- Девушка! Вы
видите, что после вас уже огромная очередь, а вы народ задерживаете! -
недовольное брюзжание за спиной заставило меня скорее тыкать пальцами в кнопки
банкомата. Я – единственная, кто был сейчас под пластиковым козырьком, три или четыре
человека молча мокли, скукожившись и спрятав руки в карманах, и только тучная
бабка не выдержала и открыла дрожащий рот.
- Извините, я
сейчас. – Я со вздохом схватила деньги из пластикового лотка, спрятала карту в
карман и побежала к остановке. Нужно быстро купить смесь в магазине, и бежать
домой. Очень сомневаюсь, что Милана спокойно спит в кроватке. Сколько трудов
ушло на то, чтобы усыпить ее, а теперь, у меня остались считаные минуты, чтобы
купить все необходимое. Что поделать, если с ребенком не с кем посидеть, а в
магазин двухмесячную кроху каждый раз таскать совсем не хочется?
28 мая – с самого
утра ливень, даже удивительно. И надо же, именно сегодня нам исполняется два
месяца. Уже целых два месяца!
Надо ли говорить,
что вся моя жизнь перевернулась с ног на голову, и с момента нелегких родов я
словно попала в какую-то другую, нереальную жизнь. Все, что было до – исчезло,
растворилось где-то глубоко в сознании. Все, что было когда-то важным,
превратилось в серую дымку незначительных, поблекших воспоминаний. Пожалуй, за
одним исключением.
Да, я, кажется,
окончательно потеряла единственную подругу, Марго. И у меня нет Стаса. Я ничего
о нем не знаю с того момента, как мы встретились в том самом кафе. Как давно
это было! Сердце защемило от непривычной тоски. В редкие свободные минуты, я
все-таки иногда вспоминала о нем. О том, с каким презрением он смотрел на меня,
и у него не было ни капли сомнения в том, что я лгу. Он решил, что я очередная
охотница за деньгами, что решила повесить на него чужого ребенка.
Вспоминала я и тот
судьбоносный день, когда шла на собеседование, и не знала, что ждет впереди.
Что касается мужа – он все еще пытается оклематься после развода, а известие,
что я родила ребенка, и вовсе привело его в бешенство.
Если бы не
разговор по телефону, он бы стер меня в порошок, разорвал в клочья. Каких
только слов я не услышала в свой адрес, но все они вызывали во мне только смех
– мы уже полгода как разведены, и поведение мужа было не только отвратительным,
но и глупым. Я не понимала, почему он до сих пор ведет себя так, будто я – его
собственность. Да, пусть я сама не ангел, но теперь я никому ничего не должна,
а все эти крики «Да ты ведь всегда была против детей», «ты же не сможешь
вырастить ребенка», «да все это ради безбедной жизни», «что, не получилось
привязать богатенького ребенком?» - просто ничего для меня не значат. Впрочем,
узнав о том, что я родила, Женя немного поостыл и прекратил попытки вернуть
наши отношения.
Иногда мне даже
хотелось спросить его про сотрудницу Марину – неужели, между ними все
закончилось еще тогда? Но мое любопытство могло сыграть злую шутку. Кто знает,
вдруг Женя решит, что я ревную и хочу его вернуть?
Я горько
усмехнулась, снова думая о Стасе. Милана похожа на него как две капли воды.
Когда она открывает глазки, мне кажется, что я окунаюсь в чистое голубое море.
Каждый взмах ручками и неосознанная улыбка отзываются во мне мимолетными
воспоминаниями. Это так трогательно и одновременно так больно.
Пусть, в
свидетельстве о рождении стоит прочерк, это все неважно. Важно, что он знает о
своей дочери. Я ничего не скрываю, и совесть моя чиста. Уверена, что, несмотря
на злость, он знает, что ребенок от него.
Едва дыша, я
открыла входную дверь и на цыпочках прокралась в прихожую. Вроде бы все тихо.
Неслышно разулась, отнесла пакет с продуктами на кухню и словно тень прошла в
детскую. Милана безмятежно спала на боку, сжав маленькие кулачки и тихо
посапывала. В своей овальной кроватке, под воздушным балдахином, она была
похожа на маленькую принцессу с волнистыми, на удивление мягкими и длинными
волосиками.
Я подготовила
комнату для малышки за две недели до родов: поменяла бежевые обои на
нежно-розовые, купила пеленальный столик с бортиками, детский манеж и много
игрушек на будущее. В ванной – ванночка с «горкой» на присосках, на кухне –
арсенал из бутылочек и несколько коробочек с кашей для скорого прикорма.
Не знаю, почему,
но молоко перегорело за месяц, хоть я и пыталась не нервничать и ела только
полезную пищу – грецкие орехи, творог, и даже варила тыквенную кашу. Наверное,
не все женщины способны кормить детей грудью.
Уже через месяц
после родов, я нашла себе небольшую подработку в интернете и когда Милана
спала, занималась редактурой текста. Денег было не очень много, но у меня нет
мужа, на которого можно положиться, а детских не так много, чтобы ни в чем себе
не отказывать.
Я стояла,
склонившись надо кроваткой и улыбалась. Почему раньше я была противницей детей,
почему так боялась беременности? Может, рядом был не тот мужчина?
Краем глаза я
заметила, как засветился дисплей сотового телефона – теперь я всегда отключала
звук, чтобы случайно не разбудить Милану. Звонить мне мог только Женя. Но я
ошибалась. Номер Марго мгновенно всплыл в памяти. Сколько мы не общались?
Кажется, после того момента, когда подруга высказала всё, что обо мне думает…
В любом случае, я
не собиралась с ней разговаривать. Не хочу вспоминать прошлое. Дисплей потух, и
я, по привычке стараясь не шуметь, вышла из комнаты. На часах почти десять, а
значит, я могу выпить кофе и полежать в ванной с книгой.
Но громкий стук в
дверь заставил меня испуганно подскочить. Не было времени на раздумья, я
метнулась к двери и в гневе распахнула ее:
- Тихо, вы
разбудите ребенка!
- Да не шипи ты.
От Стаса родила, да?
Я уставилась на
Марго, не веря своим глазам. Подруга всё та же – слегка вальяжная, вульгарная,
с утра яркий макияж – всегда готова к бою. Она покрасила волосы в черный цвет и
сделала химическую завивку, которая совсем ей не шла. Черные брови, ресницы
настолько густые, что с трудом видно глаза – явный перебор, но она всегда была
такой, и не собиралась меняться.
- Ты…
- Я знала, что
трубку не возьмешь, потому решила прийти. Не пустишь? – Марго воинственно
вздернула подбородок, - только скажи, уйду.
- Да нет, проходи.
Только не шуми, Милана спит. – Не знаю,
почему я не смогла отказать, наверное, просто не хватило смелости. Ведь мы же
были подругами.
С явным
облегчением Марго прошла в коридор, стянула туфли на высокой платформе и
покосилась в сторону детской:
- Ну, наверное, не
стоит сейчас на нее смотреть, да?
- Она проспит не
больше часа, пойдем на кухню, выпьем кофе.
Марго сидела за
кухонным столом и бросала на меня украдкой слегка смущенные взгляды.
Неудивительно, что между нами повисло неловкое молчание – мы словно стали
чужими, отдалились друг от друга. Я поставила перед Марго кружку кофе и
подвинула вазу с печеньем. Прекрасно знаю ее – вместо кофе она бы сейчас выпила
вина и закурила сигарету. Но подруга безропотно взяла кружку и, морщась,
сделала громкий глоток.
