Ева
— Дядя Эльдар, я не выйду замуж за вашего сына! И вовсе не потому, что он стал инвалидом, — выпалила я, стараясь не думать о последствиях. — Я в любом случае отказалась бы… Ваш Артур всегда был больным ублюдком, и вы это прекрасно знаете!
Мансуров смотрит на меня исподлобья. А взгляд у него такой, что от страха у меня останавливается сердце.
— Что ты ему сказала?! Нищебродка неблагодарная! Грязная шлюха… как ты посмела унизить моего сына?!
— Никто вашего сына не унижал. Я ему только сказала, чтобы сам себя ублажал, упоротый извращенец! И я вам не шлюха!
— Гадина. Ты нас опозорила! Все же знают, что у нас скоро будет свадьба!
— Но никто не знает, кто невеста! Вы можете найти другую кандидатуру…
— Пусть будет проклят тот день, когда я взял тебя на воспитание! Дура! Артур хочет только тебя, он прямо помешался на тебе!
— Ничем не могу вам помочь. В этот раз ваш сынок останется без игрушки.
Мансуров смотрит на меня как волк.
— Завтра же отправлю тебя отрабатывать деньги, что я вбухал в твоё высшее образование. Там с тобой не будут церемониться. Там никого не волнует, хочешь ты или не хочешь…
Чувствую, как по спине побежали мурашки. Размером в кулак, наверное.
Он это сделает. Точно.
Это нормальные отцы, чтобы из пацана сделать мужчину, приводят его в качалку. А Мансуров своему сыну в шестнадцать лет привёл проститутку. Артур сам как-то хвастался.
— Не посмеете! В конце концов, у нас есть закон!
— Закон есть, но не про твою честь. К тому же, здесь затронута и моя честь тоже! — Мансуров сжал кулаки и с грохотом опустил их на столешницу. — Вот если б кто-нибудь согласился взять тебя замуж прямо так, без приданого и прочей ерунды… и согласился бы оплатить свадьбу…
Я обомлела.
У него совсем крыша поехала? Сам растрезвонил, а мне теперь отдувайся?! Слава богу, такого человека он точно не найдёт.
— Согласен. Я возьму её замуж — вдруг слышатся позади меня вкрадчивый мужской голос. Очень низкий и глубокий.
От ужаса у меня кровь леденеет в жилах.
Нет, нет, нет… только не это!
Господи, сделай так, чтобы это был кто угодно, но только не Северский!..
***
Когда-то у меня была небольшая, но очень дружная семья: папа, бабуля и я. Маму я даже не помнила, она умерла очень и очень давно.
Сколько себя знаю, папа всегда работал личным телохранителем у Мансурова. И так продолжалось до того рокового дня, когда папа словил пулю, выпущенную в Мансурова Эльдара Хибатовича, владельца известной российской компании ChicDesign.
Бабуля пережила папу всего на два года, так что все праздники я теперь отмечала в загородном доме Мансурова в компании почти незнакомых мне людей. Но тогда мне грех было на него жаловаться. Эльдар Хибатович, или просто Хоттабыч, как я его про себя называла, во мне души не чаял. В то время он меня считал чуть ли не дочерью, а мыслей выдать меня за своего сына у него даже не возникало.
Эта идея появилось у него после аварии, в которую по пьяни попал его мажорный сыночек. После неё-то Артур и остался прикованным к инвалидной коляске. Только тогда Мансуров понял, что все его друзья и коллеги резко расхотели выдавать своих дочерей за Артура. Не помогла даже власть и влияние Хоттабыча в деловых кругах.
В общем, полный кирдык. Ведь никто так и не захотел отдавать свою кровиночку за богатого инвалида…
Четыре года назад
— Ева! Коза, я тебя всё равно поймаю… — орёт мне вдогонку Артур.
Я бегу по центральной лестнице огромного дома Мансуровых. Пытаюсь прорваться на улицу, где в саду вместе с гостями пьют чай родители Артура.
Это у них называется приёмом. А по-моему, это обыкновенные посиделки, где все друг другу льстят и фальшиво улыбаются. Но мне плевать на всех этих акул бизнеса. Я просто рассчитываю на то, что в их присутствии Мансуров младший побоится ко мне приставать.
Я пулей лечу к двери и… откуда-то сбоку на меня коршуном налетает Артур.
Он тут же меня хватает и тащит в ближайшую комнату…
— Девочка, почему ты меня всё ещё боишься? — шепчет он мне горячо на ухо. — Ты ведь ещё целочка, да? Я буду у тебя первым. Ты моя, запомни это…
Рука Артура по-хозяйски ныряет мне под юбку. Его ладонь не спеша скользит по внутренней стороне моих бёдер. Всё выше и выше…
— Дурак, убери от меня руки!
Я хочу вырваться, но безуспешно. Это всё равно что пытаться отодвинуть от себя гору. Здоровый ублюдок вымахал!
Но когда мужская лапища накрывает низ моего живота, слепая ярость прибавляет мне сил.
Я со всей силы бью его по руке.
Артур ахает и убирает ладонь. Но в покое он меня всё равно не оставляет. Он как танк прёт на меня, в результате чего я оказываюсь прижатой к стене.
— Другие в очередь ко мне выстраиваются. Одна ты такая…
— Мансуров, меня от тебя тошнит!
— Не бреши, я нравлюсь бабам, — усмехается он мне в лицо.
— Им нравятся твои деньги, а не ты.
Неожиданно он хватает мою ладонь и накрывает ею свой вздыбленный член.
Даже через брючную ткань я ощущаю его твёрдость.
— Смотри, что ты со мной делаешь, блять!
— Я дядю Эльдару на тебя пожалуюсь! — хриплю я, отчаянно стараясь убрать ладонь с его паха.
Меня всю трясёт от страха, и у меня для этого есть все основания. Ведь этот урод опять поддатый. А когда Артур пьян, от него можно ожидать всё, что угодно. Тогда он себя совсем не контролирует…
— Ладно, Ева, я тебя отпущу… если ты для меня кое-что сделаешь…
Я нервно сглатываю. Смотрю в его жадные похотливые глаза и пятой точкой чувствую, что ничего хорошего из этого не выйдет. Если только я не обхитрю этого придурка…
— Чего ты хочешь?
— О-о… я много чего от тебя хочу… но для начала хотя бы меня поцелуй. Только по-настоящему, с язычком…
Ева
— И ты меня тогда отпустишь?
— Слово даю!
— И почему я тебе не верю?! — возмущаюсь я, но не по-настоящему, а игриво. Чего только не сделаешь ради спасения. — Но, если я завяжу тебе руки своим поясом, чтобы ты их не распускал… тогда можно попробовать.
— Вау! Мне нравятся твои садо-мазо заскоки… нам с тобой точно будет хорошо вместе…
— Не сомневаюсь, — бурчу я себе под нос, стягивая его запястья своим кожаным поясом от платья.
Странно. Вот смотрю я на него, и сама себе удивляюсь, почему он мне настолько неприятен?!
Наверное, из-за его наглости и завышенной самооценки. Ведь Артур Мансуров на самом деле красивый, и он это прекрасно знает. Так что девушки за ним действительно табунами бегают.
— Теперь ты довольна? — Он демонстративно трясёт связанными руками, и его губы растягиваются в подобие улыбки.
Его самодовольная ухмылка решает всё.
Не колеблясь, я со всей силы бью его коленом в пах.
Раздаётся вопль.
Не оглядываясь, я выбегаю из комнаты и как угорелая несусь к себе…
К сожалению, я немного не рассчитала силу удара. В том смысле, что нужно было бить гораздо сильнее. Потому что не успела я добежать до своей комнаты, как увидела позади себя Артура.
