — раздался заботливый голос снизу.
Я скривилась, потому что, в отличие от мамы, была очень осторожной ведьмой. Ещё ни одного ВТП — воздушно-транспортного происшествия — хотя правам скоро десять лет стукнет.
Я поднялась под облака.
Прохладная зимняя ночь выдалась звёздной и лунной. Я окинула взором, раскинувшуюся передо мной темную долину. Невдалеке мерцали разноцветные огоньки ближайшего городка. Правда, я видела их крайне расплывчато из-за слёз, то и дело наворачивавшихся на глаза.
Ну почему мне так не везет? Почему они все от меня сбегают? Как познакомимся, так я «тигрица, колдунья, похитившая его сердце», а как дело до ратуши доходит, так сразу от ворот поворот.
Пролетела всего пару сотен метров, когда передо мной, словно из ниоткуда, выросло нечто огромное. Я изо всех сил вцепилась в черенок и резко потянула его вверх. Метла среагировала не сразу, а затем не справилась с набором высоты и начала дребезжать, стремительно вращаться вокруг своей оси, пока что-то не треснуло, и я не стала очень быстро падать. Но даже в такой ситуации продолжала крепко держать черенок, не давая метле вырваться и улететь.
Холодный воздух бил в лицо. Волосы растрепались, почти закрывая видимость. Но паниковать нельзя! Сейчас самое главное — выровнять метлу. Спокойно, Милинда, не смотри вниз! Не смотри на землю, к которой ты так быстро приближаешься. Черенок немного вправо, а теперь жди… ещё жди. Я закусила губу. Ещё немного…
Оказавшись на уровне еловой макушки, перевернулась в воздухе и вновь резко дёрнула черенок вверх.
Я была готова поклясться, что слышала скрип, но нет — слуховые галлюцинации на фоне стресса никто не отменял. Метла немного подребезжала и выровнялась. Я смогла приземлиться аккурат на лесную поляну, на которой уже сидело то самое «нечто огромное». Как только мои ноги коснулись земли, метла приказала долго жить, развалившись на две половины. Первым делом я перевела дыхание, а затем…
