Маленький большой человек
Проза Александра Колесникова классична. Перед нами сборник его повестей и рассказов. Они написаны в недавнее время и говорят нам о том, что писатель, бесспорно, находится в лучшей своей поре. Он умеет создать в своей прозе особую атмосферу, где читатель ощущает себя хорошо. Это связано с тем, что его герои – простые люди, живущие рядом с нами. Их можно встретить на улице, в своём подъезде, просто познакомиться. При этом автор умеет в обычной жизни выделить и показать нам тот материал, который обладает особым обаянием необычности. Его акценты позволяют по-другому оценить многое из того, что раньше знал и имел по этому поводу устоявшееся мнение. После чтения Колесникова понимаешь, что был не во всех своих оценках прав. Так я, например, считал, что литература о боксе – это такой ковбойский выплеск о лихих ребятах и ничего больше. Своим циклом рассказов, связанных с боксом, Колесников переубедил меня.
Чувствуется, что автор знает предмет не понаслышке. Это хорошо влияет на достоверность и убедительность его прозы. В каждом рассказе он даёт иной взгляд на бокс и боксёров. И всегда читатель вовлечён в историю, в действие. Так, мы сопереживаем пожилому боксёру, когда на него собираются напасть хулиганы, и радуемся, когда он легко справляется с ними. С изумлением узнаём о волшебных перчатках, где исчезают автографы умерших друзей их владельца (чем вам не Бальзак с его шагреневой кожей!). Гордимся побитым хулиганами мальчиком, решившимся после этого пойти в секцию бокса и изменить свою жизнь. Жалеем талантливого неудачника, не справившегося с проблемами и так и нереализовавшего свой большой потенциал. Написано всё живо, с большим количеством интересных подробностей. Дидактический момент присутствует, но предельно ненавязчиво. Он вытекает не из утверждений, а из самих ситуаций, которые Колесников берёт за основу повествования.
Книга называется «Всё будет хорошо». Казалось бы, коннотация этого выражения понятна. Почти общее место. Но, дочитав книгу Колесникова до конца, осознаёшь, что он вкладывает в это расхожее выражение дополнительные авторские смыслы. Дело в том, что Колесников из тех писателей, что умеет хорошо описывать трогательных людей, людей без каких-то особых качеств характера, не выделяющихся из общей массы, но при этом очень достойных. Он словно продолжает традицию «маленьких людей», характерную для русской литературы XIX века, но истолковывает её несколько по-иному. Его маленький человек – это большой человек. За ним будущее. За его трогательностью и непосредственностью, за его простотой и в то же время сложностью. Во многие тексты Колесников искусно вставляет рассказы героев о своей жизни, и они держат напряжение не только метаморфозами антагонистов и протагонистов, но и непосредственно движениями сюжета. Любовные страницы особенно светлы, автор уходит от плотской стороны, оставляя только романтические моменты, и эта ставка работает.
Значительное место в книге занимает повесть «Скоро Новый год». Этот текст буквально пронизан тёплым юмором, таким, что позавидовали бы и Аверченко, и Довлатов. Автор демонстрирует недюжинное умение: одна бытовая ситуация постепенно вытекает из другой и даёт сюжету развиться в нечто весьма занимательное. Извечный конфликт между бытовой жизнью и творческим поведением решается без истерики, остроумно и по-доброму. Стилистически текст выполнен просто, диалогов ровно столько, сколько нужно, описание состояний не затягивается, поэтому читатель видит полную картину, способен легко представить ситуацию, войти внутрь неё. Для тех, кто любит полное сцепление с текстом, эта повесть будет настоящим подарком. «Он решил временно отстраниться от ремонтного процесса и зажёг огонь под чайником. Сварив кофе, он подошёл к балкону и стал смотреть, что происходит за окном. Людей на улице было больше, чем в обычный день, и двигались они в ускоренном темпе, не как обычно. Нетрудно было догадаться, куда они все спешили. Они спешили навстречу Новому году». В этом фрагменте особенно заметно, как быстро Колесников способен поменять точку видения, из внутреннего перейти во внешнее, от мелочи самосозерцания перевести взгляд на бесконечное и вечное.
Повести «Дом в Мариуполе» и «Лестница» относятся к тем текстам Колесникова, что связаны с войной. В первой мы погружаемся в атмосферу первых дней СВО, во всех их трагичности и героизме, во всей их человечности и античеловечности. Во второй мы сталкиваемся с героями, по судьбам которых железным вихрем пронеслась Великая Отечественная война. И если в первой автора интересует почти дневниковая точность, он описывает всё скрупулезно, то во второй на первое место выходят отношения между людьми, сложность коллизий выбора.
Колесников знает цену слова, он внимателен к фактам, он ответственен только пред Богом, поэтому его не интересует никакая конъюнктура. В своих выводах, в своей этике и эстетике он всей душой с Россией и показывает её объективно и с любовью даже в самые драматические минуты её истории.
Максим Замшев,
Главный редактор «Литературной газеты», Первый заместитель председателя МГО Союза писателей России, Член Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека, Президент Академии поэзии
В конце семидесятых Виктору Павловичу исполнилось семьдесят лет. Как и заведено в таких случаях, юбиляру были преподнесены подарки как на работе, так и, естественно, дома, в кругу близких. Согласитесь, подарки всегда приятно получать, особенно от тех, кто к тебе хорошо, уважительно и искренне относится. К Виктору Павловичу относились хорошо и уважительно. И в основном искренне. Время было такое – искреннее.
В основном.
В числе подарков оказалась и серая картонная коробка, внутри которой лежала… шапка. Да-да, шапка.
Эту коробку, вместе с шапкой, Виктору Павловичу торжественно вручили в родном спортивном обществе «Динамо», к которому он имел честь принадлежать. Конечно, если быть ещё более точным, то эту шапку для него выхлопотала его заботливая жена, но об этих подробностях юбиляр, естественно, ничего не знал и даже не подозревал. И это ни в коем случае не умаляло заслуг Виктора Павловича, который действительно был заслуженным и уважаемым в стране человеком. Просто время было такое – хлопотное.
Все дни своего рождения Виктор Павлович справлял в конце ноября. Так уж получилось. Поэтому шапка оказалась как нельзя более кстати. Морозы в Москве случались иной раз нешуточные, особенно на Крещенье.
