1. Глава 1
Выпроводить короля удалось лишь полбутылки спустя – только тогда с его лица исчезла подозрительность.
– Будь добр, пообещай мне одну вещь,– не оборачиваясь, попросил Бастиан от двери.
– Ну?
– Если нападение тварей повторится – я хочу узнавать об этом непосредственно от тебя, а не из сухого доклада дозорного.
– Тиан, да что за..! Я не маленький мальчик, чтобы присматривать за мной сутками. Я вполне опытен в стычках с йгенами и умею за себя постоять. Не надо вот этого всего.
– Я волнуюсь и это естественно, – упрямо мотнул головой король. – Не понимаю, почему они лезут и лезут к тебе: были голодными, нападали бы поближе к людям. В лесу шансов нарваться на живое существо в разы меньше.
– Не считают нужным соблюдать условия договора, – поморщился Ар в королевскую спину. – Я же так и не вспомнил все детали, как бы не пытался вскрыть собственную память. Или, кроме выхода в Шелтар, больше никуда не могут пробиться. Пустующие земли запечатаны давно и очень надёжно, а здесь мы имеем то, что имеем.
– Пообещай, Ар.
Отшельник выдохнул нарочито громко.
– Обещаю, что буду предельно осторожен. Бесславно сдохнуть в пасти подобного существа не входит в мои планы.
Бастиан побарабанил костяшками пальцев по дверному косяку, медленно развернулся на каблуках, лицом к магу.
– Не нравятся мне эти «визиты». И в то же время у меня предчувствие, что период твоего лесного затворничества подходит к концу. Или та тварь, главная у них, явится на весь этот шум, или мы вот-вот разгадаем секрет ритуала. Я чувствую, мы подошли очень близко.
Ар закатил глаза и скептически фыркнул.
– Я безмерно виноват в этих затянувшихся поисках, – король стукнулся затылком о косяк.
– Я никогда тебя не винил, – сердито отмахнулся маг. – И на твоём месте сделал бы то же самое! Способа связаться с тобой у меня тогда не было, камень погас – любой решил бы так же, как ты, Тиан. Любой. И довольно об этом. Марш к Теоне, и пусть она как следует приведёт тебя в чувство, со всеми твоими предчувствиями и нелепым самобичеванием.
Король промолчал, лишь плотнее сжал челюсти.
…
После его ухода Ар сжевал кусок пирога, уставившись в тёмное окно. Тогда, очнувшись в полуразвороченном каменном замке, увидев, что осталось от отца и Вела, сам чудом избежав смертельных туманных объятий, Бастиан посчитал Ара-Гарта сгинувшим вместе с ними. То, как удушающие щупальца обвили и без того ослабленного ритуалом мага, он видел. Родовой перстень, который Гарт более двадцати лет не носил на пальце, но так и таскал при себе, будущий король Калдигерна, а в тот момент просто принц Бастиан Лигарт, ошеломлённый случившимся двадцатишестилетний молодой человек, мальчишка, нашёл здесь же, среди вывороченных каменных плит, смешанных с землёй и обрывками одежды. Перстень с треснувшим, потемневшим до черноты камнем – он знал, что это означает, но не сразу смирился. Про Шелтар, темнеющей полосой протянувшийся в двух рье от замка, не подумал никто…
Собственными глазами увидев все неприглядные стороны попыток взаимодействия с чуждым миром, Бастиан продолжил политику деда и отца в отношении запретов на некоторые виды магии. Всё, что хоть сколько-нибудь содержало в себе намёк на подобные обряды, изымалось из библиотек, магических орденов и уничтожалось. И Ару же, после того, как они преодолели широченный порог недоверия и взаимных претензий, пришлось успокаивать совестливого монарха, ужаснувшегося, какой пласт бесценных знаний он пустил пеплом по ветру, пребывая в своём горе. И да, маг не лукавил: Бастиана он не винил.
Ар убрал изумрудное вино, вернул на стол букетик благоухающих гиацинтов, прогнал с половины лица хмурое выражение: прошлое прошлому, а в настоящем его ждёт спокойная ночь, светлая, несмотря на чернильно-чёрное небо и непроглядную темень. «Пусть Тиан окажется прав со всеми своими желаниями и предчувствиями», – загадал он, вернувшись в постель и прижался к сонной девушке так тесно, чтобы ни одной тоскливой мысли не оставить ни малейшей лазейки.
…
Элге выспросила у него всё о поисках. Ар не терял бдительности, когда рыжая обольстительница, сидя на его коленях, кормила его с рук, ворковала своим чарующим нежным голосом и поправляла насыщенно-каштановые пряди, в которых седых волосков осталось с десяток, не больше. Прекрасно видел все её уловки, смеялся и – поделился подробностями. Сознательно, поймав себя на том, что на сердце спокойно, а на душе тепло. Вытащил из тайника тетради в мягком переплёте, с истёртыми уголками.
– Смотри, – пожал плечами Ар, раскладывая перед девушкой эти тетради. – Записи сделаны на кельском языке, он был в ходу лет четыреста назад.
Она нетерпеливо развернула страницы, хмуря изящные тёмные брови.
– Я кое-что ещё помню, – сообщила Элге. – На кельском многие целители записывали свои рецепты, и в нашей семье его учили в обязательном порядке, даже Вир знает его немного: родители считали, что дар унаследует она. Язык не такой сложный, как кажется. А почерк отвратительный!
Ар смотрел на неё удивлёнными глазами.
Вдвоём они управились гораздо быстрее, в том числе и потому, что маг не тянул время в этот раз. Или потому, что тетради оказались тоненькими, или из-за компании. Записей хватило на два дня. Элге периодически уточняла у него забытое слово или выражение, но в целом читала вполне сносно, а ещё отвлекалась на приготовление кофе и поцелуи, и как же Ару нравилось, что она не стеснялась целовать первой!
В предпоследней тетрадочке нашлось кое-что любопытное и у него бешено заколотилось сердце, рискуя пробить рёбра. Они читали одновременно, Ар записывал, свободной рукой придерживая девушку за талию: она устроилась рядом и читала про себя, беззвучно шевеля губами.
– Страницы не хватает, – простонала Элге.
Им попался перечень правил поведения в Пропасти. Как обезопасить собственный разум от проникновения высших порождений, как правильно вести с ними беседы, куда смотреть, куда категорически не смотреть. Описания самого ритуала не было. На следующем листе содержалось описание зелья, на время дарующего нечеловеческую силу. Девушка закусила губу, мягко погладила Ара по запястью.
– Это ведь уже кое-что, верно? – мягко обнадёжила она.
Маг кивнул, рассеянно водя ладонью по листу с переписанными правилами. Перевёл взгляд на Элге.
– Ещё немного, и я начну верить, что тебя не простая непогода сюда привела.
Она и сама не раз задавалась подобным вопросом.
А их общее время таяло, и как оставить его, этого полного секретов и одиночества человека с белой прядью, она не представляла. При одной мысли о далёком Калларе и чьём-то чужом, пусть и гостеприимном, доме, у Элге ныло сердце, и это тоже удивляло беспредельно. Не она ли в первые дни здесь, в спрятанном подальше от человеческого жилья домике, едва ли не криком кричала, что не сможет больше впустить в своё сердце никого? Когда успело случиться, что ближе вот этого, неприветливого, нелюдимого – у неё никого нет?
