На встречу одноклассников, Вера собиралась с каким-то внутренним трепетом и смутным волнением, оттого что должно что-то произойти. Что-то хорошее. То, чего она так много лет ждала.
– У тебя руки дрожат, – мать бросила на неё хмурый взгляд и поджав губы, продолжила нарезать свежую капусту, для щей.
– Да, нет мама, тебе показалось. Всё, как обычно, просто не очень хочется идти, – девушка старалась выглядеть невозмутимо, чтобы не показать, насколько сильно она взволнована.
– Он тоже там будет?
– Кто? – девушка вздрогнула от прямого вопроса матери. Именно его… Того, о ком спросила мама, она и ждала. Ждала столько лет, чтобы хоть одним глазком взглянуть, как он изменился.
– Ты знаешь о ком я. Не прикидывайся дурочкой, весь десятый и одиннадцатый класс, за ним бегала. Паршивец – Татьяна Ивановна резко забросила в кипящий бульон капусту и накрыла крышкой. Она вытерла ладони об фартук и посмотрела на дочь.
– Не в моих теперь полномочиях тебя не пустить на этот вечер. Совершеннолетняя давно. Но, знай. Натворишь глупостей, отвечать будешь самостоятельно, на меня не рассчитывай тогда.
– Почему ты всегда и всё преувеличиваешь! – Вера возмущённо отбросила в сторону расчёску, которую вертела в руках, думая какую причёску сделать – Столько лет прошло! Я и думать о нём забыла уже, тем более Настя сообщила, что Андрей давно и прочно женат.
– Это, хорошо, что так – Татьяна Ивановна немного успокоилась, это видно было по её лицу, морщинки разгладились и даже появилось некое подобие улыбки, когда она добавила:
– Не забывай, у тебя есть Денис, и он готов жениться на тебе хоть завтра, – мать тут же опять насупилась – а ты сама всё что-то тянешь.
Вера недовольно вздохнула и ушла к себе, в комнату. Ну, не любит она Дениса! Вроде и положительный, не пьёт -не курит, на хорошей должности с приличной зарплатой, весь такой милый, прямо маменькин сынок. За Верой он ухаживал давно и настойчиво, постоянно повторяя, что любая девушка была бы рада и без ума от него. Вере было неприятно слышать такие слова, слишком уж пафосно они звучали.
***
В кафе было слишком душно, музыка орала так, что закладывало уши. Вино было дешёвым, а закуска просто отвратительной. Вера уже и впрямь начала жалеть, что пришла. Одноклассники особо не изменились, кем-то выдающимся никто из них не стал, жили и работали, имели семьи, как и все. Одна Настя, когда-то лучшая школьная подруга Веры, была при всём параде. Она была дорого и шикарно упакована, с профессиональным макияжем, при деньгах и чересчур деловая. Вере было скучно на неё смотреть. От той простой и доброй девочки Насти, не осталось ничего.
– Вер, а ты чего такая не весёлая, а? – Настасья хитро прищурилась, она уже была изрядно навеселе.
– Да так… Давно никуда не выходила, с непривычки голова разболелась, я живу не очень весело, всё работа-дом.
– Ааа… Я уж подумала, что это ты из-за Ковалёва такая – Настя махнула бармену рукой, чтоб повторил и продолжила захмелевшим голосом – он ведь с женой приехал, что-то там у них, проблемы какие-то, то ли детей иметь она у него не может, то ли больна. Точно не знаю, только любит он её и таскается везде, как с хрустальной вазой.
Настя хихикнула и ещё ближе наклонилась к Вере, обдав ароматом дорогой туалетной воды и не дешёвых сигарет:
– Он её сюда к нашей Глаше привёз, чтоб та над ней исцеляющий обряд провела. Ты, прикинь он до сих пор, как в детстве верит, что наша местная бабка Глаша – знахарка, получше городских шарлатанов. Ха-ха-ха!
Вера поморщилась и посмотрела на наручные часики, которые ей подарил Денис. Время было уже около 10 вечера, пора домой, а то мама будет, как всегда, ворчать, если она задержится.
– Настюш, я рада была вас всех видеть – Вера сползла с барного стула – мне пора уже, тебя особенно рада была видеть, передай всем мой привет, прощаться ни с кем не буду, им не до меня уже.
Прокричав это сквозь музыку, на ухо Настасье, девушка чуть ли не бегом направилась к выходу. Всё внутри неё кричало от разочарования. Хоть одним глазком на него глянуть хотела, хоть одним. Резко потянув входную дверь на себя, чтобы вырваться из этой давящей духоты на свежий воздух, Вера со всей силы ткнулась в чьё-то плечо и пребольно стукнулась носом.
– Ай, блин, если не везёт так не везёт – вырвалось у неё, с досады, она готова была выплеснуть весь свой накопившийся негатив от несостоявшейся долгожданной встречи на того, кто был виновен в её пульсирующей боли, в области переносицы.
– Вера? Никитина, ты ли?
Синие глаза в обрамлении чёрных густых ресниц, под нависшими сводами таких же угольно чёрных бровей, смотрели на неё всё так же озорно и насмешливо, как тогда. Десять лет назад, на выпускном вечере. Когда Вера по глупости и девичьей наивности, призналась Андрею Ковалёву, в любви.
Июньская ночь была на удивление тёплой. Тёмное небо было всё усыпано звёздами, сегодня они особенно ярко сияли. И воздух был пропитан запахом свежей травы и лёгкой прохладой от росы, укрывшей эту сказочно волшебную растительность, в начале лета.
Вера сидела на корточках, обхватив себя руками. Шампанское медленно растекалось по жилам и начинало будоражить кровь. Девушка молча любовалась Андреем, в свете фар от его машины, которые освещали его красивое и такое любимое лицо.
– Знаешь… Вер. Я бы и не пошел никуда, но что-то день с самого утра не задался. Жена с утра была не в духе, хотя накануне договорились с ней, пойти к бабе Глаше. Ну, ты помнишь её – Андрей выбросил окурок от сигареты в траву и тоже присел на корточки, напротив Веры. Его бархатный голос проникал прямо ей в душу, она готова была его слушать часами и молчать, любуясь им.
– «Не пойду», говорит, «ни по каким бабкам-шарлатанкам, я доверяю только современной медицине! "– Андрей сделал глоток шампанского, прямо из бутылки. Было видно, что он находится в нервном напряжении.
– Понимаешь, Вер, бабла столько вбухал уже, немерено просто. Где она только не лечилась, в Израиле… В Германию возил её, наши остолопы что-то пытались сделать. Всё в ноль, – Андрей поднялся и стал мерить широкими шагами небольшое освещённое фарами его машины, пространство, где они с Верой расположились.
– Я, блин, устал уже! Мы девять лет живём в браке, я столько добился за эти годы, работал, как проклятый, чтобы Олюшка моя ни в чём не нуждалась. Её же задача была, нарожать мне двух, трёх… детей.
Ковалёв опять опустился рядом с Верой на корточки. Обхватив голову руками, он простонал:
– Господи, я так мечтал о сыне или дочери. Но, нет. Этому не суждено случиться, а Олюшку свою я до безумия люблю. Только семья наша не полноценная какая-то, без детей. Для кого я заработал кучу денег, а?? – Андрей посмотрел Вере прямо в лицо, внезапно он притянулся к ней, настолько близко, что сердце девушки, гулко застучало в груди, голова закружилась и она готова была упасть в сырую траву, лишь бы скрыться от пристального взгляда Андрея и ощущения его близости, рядом с собой.
