Глава 1
Над родовым гнездом семьи Мерсер занималась заря, словно распустившаяся алая лента из косы единственной наследницы — красавицы Беллатрис. Этот день должен был стать особенным, самым счастливым и открывающим путь в столицу, манящую балами и прекрасными нарядами. И юная Белла, кусая в нетерпении губы, поднялась едва ли не раньше слуг, чтобы не проспать приезд отца и долгожданного гостя. Ровно восемнадцать лет назад она появилась на свет, и теперь в этот же день должна была состояться помолвка дочери личного королевского мага, запертой долгие годы в имении.
Тихо открылась дверь, и горничная молодой хозяйки удивлённо воскликнула.
— Уже ли совсем не спали, госпожа? Глазки вон как блестят, недужится? И тени залегли... Батюшка недоволен будет. Приказано нарядить и причесать, чтобы перед женихом раскрасавицей предстать, а оно вон как.
— Дело решённое, не бормочи, не отступится жених от слова, данного отцу. Любому понятно, что каждая невеста волнуется в такой день. Платье готово? — усаживаясь перед зеркалом, всмотрелась в собственное отражение Белла. — Бледна сверх обычного, но то, как говорят, в столице особенно ценится. Да и капли лекарские для глаз не понадобятся, действительно, и без них сияют. Ох, как я рада, что вскоре уеду! Сколько ни просила отца, так и не взял в столицу, только лишь учителей присылал да книги учёные. Может быть, даже короля Асера удастся не только на монетах увидеть. Как же всё это волнительно, но радостно!
— За мужем оно не всегда сладко, — вздохнув, горничная вдруг пустила слезу, не разделяя настроя хозяйки. — А платье с вечера ждёт, кружевами обшитое, как и приказывали. Сколько лет мы с вами вместе, а теперь одинёшенька уедете...
— Не реви! Радоваться вместе со мной должна, разве плохое что-то ждёт?! Нет ведь. Ты портрет жениха моего видела? Красавец, статный и ещё не старый, о таком соседки лишь мечтать могут. Вон, Генриетту замуж отдали, а уже через год она овдовела, даже дитя не родив. В такие лета и без мужа осталась!
— И не особенно о том жалеет, — хмыкнула горничная, расплетая волосы хозяйки.
Бросив суровый взгляд на женщину, Белла спрятала улыбку и продолжила.
— Не о том речь. И осуждать никого мы тоже не станем, Дороти. А вот ещё любят посудачить, что сосед наш — тёмный маг, затворником живущий, тоже холост. Решит свататься такой, ему не откажут, проклянёт весь род. И что, жить в лесу, в доме, окружённом могилами? Страшно! Но больше скучно.
— Правда ваша, госпожа! — наклонившись, словно сосед мог услышать, тихо запричитала Дороти. — Кладбище уже вплотную к его землям подобралось, а он и рад. Колдует по ночам, бродит среди могил, может, невесту себе из свежепреставившихся и подбирает. Не раз после того, как видали его, пустыми гробы оставались.
— Откуда узнали-то? Сами разрывали могилы? Ох, не с теми ты общаешься, запрещу из дома выходить! — рассмеялась Белла. — Живое оно к живому тянется. Если и женится, то на той, что своими ногами ходит, а не в земле сырой лежит. Но век пропадать в глуши лично я не желаю, хотя и видела однажды мага того. Даже мой жених супротив него не выдюжит. Волосами светел, словно солнцем поцелованный, а глазами, напротив, тёмен, как и магия его. Хорош, но очень уж грозен, как кажется. Отец говорил, будто и силой сосед наделён сверх меры, да только не желает во благо королевства трудиться после того, как из столицы изгнан был... Ой, не у ворот ли кто? Голоса слышны. Посмотри!
Бросившись к окну, горничная открыла его, перегнувшись и крикнув.
— Эй, хозяин что ли прибыл?
— Нет, посланник от него, — отозвался хриплый голос заспанного стражника.
— Прикажи проводить. Приму немедленно, — взволнованно дала указание Белла. — Ох, не к добру такие вестники...
Причёсывая хозяйку, Дороти пыталась образумить разволновавшуюся невесту.
— Ничего страшного, госпожа! Отец ваш из заботы и желания угодить гостю вперёд человека послал, чтобы предупредить, к которому часу ожидать.
— Никогда такого не было... Да и не слишком часто баловал отец визитами в дом родной, жизнь положив на службу короне, — лишь вздыхала Белла. — Но, может, ты и права, сегодня случай особый. Платье домашнее подай, да поторопись! Не терпится узнать, в чём дело.
Скромное платье цвета ясного неба, как и глаза Беллатрис Мерсер, показалось молодой госпоже более уместным для утреннего приёма посетителей, чем тёмно-зелёное, открывающее плечи и украшенное тончайшим кружевом, что было приготовлено для этого дня. Степенно спускаясь по лестнице, Белла внутри была напряжена, как натянутая струна её любимого инструмента цитры, но торопиться никак не возможно было себе позволить.
Слуга стоял у распахнутых дверей, ведущих в нижний кабинет, приглядывая за посланцем. Такой порядок был заведён издавна и никогда не нарушался, кого бы ни принимали хозяева. И только лишь когда госпожа вошла, слуга остался снаружи, тихо прикрыв двери. Обычно наследницу рода Мерсер на любых встречах сопровождала компаньонка — почтенная мадам Келлер, уже плохо слышащая и почти слепая, но в столь раннее время Белла решила её не беспокоить. Да и повода особого не видела, ведь не визит вежливости нанёс прибывший в поместье мужчина, а приехал с весточкой от самого хозяина, что, несомненно, говорило о добропорядочности посланника.
— Пусть будут лёгкими дороги и благоприятствует погода, — произнесла приветствие для путников и вестников девушка.
— Благодарю, госпожа Беллатрис, — поклонился визитёр, по виду благородного происхождения и ещё не преклонных лет.
Протянув руку, молодая хозяйка остановилась на почтительном расстоянии, но письма ей так и не вручили.
— Что же, папенька пожелал отправить устное послание? — удивлённо вскинула бровь красавица, не понимая, почему же вестник медлит.
— Не отец, а матушка, — улыбнувшись, мужчина быстро приблизился, схватив девушку за оба запястья. — Не мешают браслеты? От них давно пора избавиться.
— Кто вы?! — ещё не успев испугаться, воскликнула Белла. — Что вам нужно?
Браслеты, на которые обратил внимание незнакомец, дочь мага носила всю жизнь, и снимать их было строжайше запрещено. Отец говорил, что они оберегают от дурного глаза и проклятий. Белла строго следовала данному указанию, ведь её матушка умерла родами, как гласило семейное предание, именно из-за наведённой порчи. Так были счастливы супруги Мерсер, что зависть и злоба не обошли их дом стороной, потому и берёг Беллу отец, лично зачаровав серебряные, как он утверждал, украшения. И подтверждением тому служило то, что за годы металл так и не потемнел, в отличие от других серебряных изделий, что имелись в шкатулке его дочери.
— Посланник. И дядя твой родной. Пора получить наследство матери, милая Беллатрис. Поверь, слишком долго в клетке птичке не усидеть, а вырвавшись однажды, она уже не пожелает вернуться. Сила изменит тебя и твою жизнь, дочь заклинательницы!
