- Если бы ты снял майку, - выдохнула я. – Это было бы… непередаваемо словами…
- Я сниму майку, а ты попытаешься что-то сварить? – усмехнулся он. – Не сейчас, а, положим, в конце этой недели.
- Хорошо, - буркнула я, уж яичницу-то я сварганю вполне съедобную.
Мы же не оговаривали, что именно я буду готовить.
Он встал напротив меня и потянул майку медленно вверх, как заправский стриптизер.
Темные завитки волос на животе и груди, черный круг татуировки на смуглых тугих мышцах. Как он был красив! И он знал это, сам наслаждался своей яркой бесстыдной красотой.
- А если… - я смотрела на него, не отрываясь, - снять всё…
- Нет, - его глаза блеснули насмешливо, - не думай даже! На что ты толкаешь меня, детка!
Он только коснулся пряжки ремня, который не забыл надеть, переодеваясь в джинсы.
- Я - капитан граничной службы безопасности, волчонок, а не какой-то вульгарный мужлан, которому в трусы суют пачки денег, - Ивен все-таки расстегнул ремень и вытянул его из шлевок, дразня меня.
- А зря! – расхохоталась я. – Ты бы заработал состояние, кэп, танцуя ритуальные пляски у шеста!
- Думаешь? – он ни на секунду не забывал о готовке и выложил порозовевшие поджаренные грибы в приготовленное блюдо.
- Уверена, - смеялась я, наслаждаясь его точными движениями.
Если он дерется так же, как готовит, ему можно доверить мою жизнь.
- Ну, не знаю-у-у-у, - задумчиво протянул Ивен, медленно расстегивая пуговицы на джинсах, слегка приспуская штаны и показывая черные плавки с членом, выпирающим большим бугром под мягкой тканью.
- Масло! – хихикнула я, стараясь спрятать дрожащие руки. – Ты забыл налить во вторую сковороду масла!
- Все просчитано, детка, - он скользнул ко мне, поцеловал в шею, от него пахнуло по-домашнему уютно: оливковым маслом, жареными грибами и его собственной горчинкой. – Целоваться надо до того, как засыплешь чеснок, потом будет трудно!
- Почему? – я теряла контроль и голову, тянулась к Ивену, чтобы поцеловал.
Я уже давно сидела на полу, стул оказался слишком неудобным, узким, жестким.
- Потому, - он целовал меня, заставляя жалеть, что я одета полностью и мечтать о том, чтобы форменная майка сама каким-нибудь чудесным образом пропала с моего тела, а тесный жесткий лифчик расстегнулся, джинсы тоже исчезли бы... как они жали между ног… немилосердно.
– Потому, - его руки непринужденно сдернули с меня майку и расстегнули лифчик, - потому, - губы коснулись соска, зубы осторожно прикусили второй сосок, заставляя меня тихо-тихо застонать и зажать его руку, просунутую между моих бедер, - что-о-о-о… слюной захлебнемся от аромата чеснока-а-а…
По его полуголому телу прошла судорога. Я почувствовала сладость приближающегося оргазма, а потом наслаждение заполнило мое тело до искр в глазах и волны освобождения, прокатившейся по всему телу.
Мы кончили вместе, вжавшись друг в друга, но мне хотелось большего, хотелось, чтобы он овладел мной, сейчас, на полу кухни, грубо, без ласк и поцелуев, без ритуальных танцев.
Ничего не надо, никаких цветов, конфет, только его член во мне…
Ивен вскочил на ноги и, быстро сняв сковороду с плиты, вернулся ко мне, чтобы уложить меня на пол и стянуть мои джинсы вместе с трусиками. Меня разозлило, что он начал целовать и вылизывать вместо грубого яростного проникновения. Но потом я поняла, что прав был он, все-таки я была от жара опять сухой, и мне пришлось бы испытать боль, хоть и желанную, а так, когда он медленно стянул джинсы и плавки, мое тело было готово на все.
Его член предсказуемо поражал размером и мощью.
- Красивый, - прошептала я, ощущая, что наслаждение где-то между моими бедрами, уже очень близко, очень… только войти и… взять…
После множества толчков и легких сладких поцелуев, я почувствовала то, что хотела, теперь надо было дать разрядку ему. Он кончил еще через сотню-другую вздохов, осторожно выскользнув из меня, залив спермой мои бедра и живот.
- Всё хорошо, - ответила я на его впервые неуверенную улыбку, - мыться, ты первый.
- А вместе? – очень мягко спросил он.
- Нет, душ и любовь лучше разделять, - я села на полу и прикрылась майкой.
- Не надо, зачем ты прячешься под этой тряпкой? – еще мягче произнес он. – Ты красивая, такая красивая, ты не представляешь, насколько…
Я и не думала, что он может быть домашним и милым, как ручной взъерошенный зверь.
- Не смейся, я голая, грязная, - жалобно пропела я, кутаясь еще и в волосы.
- Иди мыться первой, - забрал он у меня майку, спрятав в нее лицо и шумно вдохнув.
Оборотень, они чувствовали все иначе, чем люди. Я знала это непонаслышке. Его горьковатый запах я могла бы узнать теперь из тысячи других. Но, оборотни могли гораздо больше, чем я. Ивен стоял надо мной. Член качнулся на уровне моих глаз. Я приподнялась и слизнула каплю спермы с поникшего члена. Соленая, с горчинкой, я не смогла сдержаться, обвела языком мягкие яички. Скользнула опять на пол, взглянув с вызовом в его глаза.
Если бы мы могли продолжать… Но Ивен не секс-машина, он всего лишь… оборотень. У меня даже рот приоткрылся, голодный, с дороги, после одной чашки кофе на завтрак, Ивен, кажется, был готов для продолжения…его член дерзко торчал паралелльно полу, на котором я сидела, касаясь кожей теплеющего подо мной дерева.
Я легла, потянулась и, облизнув пальцы, погрузила их в себя до боли, до вскрика…
Он лег сверху в один миг, будто мы и не говорили только что о необходимости вымыться. И какая разница, в том, что мы оба были слегка липкими, чуточку потными, и совершенно лохматыми, если мы хотели друг друга, врезались друг в друга, ловя наслаждение и свободу от всего, кроме любви.
