Полночь. Покрашенные в серый цвет стены давили тоской и безысходностью, а голова болела от переутомления и сердце разрывалось от страха. Я всегда была хорошей девочкой, умницей, спортсменкой, слушалась маму и папу, а потому с плохими компаниями не водилась и с органами правоохранительными лицом к лицу никогда не сталкивалась. Сначала мы разговаривали с дежурным, а после того как вызвали главного — с ним. И то, что сначала казалось глупой нелепицей с каждой минутой приобретало угрожающие очертания и понимание, насколько всё происходящее серьёзно.
Мужчина напротив нахмурился ещё больше и громче застучал длинными пальцами по крышке стола. Бам-бам-бам, как будто гвозди заколачивал. И, как приговор, раздался его строгий голос:
— Всё с вами ясно. Протокол допроса обе подпишите, из отеля не выезжать, пока проводится проверка. Завтра вашему режиссёру придёт повестка в отделение — ему тоже нужно дать свидетельские показания. А мы объясним, чем подобные постановки чреваты.
Вот в этом я была с ним полностью согласна и даже неистово закивала: детский безобидный номер превратился в прелюдию преступного заговора. Сюр!
Понимая, что нам поверили и сажать никого не собираются, я испытала непередаваемое облегчение. Мне казалось, что огромный неподъёмный груз вины просто рухнул с моих плеч, растекаясь по конечностям предательской дрожью.
— Так вы нас отпускаете? — решилась несмело уточнить.
— Вас, девушки, мы не держим. А вот ваши друзья останутся здесь до утра: протрезветь и с ясной головой ответить на наши вопросы.
Понятно, значит допрос для них продолжится... С другой стороны с нами представители закона общались довольно вежливо. Я вздохнула и решила обнаглеть, высказав свою просьбу:
— А увидеться с ним можно? Хоть одним глазком убедиться, что всё в порядке? Пожалуйста!
И сложила молитвенно ручки.
— Кем вы ему приходитесь?
Ну вот что я должна была сказать в ответ? Никем? Посмотрела на Лену и увидела ооочень говорящий взгляд. Надеюсь я правильно его интерпретировала.
— Я его девушка, невеста. Я Венера, он Марс... Понимаете?
Лена радостно кивнула — видимо я всё сделала правильно. А позади меня раздались мужские смешки и окатило пониманием, что эта логическая цепочка была логична только для меня. Тем не менее старший резко кивнул и один из полицейских повёл меня по коридору в отделение с комнатами за решётчатыми дверями. Жуткое страшное место, в которое я никогда не думала, что попаду. Выражение «от сумы и от тюрьмы никто не застрахован» в этот момент я поняла как никогда и ощутила каждой дрожащей клеточкой своего тела. Затхлый запах забивал ноздри и заставлял дышать через раз. Когда они здесь в последний раз проветривали?
— Эй! — крикнул полицейский в одну из дверей и я увидела, как к ней с другой стороны подошёл Марс: растрёпанный, в порванной рубашке и рассечённой левой бровью с запёкшейся кровью. Ещё один шрам для симметрии? Это его так допрашивали? Сразу вспомнились все ментовские сериалы, которые смотрел мой отец и ужасы, которые там происходили. Покосилась на рядом стоящего полицейского, кобуру на его поясе и поёжилась. Я почувствовала как на глаза снова набежали слёзы и не смогла сдержать громкого всхлипа, чем привлекла внимание. Взгляд Марса потеплел и губ коснулась ласковая улыбка:
— Ну чего ты, расклеилась? Расстроилась что без десерта осталась?
— Дурак ты!
— Согласен... Ну иди сюда!
Он протянул руку сквозь решётку и коснулся моей мокрой щеки, вытирая большим пальцем слёзы.
— У вас минута, — пробурчал рядом полицейский и повернулся боком, краем глаза наблюдая и подслушивая.
— Мы всё объяснили, — затараторила я, ловя внимательный горящий взгляд и утопая в его зелени. — Нужно только штраф оплатить и завтра вас отпустят, только без глупостей, пожалуйста!
— ТЫ моя самая большая глупость, — прошептал Марс и коснулся лбом решётки, ещё больше приближаясь ко мне. — Знаешь, о чём я больше всего сейчас жалею?
— О чём?
— Что я проиграл спор.
Я рассмеялась сквозь вновь брызнувшие слёзы и кивнула:
— Не узнать мне теперь самого крышесносного поцелуя в моей жизни. Как ты мог так облажаться?
И, наперекор своим словам, качнулась вперёд, чтобы прижаться губами к его, таким манящим и соблазнительным. Решётки мешали и обжигали холодом щёки. Пару мгновений тепла и нежности в дар мужским губам, чтобы отпрянуть со словами:
— Это тебе небольшое утешение, чтобы стремился поскорей вернуться.
— У меня есть надежда?
— У тебя есть вера.
Увидела, как вспыхнули радостью его глаза и, покраснев, пошла на выход. Я сама себе не могла объяснить свой порыв и ту лавину чувств, которые всколыхнул во мне этот невозможный мужчина, запертый словно зверь в клетке. Не заслужено, по воле нелепой случайности, к которой я невольно приложила свою руку.
— Так и пусть липнут — будет из кого выбирать! Да и не все такие уж плохие, просто у тебя опыт не очень хороший...
Начало...
— One, two, three... Raise your hands up and step on the spot! (Один, два, три... Поднимите руки вверх и шагайте на месте).
После моей команды дюжина рук взмыла вверх, и водная гладь пошла мелкой рябью. Вон как стараются, особенно миссис Джонс — так и колышется своим тучным телом, продвигаясь к глубине. Сказала же, шагать на месте! Хоть и бассейн, а глаз да глаз нужен. Ещё мне здесь несчастных случаев не хватало, тем более что эта дама плохо плавает и держится за счёт надувных нарукавников.
— Mrs. Jones, come closer to me! (Миссис Джонс, идите ближе ко мне).
Ну вот, заколыхалась обратно. Я поправила бейсболку, закрывавшую лицо от палящего солнца, и посмотрела на часы: ещё пять минут, и можно отправляться на обед.
— Венька, у тебя не забалуешь! — раздался сзади весёлый голос моей подруги, и тут же показалась ее рыжая растрёпанная шевелюра. — Блин, так жарко, не то что у нас в кабинете. Ты скоро?
— Да, осталось пять минут. Подожди вон на том шезлонге.
Я указала ей на стоящий в тенёчке шезлонг с моими вещами и вернулась к подопечным. Я здесь проработала три недели, каждый день наслаждаясь голубым небом и влажным солёным воздухом. До сих пор не могла поверить, что мне представилась такая крутая возможность и денег заработать, и морским воздухом подышать.
Права была моя мама, когда говорила, что языки меня прокормят. На зарплату школьного учителя не пошикуешь, еле-еле на жизнь хватает, а вот летом подработать самое то. Вот английский меня и кормит, пока я чётко слежу за выполнением упражнений мисс и миссис, раздавая ценные указания. За такое роскошество я должна быть благодарна дяде Гене, маминому двоюродному брату, и его дочери, неожиданно огорошившей родню своей беременностью. Ох и скандал был! Зато быстро сыграли свадьбу, а мне досталось вакантное место фитнес-инструктора в гостинице «Интурист» на популярном российском курорте. Благо, прошлое кандидата в мастера спорта по художественной гимнастике открыло заветную дверцу.
